В паутине чужих заклинаний

— Штефан сказал, — неохотно выдавила подруга.

— Ты с ним встречалась?

— Он приходил вчера ко мне в общежитие. Он очень переживает из-за вашего разрыва. — Она подняла на меня глаза. — Линди, он такой несчастный…

— Тебе его жаль? — удивилась я. — Не так давно он разбрасывался обвинениями, утверждал, что ты к нему приставала. Безосновательными обвинениями, как ты говорила. И ты ему уже все простила?

— Может, и было что в начале нашего знакомства, — смутилась Эмми. — Он тебе был безразличен, а я пыталась перевести его внимание на себя. Но когда ты с ним начала встречаться по-настоящему, я больше ничего такого себе не позволяла. Да и все равно он ко мне как был равнодушным, так и остался.

Она вздохнула. Выразительно так. Мол, равнодушным к ней он был потому, что влюблен в меня. Сама она к нему равнодушной отнюдь не была. Интересно, что было бы, начни Штефан проявлять к ней хоть какой-то интерес? Мысль была гаденькая, и я постаралась побыстрее ее выбросить из головы. Слишком давно мы дружили с Эмми, чтобы такое про нее думать. Вся моя подозрительность — из-за тех странностей, что происходили вокруг в последнее время.

— Что хотел от тебя Штефан?

— Чтобы я с тобой поговорила, объяснила, что нельзя все вот так резко рвать ради какого-то там проходимца, ради человека без будущего. Вы же с ним встречались, и ты говорила, что любишь. Так что изменилось?

— Эмми, он меня привораживал. Почти с самого начала нашего знакомства привораживал, — пояснила я. — А теперь приворот прошел, и я к нему так же равнодушна, как и год назад.

— А ты уверена, что тебя привораживали тогда, а не сейчас? — неожиданно спросила Эмми. — Линди, честно говоря, ты ведешь себя очень странно. Это так не похоже на тебя обычную. Ты безоговорочно веришь одному и совсем не веришь другому.

— Не могу сказать, что полностью доверяю Дитриху, — ответила я. — Скорее, я доверяю ему намного больше, чем Штефану. Штефану я не доверяю вовсе. К примеру, он ни разу не сказал, что инора Вернер является его родственницей.

— Вернер? — пораженно выдохнула Эмми. — Да быть того не может!

— Дитрих сказал, они троюродные брат и сестра. А Штефан не только ни разу не зашел за мной на кафедру, но и ни словечка не сказал о своем родстве. Хотя о ком, о ком, а о наставнице я говорила часто.

Эмми задумалась. Ненадолго.

— Линди, а есть ли оно, это родство? — выдала она. — Если Штефан про него ни разу не упоминал? Сама подумай, какие у него могли быть для этого причины? Почему ты веришь инору, которого знаешь всего несколько дней, больше, чем инору, с которым ты встречалась год? Год, Линди! Уж за год ты должна была его узнать.

Я растерялась. До этого момента мне казалось, что Дитрих говорит мне исключительно правду, и только правду. Но я действительно встречалась со Штефаном год и не могла припомнить ни одного случая, когда он бы мне соврал. Ни единого, даже по самому невинному поводу. Артефакт против ментального вмешательства был мне выдан Дитрихом, и что там могло быть заложено, я понятия не имела и никак не могла проверить. И он так и не сказал, почему взял меня на работу.

— Но приворот…

— А был ли он? Там речь шла о ментальном влиянии, а о каком точно, сказать к этому времени нельзя. Может, там и не привораживали вовсе, а пытались внушить что-то другое? Вдруг Вернер не столь невинна, как тебе кажется? А вины Штефана нет вовсе? — с жаром начала меня убеждать Эмми. — И к проверке лицензии у этого твоего Дитриха Штефан тоже может не иметь никакого отношения. Почему ты так уверена в вине Штефана? Он и без того лицо пострадавшее. Ты так резко с ним порвала. Так неожиданно для него.

— Он тебе сам сказал, что между нами все кончено, — напомнила я. — Я это только подтвердила. Ты теперь Штефана постоянно будешь оправдывать? О чем вы с ним вчера договорились?

Что договорились, у меня никаких сомнений не было. Слишком рьяно Эмми его защищала, слишком усердно пыталась внушить мысль, что со Штефаном следует помириться. Она желала мне добра — так, как ей виделось со стороны. А со стороны красивый обеспеченный маг на высоком государственном посту выглядел привлекательней, чем уволенный сыщик с неопределенными планами на будущее, которого, к тому же, никто из нас толком не знал. Но это со стороны… С той, на которой не было фикуса…

— Штефан просил, чтобы я убедила тебя с ним поговорить. Нормально поговорить, без посторонних, а не так, как получалось два последних раза.

— Эмми, я не хочу с ним разговаривать, я ему уже все сказала, — ответила я. — Привораживал ли он меня, нет — какая разница, если я сейчас совсем ничего к нему не чувствую?

— Но поговорить-то ты с ним можешь? — непонятно зачем продолжала настаивать Эмми. — Просто поговорить. Заодно и узнаешь, правда ли, что они с Вернер были родственниками. Может, прекрасный образ Дитриха сразу после этого разговора лопнет?

Знала Эмми, чем меня зацепить. До этой минуты я не собиралась идти на встречу со Штефаном, а теперь засомневалась. Желание узнать правду оказалось сильнее нежелания встречаться с бывшим нелюбимым женихом. Если Дитрих сказал неправду про родство Штефана и наставницы, я не смогу ему верить. И да, тогда я с ним не останусь. Но что, если Штефан скажет, что они не родственники, и солжет? Я поняла, что запуталась окончательно. Мне хотелось верить Дитриху и не верить Штефану, но ведь могло оказаться, что доверия достоин как раз второй. Я встречалась с ним целый год и не замечала ничего отвратительного в его характере, а доказательств, что он меня привораживал, нет. Есть только слова Дитриха…

— Линди, пожалуйста, поговори ради меня, — мрачно сказала Эмми, — иначе я себе никогда не прощу, что из-за меня ты рассорилась со Штефаном и сломала себе жизнь. Если бы я тогда промолчала, что видела его с той рыжей! И кто меня за язык тянул!

— Ты была уверена, что они встречаются, — заметила я. — А в этом случае подругу непременно нужно предупредить.

— Я просто разозлилась, что он такой довольный, а у тебя все так плохо, — покаянно сказала она. — Они на влюбленных не очень-то были похожи.

Я хотела сказать, что муж этой иноры как раз, напротив, уверен, что Штефан — любовник его жены, но вовремя прикусила язык. Не для того при мне рассказывали, чтобы я разносила, пусть даже только по близким подругам. Но близкие подруги ныне были близки еще и некоторым нежелательным персонам, а потому им знать лишнего не следовало. Да и Дитрих высказал сомнение, что эту парочку связывают нежные чувства. Но какие могут быть деловые отношения между магом на службе Короны и замужней инорой, ведущей праздный образ жизни?

— Линди, я так себя ругаю, — всхлипнула Эмми, — так ругаю, что я влезла между тобой и Штефаном. Теперь всем из-за этого плохо. И мне, и тебе, и ему. Поговори с ним, а? Даже если вы не помиритесь, я хотя бы буду уверена, что все для этого сделала.

— Хорошо.

Подруга моментально утешилась и полезла ко мне с объятьями и благодарностями. Но я согласилась на встречу не ради нее и не ради Штефана, а ради того, чтобы узнать правду. Или хотя бы попытаться.

— Штефан ждет тебя в кафе на соседней улице, — уже по-деловому сказала Эмми. — Вы можете прямо сейчас все обсудить.