В паутине

– Да мне это интересно, – неожиданно для себя сказала я. Именно в этот момент я остановилась на странице, на которой была изображена полуженщина-полупаук, раскинувшая свои лапки во все стороны, как щупальца.

– Тысяча евро. – Быстро озвучил цену продавец.

Я почему-то вспомнила Купа и повела правой бровью также как он, когда разговаривал с соучредителями. Эффект был неожиданным.

– Семьсот, – исправился продавец.

Я повела левой бровью так же, как это делает Зиль, разговаривая с продюсерами.

– Пятьсот евро, но я даю справку для таможни о малоценности этих вещей и сумку, в которой лежала книга.

Продавец нырнул под прилавок и вынул сумку из ткани, напоминающей нашу домотканую холстину. Я подтянула сумку к себе. Сумка действительно старая, напоминает скорее торбочку деревенского пастуха с длинной лямкой, очевидно, носилась через плечо. Для изделия из старой мешковины сумка оказалась неожиданно тяжеловатой. Заглядываю внутрь, там лежит свёрнутый старый пастушеский хлыст.

– Что это? – спросила продавца.

– Тоже было в сумке. – Небрежно ответил он. – Матрос сказал, что его дед был пастухом. Ну, что берёте?

– У меня карточка. Такой суммы наличными нет.

Продавец вынул терминал для банковских карт и протянул мне, проводя операции по введению суммы платежа.

– Так что с этим кнутом? Он тоже не представляет никакой исторической ценности?

– Уверяю вас. Его ценность такая же, как у сумки, годится для какого-нибудь деревенского музея. Мы проверили материал. Хлыст изготовлен из кожи, предположительно коровьей или бычьей.

Продавец оторвал чек, заполнил какие-то бланки, приложил к ним заключение экспертизы, всё аккуратно уложил в сумку, а затем упаковал в большой пакет с надписью «С Новым годом!» и протянул мне.

– Все документы на покупку в файлике. Надеюсь, вы останетесь довольны приобретением! – улыбнувшись, сказал продавец и на мгновенье, мне показалось, что в его лице промелькнуло что-то лисье.

– Благодарю! – приняла пакет и вышла из лавочки.

Огляделась по сторонам. Туман разошёлся, а я стою на перекрёстке рядом со своей гостиницей. Надо же получается, я так задумалась, когда вышла из автобуса, что не заметила, как прошла несколько остановок пешком. Обернулась назад. В антикварной лавочке свет уже погас, видимо, продавец поспешил домой.

Трактат «О призраках»

В номере достала книгу и погрузилась в разбор иероглифов. Каждый разворот страниц рассказывал о каком-нибудь злом духе и сопровождался рисунком. К удивлению, краски на рисунках не выгорели, поэтому все детали персонажей хорошо просматривались. Иероглифам повезло меньше: местами они расплылись, местами выгорели. Последний лист был в каком-то буром разводе. Да, уж – ценное приобретение…

Текст к рисункам был однотипный и незамысловатый: название духа, где автор его встречал и иногда пояснение, чем опасен для людей. Самой загадочной была фраза в последнем столбце-строке на каждом развороте. Некие иероглифы, а затем описание действий: разрубил надвое, коснулся, разбил, стянул и пр.

После десятого разворота я вспомнила, что продавец говорил о том, что часть текста написана японским письмом. Сфотографировала незнакомое сочетание иероглифов и отправила на поиск в сети. К моему удивлению, сеть практически сразу их распознала и выдала: «Свист ветра».

Получалось, что это «Свист ветра» разрубил надвое, коснулся, разбил, стянул и пр. Понятней не стало. Может так звали охотника за призраками?

Вынула хлыст из сумки, покрутила в руках. Зачем мне эта приблуда? Пообещаю Зилю сечь его, если будет плохо себя вести. Усмехнулась про себя, блин, может понять неправильно, решит, что я готова к жёстким сексуальным играм.

Рукоятка хлыста из переплетенных кожаных ремней и напоминает рукоятку японского меча – катаны, такие мы видели с Зилем в музее на выставке, посвящённой японским боевым искусствам. Сам хлыст из единого кожаного ремня длиной примерно метра два, изрядно потрепанный по всей длине и сбитый на конце до состояния тонкой кисточки.

В свете гостиничной люстры блеснул торец рукоятки. Пригляделась – в торец вплетён черный кабошон. Интересная у них экспертиза, что даже камень на рукоятке не заметили. Может это стекло, поэтому не имеет ценности, предположим. А зачем пастуху камень или чёрное стекло на рукоятке хлыста? Должно быть какой-то баланс?

Я взяла хлыст побалансировала рукояткой и попробовала сделать змейку, так как это делают спортивной ленточкой. Хлыст легко отозвался и зазмеился. Сделала несколько спиралек и петелек. Рукоятка удобно легла в руку, ремень послушен движению – сразу видно рабочий инструмент, застоялся в ожидании коров.

Свернула хлыст, оставила на тумбочке возле кровати, рядом с японским ужастиком про злых духов.

Уснула быстро, не дождавшись вызова дракона и не звоня Зилю. Во мне нарастала какая-то неосознанная досада на Зиля. Я понимаю, что он готовится, устаёт и всё такое, но почему-то в эту мою отлучку он ни разу сам не позвонил. Я конечно, рада, что на связь первым выходит дракон, но люблю я все же его в человеческом воплощении. Мне хочется слышать Зиля, прижаться к нему…

Во сне мне явился весь паноптикум из трактата «О призраках»: безголовые духи и головы без тел, женщины со ртами на затылке и женщины, окутывающие своими волосами путников, свиньи с хоботами и женщина-паук.

Женщина-паук, блестя круглыми боками, расправила свои лапки и висела над Купом, заматывая его в кокон из паутины. Зиль был отделён от них огромной паучьей сетью, но, казалось, висит в пространстве.

Я подскочила в испарине. Вот ведь блин, начиталась всякой ерунды на ночь, теперь снится всякая чушь! Протянула руку к тумбочке за гаджетом, чтобы посмотреть время. Кабошон на рукоятке хлыста светился матовым ровным светом. Этого мне еще не хватало! Нащупала сумку, засунула в неё хлыст и кинула на пол.

Завалилась на кровать, закрылась подушкой и отрубилась до звонка будильника.

Духи

Когда я утром завтракала в ресторане отеля, ко мне дозвонилась Марина.

– Привет! Ну, наконец-то кто-то из Раммельсбергов мне отозвался! – услышала я её пафосное восклицание в гаджете.

– Привет! Я тоже рада тебя слышать! Только я не Раммельсберг.

– Ой, ну это дело времени! Скажи, что у вас там происходит? Я пытаюсь договориться о проведении гастролей, а меня все игнорят! Ост сказал, что контракт с группой у него ещё не вступил в силу и перенаправил к Купу. Куп не берет трубку. От Зиля приходят сообщения: «Перезвоню позже». Ты можешь меня связать с кем-нибудь из них?

– Марин, я сейчас во Владивостоке!

– Где? Что ты там делаешь?

– Во Владивостоке! Ты не ослышалась! Читаю лекции по теме своей кандидатской.

– Вот это да! Ну, тебя и занесло! А как же там Зиль без тебя?

– Говорит, что держится.

– Так, когда ты в Германию?

– Не знаю. Должна была в эту субботу вылететь, так продлили контракт еще на две недели. Теперь забронировали билеты на 5 марта. Это я только в Питер вернусь, а с Германией у меня возникли неожиданные проблемы: отказали в визе из-за того, что я уже превысила студенческий возраст.