В одну реку

Пока он говорил, Снейп немного пришел в себя и отпустил рукав.

– Я связан клятвой, Малфой, и не имею права указывать директору направление, в котором ему следует двигаться, а вот он вправе отдать меня в рабство кому угодно.

– Так значит, то, что он просил денег именно у меня - большая удача.
– холодно заметил Люциус.

– Для кого?
– слишком спокойно спросил Снейп.

– Для меня. Иначе мне пришлось бы разорять конкурента и требовать тебя, как выкуп, а это заняло бы время. Я бы с ума сошел от ревности, думая, как ты и что с тобой происходит.

– Да ну?

– Да. И, кстати, если тебе и впрямь интересно, ты стоишь примерно как дом в пригороде Лондона, не слишком большой, но добротный.

– Боюсь, ты прогадал, Люци.
– грустно усмехнулся Снейп.
– За такие деньги мог бы найти себе что-нибудь получше.

– Спасибо за заботу, но другие предложения меня не интересуют.
– чопорно заявил лорд.
– Северус, ну подумай сам: директор отпустил тебя на все лето, и мы сможем уехать отсюда, и поживем спокойно. Я так устал…

Люциус умолк, остановленный сочувственным и горьким взглядом.

– Что-то не так, Северус?

– Нет, Люци, все так и будет.
– тихо проговорил Снейп, отворачиваясь.
– мы уедем и все будет так, как захочет лорд… Наш любимый директор, и правда, очень предусмотрителен.

– Забудь про него, Северус, не расстраивайся, все будет хорошо!

– Конечно, Люци… Я должен извиниться: ближайшие несколько дней я не смогу оставаться на ночь: я должен дежурить в школе.

Люциус не показал своего расстройства и понимающе кивнул:

– Конечно, Северус, я понимаю… Но до ночи ты можешь остаться?

– Более того, не только могу, но и должен. И вернуться в школу с подписанным чеком.

Снейп горько усмехнулся.

– Какой ужас! Северус, я понимаю - ты ничего не можешь ему сделать, но я-то могу…

– Не стоит, Люци, с директором я разберусь сам.

Люциусу ужасно не понравилось то, что мелькнуло в глазах любовника при этих словах, но Снейп уже перебирал его волосы, ласково прикусывал кожу на шее, и Люциус отставил сомнения, чтобы вернуться к ним потом, а сейчас стоило заняться более приятными вещами, тем более, до ночи оставалось всего несколько часов.

И часы эти пролетели незаметно. Около полуночи Люциус подписал чек на предъявителя, отметив его шифром из оговоренных рун. Видя их, гоблины без вопросов выдавали любые суммы с его секретного счета, не известного никому, кроме самого лорда. Протягивая пергамент, Люциус стыдился поднять глаза, представляя, как должен чувствовать себя сейчас его любовник.

– Люци, а ты не боишься, что я сбегу с твоими деньгами?
– услышал он, и ответил искренне:

– Я буду только рад, если тебе это удастся.

Теплые руки приподняли его лицо.

– Тебе не терпится избавится от меня?

– Конечно!

Люциус рискнул поднять глаза. Северус мягко улыбался, рассматривая лицо лорда с непривычной нежностью.

– От тебя одни неприятности и расходы, ты невоспитанный, мрачный и злой, и постоянно грубишь. Что в тебе хорошего?

– Да, наверное ты прав… Ваша светлость просто испорченный ребенок, и поэтому вас так ко мне тянет.

– А еще ты много о себе думаешь, Снейп!
– фыркнул Люциус, чувствуя, что краснеет, и высвободился из рук, которые, впрочем, тут же занялись его волосами.

– Тянет!

– Разве нет?

– По-моему это ты меня к себе тянешь. Я, конечно, не против, но…

Что это было за «но» Снейп уже не дослушал…

Разорвав долгий поцелуй, «мрачный и невоспитанный» Снейп не прощаясь, вышел из кабинета и покинул дом, оставив хозяина в ожидании. На следующий день он не пришел, а утром в Малфой-Менор снова явились авроры.

Люциус встретил их в гостиной полулежа в кресле, обложенный подушками и укрытый пледом. Поддерживать имидж выздоравливающего от тяжелой болезни было хлопотно, но стоило трудов: едва ворвавшиеся в комнату авроры увидели больного хозяина, их напор сразу утих, и здоровались и представлялись они уже почти мирно.

– Чему обязан, господа?
– слабым голосом спросил лорд.
– Надеюсь, вы пришли не за тем, чтобы отправить меня обратно в Азкабан?

– Надо будет - отправим!
– ляпнул младший из авроров, но на него шикнули.

– Нет, ваша светлость.
– Заговорил пожилой волшебник, представившийся Бернсом.
– Мы бы хотели поговорить с вами и осмотреть дом.

– У вас есть ордер на обыск?

– Никакого обыска, единственное поисковое заклинание, просто проверить, нет ли здесь кого-то еще, кроме хозяев. Вы позволите?

Подумав, Люциус кивнул. Третий аврор молча взмахнул палочкой, подождал несколько секунд и отрицательно качнул головой.

– Хорошо.
– Бернс достал пергамент и самопишущее перо.
– Приступим. Лорд Малфой, ответьте, пожалуйста: вы поддерживаете какие-нибудь отношения с организацией «Пожирателей смерти» или ее руководителем?

– Опять?
– Люциус демонстративно вздохнул.
– Кажется, я уже отвечал на допросах и неоднократно: нет. Я был в тюрьме. Вы думаете, они мне открытки туда посылали?

– Но сейчас вы не в тюрьме…

– Господа, вы первые, кого я вообще вижу после освобождения. До вчерашнего дня мне запрещали вставать, я ни с кем не общался, всю мою почту получают секретари, и, я не сомневаюсь, что их вы уже допросили. Я бы с удовольствием поговорил с вами обо всем, но у меня еще слишком мало сил, так что, если возможно - давайте по существу.

– По существу?
– аврор уставился на Люциуса и спросил: - Когда вы в последний раз виделись с профессором Снейпом?

Люциус едва не вздрогнул, а сердце стукнуло как-то слишком больно.

– Пожалуй еще до моего ареста… - протянул он, словно припоминая, - на дне рождения моей супруги он точно был.

– А позднее?

– Может быть… Не помню.

Аврор был явно недоволен.

– А после освобождения?

– Я уже говорил.
– Лорд поморщился, не желая повторяться.
– Целители никого ко мне не пускали. Да и вообще… Видите ли, аврор Бернс, я не хочу никого обидеть, но профессор Снейп все же несколько не тот круг общения, к которому привыкла моя семья. Я вынужден был приглашать его, как декана моего сына, но мы, знаете ли, не друзья. Скорее - наоборот.