В огне рождается сталь

Лян Цзин-чунь остался ждать, пока произойдет взрыв во втором шлаковике. Он очень боялся, как бы Цинь Дэ-гуй, утомившись, не допустил какой-нибудь оплошности, и категорически запретил ему на этот раз принимать участие в пробивке отверстия для заряда. Но и здесь все обошлось благополучно. Успокоившийся Лян Цзин-чунь вызвал машину и уехал домой. Было около двенадцати часов ночи.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

1

Хотя о предстоящих взрывах заранее было широко оповещено, однако, когда ночью в мартеновском цехе раздался грохот, многие испуганно побежала к месту взрыва. Узнав, что теперь не придется трудиться в удушливой жаре и что сэкономлено время, рабочие громко выражали свое одобрение. Пришел взглянуть на результаты взрывов и Чжан Фу-цюань. Сначала ему понравился новый способ очистки шлаковиков. Но, узнав, что все это дело рук Цинь Дэ-гуя, он хмуро отошел в сторону. Рабочие его смены также хвалили Цинь Дэ-гуя. Но Чжан Фу-цюань пренебрежительно скривился:

— Что тут особенного! Знай только закладывай заряды!

На следующий день часа в три дня Чжан Фу-цюань шел на работу. У заводских ворот он увидел «дацзыбао», в которой рассказывалось об успехах Цинь Дэ-гуя — о том, как вместе с двумя другими бригадирами он обеспечил успешную реконструкцию четвертого мартена, и о том, что его рационализаторское предложение очистить шлаковики третьего мартена путем взрыва сократило время ремонта на два дня. По дороге Чжан Фу-цюань заглянул в клуб. Там группа каких-то людей внимательно записывала рассказ Цинь Дэ-гуя, несколько человек фотографировали его.

— Это что за люди? — спросил Чжан Фу-цюань у одного из рабочих.

— Корреспонденты газет, радио, — ответил тот с веселой улыбкой.

Чжан Фу-цюань бросил ненавидящий взгляд в сторону Цинь Дэ-гуя и вышел из клуба, негодуя в душе: «Вот повезло прохвосту! И почему я до этого не додумался?!»

Принимая смену от Юань Тин-фа, он сказал:

— Такое рационализаторское предложение следовало бы внести тебе. Почему ты не сделал этого? А сейчас весь почет достался этому выскочке. Около него вертится целая толпа корреспондентов, завтра все прочтут о нем в газетах, да еще и портрет напечатают!

— С меня и так критики хватает!

— Вчера ему начальство всячески помогало, даже собственноручно газированной водой поило!

— Мы люди бездарные, — улыбнулся Юань Тин-фа и ушел.

«Не очень-то заносись, Цинь Дэ-гуй! — думал во время работы Чжан Фу-цюань, — погоди, рано радоваться!» Его очень беспокоили успехи Цинь Дэ-гуя. Он чувствовал, что Сунь Юй-фэнь незаметно отдаляется от него. И он решил опять «насолить» Цинь Дэ-гую: вовремя не закончил некоторые работы, оставив их бригаде Цинь Дэ-гуя. А ежели Цинь Дэ-гуй заметит и станет возражать, то тем лучше, он поругается с ним и сорвет на нем всю свою злость.

Но случилось так, что Цинь Дэ-гуй не пришел принимать смену. Ему дали день отдыха, и вместо него пришел заменявший его бригадир с другого мартена Чжун Цин-нань. При виде его у Чжан Фу-цюаня сердце замерло: «Разве могу я скандалить со стариной Чжуном?»

Чжун Цин-нань прекрасно знал свое дело и с первого же взгляда заметил все недоделки.

— Это что за работа? — строго спросил он. — Забыл свои обязанности?

— Извини, уж очень мы запарились, не успели, — оправдывался сконфуженный Чжан Фу-цюань.

2

На следующий день было воскресенье, выходной день Чжан Фу-цюаня. После завтрака он сел на велосипед и поехал в женское общежитие. Стояла тихая, безоблачная погода, солнце изрядно припекало, и прохожие старались держаться в тени. Чжан Фу-цюань нажимал на педали, опасаясь, как бы Сунь Юй-фэнь куда-нибудь не ушла. Он оставил велосипед у входа и, вытирая на ходу пот со лба, вошел в вестибюль. Там он увидел Лю Сянь-цзюй, Чжуан Гуй-лань и еще несколько подружек Сунь Юй-фэнь, с интересом рассматривающих свежие газеты. Сталевар поздоровался с Лю Сянь-цзюй.

— Иди посмотри, — позвала его девушка, — во всех газетах напечатан портрет Цинь Дэ-гуя с вашего девятого мартена.

Девушки бросили взгляд на молодого человека и снова уткнулись в газеты. В обычный день они не преминули бы с интересом рассмотреть Чжан Фу-цюаня, обратили бы внимание и на его прическу и на новый костюм и посудачили бы о том, к кому он мог прийти. Но сейчас им было не до него.

— Интересно, сколько ему лет? — рассматривая портрет Цинь Дэ-гуя, спросила одна из девушек.

— А ты взгляни получше, — усмехнулась Лю Сянь-цзюй и тут же погрозила пальцем Чжан Фу-цюаню: — А ты смотри не говори!

Такой интерес к личности Цинь Дэ-гуя был очень не по душе Чжан Фу-цюаню, он с трудом улыбнулся и спросил у Лю Сянь-цзюй:

— Где Сунь Юй-фэнь?

Но Лю Сянь-цзюй ничего ему не ответила и стала поддразнивать подругу:

— Плохое же у тебя зрение, как ты могла дать ему двадцать четыре года?

— Ты уж, конечно, знаешь его день рождения и всю его биографию!

— Ты точно должен знать: сколько ему лет? — спросила одна из девушек Чжан Фу-цюаня.

— Нет, я не знаю, — холодно покачал головой Чжан Фу-цюань.

В это время в вестибюле появилась Сунь Юй-фэнь. Сталевар не успел поздороваться с девушкой, как Чжуан Гуй-лань громко закричала:

— Ладно, ладно, не спорьте, вот ей точно известно, давайте спросим ее!

Сунь Юй-фэнь кивнула головой Чжан Фу-цюаню и с улыбкой спросила:

— О ком это вы?

Одна из девушек подала подруге газету и указала на портрет Цинь Дэ-гуя.

— О нем!

Чжан Фу-цюаня при этом передернуло, но внешне он сохранял полное спокойствие.

— Цинь Дэ-гую ведь двадцать три года, правда? — снова не удержалась Чжуан Гуй-лань.

Сунь Юй-фэнь в ответ только кивнула головой, не отрывая взгляда от газеты.

«А она, выходит, хорошо его знает!» — с тоской подумал Чжан Фу-цюань.

Сунь Юй-фэнь прочла статью и снова посмотрела на строгое, даже какое-то неестественное лицо Цинь Дэ-гуя на портрете и рассмеялась. Затем повернулась к Чжан Фу-цюаню: