В лапах страха
Шрифт:
Он постоял у бездыханного тела Палита. В душе царили двоякие чувства по отношению к бывшему однокласснику. Психика ещё явно не отошла от шока, изредка стреляя искрами обжигающей ненависти, но здравый рассудок намекал на то, что он совершил что-то ужасное, с чем теперь будет не так-то просто свыкнуться. Если, вообще, возможно.
В данный момент Олег видел в Палите некое недоразумение, которое просто не заслуживает прощения! Мальчик его просто презирал. И делал он это совершенно осознанно. Безнаказанному злу нет места на планете! И если понадобится повторить недавнюю битву ещё миллион раз – он будет заканчивать её всякий раз точно так
Олег в последний раз глянул на неподвижного Палита. Потом просто отвернулся.
К обгорелой «шестёрке» мальчик даже не подошёл – не было ни смысла, ни желания. Он на ходу окинул взором искорёженный передок автомобиля и ещё раз удостоверился в том, что поступил правильно. Подобной НЕЖИТИ – не место в мире живых, а вот в адском пекле – самое то!
Олег сплюнул кровь и медленно захромал в сторону Братиславской, прислушиваясь к успокаивающему внутреннему голосу...
9.
«Фред» остановился на пересечении трассы М-5, Куйбышевского шоссе и Южной Окружной дороги.
– Спасибо, – неловко проронила Марина, изучая содержимое собственных карманов и, одновременно, толкая мужа локтем в бок.
Глеб вздрогнул, тоже принялся торопливо шарить по карманам.
– Чёрт! – выругался он, изучая горсть монеток на ладони. – У меня бумажник в куртке остался.
– А у меня и не было ничего, – вздохнула Марина. – Сумочка в конторе до сих пор лежит, – она с сожалением посмотрела на дрожащую зубочистку.
– Чего это вы?.. – не понял водила.
– У нас денег нет. Совсем, – Марина заломила руки.
– Денег? – Дальнобойщик наморщил лоб и долго смотрел через широкое лобовое стекло на крупные капли дождя, будто осмысливая только что услышанное; затем почесал затылок и громко рассмеялся. – А, так это вы мне за доставку заплатить, что ль, хотите?
Глеб с Мариной переглянулись, утвердительно кивнули.
– Нам, правда, очень жаль, – выдавил из себя Глеб и тут же добавил: – Вы, если можете, свои реквизиты оставьте, я вам обязательно вышлю. Завтра же.
Водила усмехнулся; зубочистка в его зубах описала полукруг над верхней губой.
– Эх вы, пижоны городские! – Он хлопнул ладонью по засаленным трико и засмеялся пуще прежнего. – Заплатить они, видишь ли, хотели... Ишь ты, какие находчивые выискались!
Глеб с Мариной окончательно смутились.
– Ну да, – пожал плечами Глеб. – А чего в этом такого смешного?
Дальнобойщик отмахнулся.
– Эх, вот если бы не спешил – обязательно бы рассказал, в чём вся соль! Хотя... Ладно, так и быть, всё равно уже к утру не успею добраться.
Марина неловко потупила взор.
– Дело в том, что не берёт наш брат денег с попутчиков. Потому что завтра и мы с ним без колёс остаться можем, как вот вы сегодня, – ведь, по сути, пути Господни неисповедимы. Вся наша жизнь – Путь. Кто-то считает, что игра... Но нет, они не правы. В жизнь нельзя играть – иначе так и не повзрослеешь. А сидеть в песочнице веки вечные – согласитесь, глупо, да и скучно. К тому же всякая ерунда в голову полезет, от которой не так-то просто избавиться. Нужен пример? Да просто оглянитесь вокруг! Вот к чему приведет
топтание на месте, возведённое в ранг общественного идеала. А потому, необходимо двигаться вперёд, чтобы не утратить смысла и что-то для себя открыть. Потому-то и колесим мы с братом по свету – идём, так сказать, по Пути, – а следом за нами ползёт судьба в образе змия. И не дай бог остановиться... Проглотит, паскуда, – водила хрустнул шеей, указал пальцем на затёртый образок в углу кабины. – А чего я тогда ему при встрече скажу? Как нуждающихся обирал? Или над чужим горем глумился... Хм... Нет, деньги – это всё приходящее, а там, куда уходит человек в последний путь – все равны.Глеб отвёл взгляд.
– Спасибо, – хрипло сказала Марина, дивясь услышанному. – Вы не представляете, как нас выручили.
– Да будет вам! – отмахнулся водитель, как-то странно ощупывая руками затылок. – А вам точно сюда? До дома-то доберётесь?
Марина кивнула.
– Всё в порядке, попробуем такси поймать.
– Какое такси? У вас же денег нет.
– Может, кто-нибудь такой же отзывчивый попадётся, – неумело пошутил Глеб. – По крайней мере, на слово поверит и до дома довезёт. А там уж расплачусь.
Водила молча открыл бардачок, порылся в нём волосатой пятернёй, выудил замусоленную пятисотку, протянул ошарашенной Марине.
– Вот. Держи.
– Нет-нет, что вы! – Марина попыталась отстраниться от купюры, но водила настоял.
– Бери! Бери, говорю же, пока не передумал! – Он лукаво подмигнул. – А то совесть покоя не даст, если знать буду, что так вот, без денег высадил. Ну же! – И он сунул купюру в карман рубашки ничего не понимающего Глеба.
– Я даже не знаю, как вас и благодарить... – пролепетала Марина.
– Давайте, удачно добраться! – Водила козырнул.
– И вам, всего хорошего! – поблагодарил Глеб. – Деньги я всё равно вышлю. По номеру найду.
«Фред» благородно рыкнул, выплюнул из хромированных труб клубы едкого дыма, и медленно пополз вдоль Южной Окружной дороги, временами насвистывая себе под нос что-то заунывное.
Марина подождала, пока за пеленой дождя не скроются маячки габаритных фонарей, после чего решительно направилась в сторону притихшего города.
Глеб зашагал следом.
В головах обоих крутились слова дальнобойщика:
«Нужен пример? Да просто оглянитесь вокруг!..»
10.
Юрка и не знал, что обыкновенный страх может так образцово подтолкнуть к решительным действиям. Раньше он думал, что когда страшно, можно только сидеть и, зажмурившись, ждать пока всё не прекратится само собой. Или это всё не прекратит кто-нибудь посторонний. Желательно взрослый. Сейчас же, малыш, позабыв про всё, бросился на злобного спиногрыза, которого боялся больше всего на свете, особо не заботясь о последствиях!
...Юрка увидел сквозь щель в дверях шкафа, как монстр вцепился в руку сестры и принялся мотать её из стороны в сторону, словно тряпичную куклу. Малышу сделалось не по себе – в груди заломило, а снести острую душевную боль оказалось не так-то просто. Юрка понимал, что не приди он на выручку прямо сейчас, то лишится самого дорогого в жизни. Он лишится вновь обретённой сестры. Лишится светлой половины. И окажется истинным виновником случившегося! Ведь это именно он приютил за своими плечами злобное чудище, которое теперь осмелело настолько, что принялось чинить боль родным и близким.