В объятьях льда

Закрыв дверь, Джад принялся сжимать и разжимать кулак — рука пылала с того момента, как он коснулся Бренны — действие абсолютно бессмысленное, подсказанное не рассудком, а каким-то глубоко погребённым инстинктом, который легко пробил броню «Безмолвия» в то мгновение, когда он увидел синяк у неё на шее.

Телефон пискнул, напоминая о работе, которую нужно было закончить. Нельзя отвлекаться от цели только из-за того, что маленькая волчица просит помочь ей избавиться от ночных кошмаров. Как будто бы он… хороший. Интересно, что сказала бы Бренна, признайся он, что сам кошмар?

Телефон пискнул во второй раз. Подобрав его, Джад отключил сигнал и пошёл в душ — смыть с себя пот. Ощущение прикосновения к нежной женской коже чуть щекотало ладонь, но он знал, что оно скоро рассеется — запах смерти имеет свойство перебивать любые ощущения.

«А я, — подумал Джад, упаковывая необходимое оборудование, — отлично умею убивать с десятилетнего возраста».

Сегодня в планах простая слежка, но через пару дней — основной удар. Бомбы почти готовы. Сейчас главное — улучить момент. И его руки вновь окрасятся кровью, которая распустится, будто алый цветок, и поведает его настоящую историю.

Глава 5

В бархатном сумраке ПсиНет захлопнулась дверь в комнату, куда никому, кроме посвящённых, не было доступа. Обширная ментальная сеть объединяла миллионы Пси по всему миру, хранила знания, накопленные поколениями, и ежедневно бессчётное количество раз пополнялась новыми данными. Сеть также позволяла разумам встретиться в любой момент, независимо от физического местоположения. Сегодня в самом тёмном её месте — ядре — ослепительно сияли семь разумов, и каждый из них был звездой столь яркой и холодной, что казалось, будто их свет может рассечь надвое.

Сегодня заседал Совет Пси.

Первым слово взял Калеб.

— О чём вы только думали? — Вопрос был адресован мощным разумам Генри и Шошанны Скотт, супружеской паре. — Семейной группе Лью очень не понравилось, что их архивы оказались взломаны, а некоторые личные дела определены в группу риска. — Все отлично знали, что от группы риска до реабилитации один шаг.

— Мы — члены Совета, — ответила от имени обоих Шошанна — в последнее время она говорила за двоих всё чаще. — Мы не обязаны отчитываться в своих действиях перед населением.

— Полагаю, — вмешалась Татьяна Рика-Смайт, — вы нацелились и на другие семейные группы. Для чего вы пометили личные дела?

— Чтобы отслеживать тех, кто склонен нарушить протокол.

— Для тех, кто склонен нарушить протокол, существует реабилитация, — перебила Татьяна непререкаемым тоном.

— Тогда объясните мне феномен Саши Дункан и Фейт НайтСтар. — Шошанна имела в виду двух Пси, не так давно сбежавших из сети. — Никита! Саша, в конце концов, твоя дочь.

— Два случая аномалии, — решительно вступился за Никиту Калеб. — И потом, вы начали заниматься незаконным взломом архивов задолго до происшествий с этими двумя. Какая же связь между вашими поступками и сбежавшими Пси?

— Мы, в отличие от вас всех, предвидели, что рано или поздно подобные аномалии проявят себя. — Шошанна не сочла нужным включать обаяние, которое щедро расточала на публике. — Вы знаете, какие разговоры идут в сети? Открыто обсуждается бунт!

— Верно, — согласилась Татьяна, при этом никак не обозначив свою позицию. Впрочем, как всегда.

— Предлагаю на разговоры не реагировать. До определённого момента, — предложил Калеб. — Именно попытки подавить малейшее инакомыслие приводили к проблемам в прошлом. Когда страсти немного поутихнут, можно просто начать приглядывать за зачинщиками… чтобы успеть принять меры до того, как подстрекатели причинят сколь-нибудь значительный вред.

— Как бы то ни было, сегодня мы обсуждаем другой вопрос, — заметила Никита. — Считаю, что данные, обнаруженные Скоттами, должны быть обнародованы в Совете. Если Шошанна и Генри действовали от имени Совета, вся найденная ими информация принадлежит Совету. Если же они действовали в частном порядке, то есть без соответствующих полномочий, данные тем более следует у них изъять.

Калеб был восхищён тем, как умело Никита заманила Скоттов в ловушку, но никак не прокомментировал её слова: Шошанна уже почти стала ему врагом; но промолчал он не поэтому. Он хотел увидеть, кто вступится за Скоттов и даст таким образом понять, что готов создать с ними коалицию.

— Я бы желал взглянуть на находки, — наконец подал голос Минг ЛеБон. Мастера ментальных войн никто, кроме нескольких его элитных бойцов, не видел живьём. Калеб не нашёл ни одной его фотографии — Минг был настоящим призраком.

— Считаю, что это может оказаться полезным. — Татьяна.

— Выкладывайте, а там решим. — Маршал — негласный председатель и во всех смыслах старейший член Совета: и по возрасту, и потому что занимал пост советника дольше остальных.

Таким образом, позиция этих троих осталась неясной. Никита и Шошанна всегда были на ножах, а Генри принимал сторону супруги.

— Сожалею, но это невозможно, — твёрдо возразила Шошанна. — Потребуется повторно открыть каждый файл.

— Но вы ведь сохранили себе информацию, — озвучил общую мысль Маршал.

— Разумеется, но десять часов назад файл взломали. Данные повреждены и восстановлению не подлежат.

— Вы что, держите нас за прошедших реабилитацию идиотов? — жёстко спросила Никита. — Ни одному хакеру в сети не под силу обойти систему защиты личных данных членов Совета.

— Вирус, — не отступалась Шошанна. — Вот доказательства. — Что-то внезапно возникло в центре секретной комнаты — взломанный файл со следами воздействия эксплойта.

Все, кроме Никиты, разом отшатнулись.

— Он не опасен, — через несколько секунд успокоила коллег она. — Написан так, что не способен распространяться в сети. А если бы и мог, всё равно не в состоянии поразить больше пары дюймов. ПсиНет — не очень комфортная среда.

— И это хорошо. Иначе вирусы расползлись бы по всей сети, — заметила Шошанна, грубо намекая на особые способности, которыми, по слухам, обладала Никита.

Некоторое время все изучали файл. Доказательство выглядело внушительно. Информация ментального файла должна была быть упорядоченной и понятной для разума Пси. Здесь же все данные были спутаны, они искривлялись и дробились на мелкие куски идущими изнутри вспышками света и, наконец, на глазах у членов Совета полностью стирались.

— Он пожирает сам себя, — пробормотал Маршалл. — Порочный круг.

— Несомненно, программа удивительная, — Татьяна приблизилась, чтобы рассмотреть получше. — Необходимо заставить автора работать на нас. Я бы хотела лично заняться его поисками.

— Пожалуйста. — Шошанна передала ей файл. — Вряд ли ты его найдёшь. Он не оставил следов.

— Вирус — его след, — сказала Никита. — Если только он не додумался его замаскировать под чей-то ещё. Очень похоже на почерк Призрака. — Этот диверсант в последнее время стоял у Совета поперёк горла.