В начале было слово. Афоризмы
Шрифт:
Биографическую книгу английской писательницы Нэнси Митфорд «Мадам Помпадур» запретили в Ирландии. Митфорд была готова вычеркнуть сомнительные места и спросила, что именно вызвало недовольство цензуры. Ей ответили, что книга запрещена из-за названия.
Порнография: все, что вызывает эрекцию у пожилого судьи.
О половых отношениях лорд Честерфилд сказал, что удовольствие это быстротечное, поза нелепая, а расход окаянный. Если бы он дожил до наших дней и читал нашу литературу, он мог бы добавить,
«Почему вы так мало пишете о сексе и о Боге?» – «Потому что именно в этих сферах бездарность писателя проявляется особенно ярко. А я не хочу рисковать».
Секс больше возбуждает между страницами, чем между простынями.
Иные писатели напоминают мне берлинских дамочек, которые, приставая к вам ночью на улице, мурлыкают по-кошачьи: «Я такая неукротимая…»
Чем больше дезодорантов в аптеках, тем хуже женщины пахнут в литературе.
Литература и жизнь
Правду сказать, мы знаем жизнь только по литературе. Разумеется, за исключением тех, кто не знает литературы.
В книгах мы жадно читаем о том, на что не обращаем внимания в жизни.
Литература не может адекватно выразить жизнь. Но произведение искусства вполне адекватно выражает Искусство, а больше ничего и не надо. Жизнь – это только мотив орнамента.
Иллюзия искусства: оно заставляет поверить, что великая литература вырастает из жизни. Но все обстоит наоборот: жизнь аморфна, литература дает ей форму.
Жизнь чаще похожа на роман, чем наши романы на жизнь.
Нынешние романы так похожи на жизнь, что нет возможности поверить в их правдоподобие.
Живи как пишешь и пиши как живешь.
Если человек выпустил сборник плохих сонетов, можно заранее сказать, что он совершенно неотразим. Он вносит в свою жизнь ту поэзию, которую не способен внести в свои стихи. А поэты другого рода изливают на бумаге поэзию, которую не имеют смелости внести в жизнь.
Хотите знать, в чем заключается величайшая драма моей жизни? Я вложил свой гений в свою жизнь и всего лишь свой талант – в свое творчество.
Жизнь не может нанести поражение писателю, который влюблен в писательство, потому что жизнь сама – его любовница до самой смерти.
Писатели
Писатели
Писатель превращает свое пламя в бумагу.
Рассказать содержание слова – писательское искусство.
Мы вовсе не врачи – мы боль.
Писатель – то дерево, которое отталкивается от почвы.
Первый долг писателя – не оправдать ожиданий своей страны.
Кто-нибудь всегда смотрит из-за твоего плеча, как ты пишешь. Мать. Учитель. Шекспир. Бог.
Быть писателем неизбежно означает быть протестантом или, по крайней мере, пользоваться протестантской концепцией человека. В протестантстве человек сам творит над собой подобие Страшного Суда, и в ходе этого суда он к себе куда более беспощаден, чем Господь или даже церковь.
Нужно всякий раз писать так, будто пишешь в первый и последний раз. Сказать так много, словно это твое прощание, и так хорошо, словно это дебют.
Писатели, как и зубы, бывают передними и коренными.
Писатель, поднаторевший в свежести и оригинальности.
Писатель, который говорит все, говорит, по моему ощущению, мало.
Генри Джеймс пережевывает больше, чем откусывает.
Один пишет, потому что видит, другой – потому что слышит.
С авторами поладить легко – если вы любите детей.
Портные и писатели должны следить за модой.
Он всегда был ангажированным писателем. Он только слишком часто менял свой ангажемент.
Когда я беседовал с Анатолем Франсом, он спросил меня, кем я себя считаю. «Гением, как и вас», – не моргнув глазом ответил я. Однако ему с его французской благопристойностью мои слова показались столь нескромными, что он поспешил возразить: «Что ж, и шлюха имеет право говорить, что торгует удовольствиями».
Я не обиделся, ведь все художники зарабатывают себе на жизнь тем, что торгуют удовольствиями, а не философствуют и пророчествуют.