В плену горячей звезды

— Что ты находишь странного? — поинтересовалась реаниматор, беря Ан-Бартов под руку и уже идя не впереди, а рядом с ним.

— Я никого не вижу в коридоре. Перед анабиозом в нём наблюдалось достаточно много всевозможных специалистов. Где все? — со всё той же гримасой, Ан-Бартов повернул голову в сторону Лан-Иты.

— Не знаю! — геора мотнула головой. — Я получила приказ от главного реаниматора привести тебя в медлабораторию, без объяснения каких-либо причин.

— Ты давно проснулась? — поинтересовался Ан-Бартов.

— Два часа назад. Прошла полный курс обследования и сразу же была отправлена на твои поиски. Вообще-то странно, — Лан-Ита вдруг замедлила шаги и состроила гримасу недоумения, — когда я проснулась, кроме шефа, в медлаборатории больше никого не было. Ни одного специалиста, — она покрутила головой. — До меня лишь сейчас это дошло, после твоей обеспокоенности.

Ан-Бартов не нашёлся что ответить, их диалог иссяк и дальше они шли молча.

Когда они оказались перед дверью медлаборатории, её дверь, автоматически скользнула в сторону. Лан-Ита наконец отпустила своего подопечного и дождавшись, когда он войдёт внутрь, вошла следом.

***

Войдя и сделав лишь пару шагов, Ан-Бартов остановился — в медлаборатории, кроме главного реаниматора экспедиции — Ник-Рада, полного, лысого, никогда не улыбающегося геора со строгим взглядом своих тёмных беззрачковых глаз геора, находился главный планетолог экспедиции Ге-Ален, темноволосый, высокий и высоколобый геор с большими залысинами, который приводил свою куртку в порядок, застёгивая её застёжки и как понял Ан-Бартов, он только что прошёл обследование.

— Проходи! — главный реаниматор вытянул руку в сторону большого белого прямоугольного аппарата, стоящего посреди медлаборатории. — Твоё поведение недопустимо. Ты подвергал опасности не только себя, но и участников экспедиции. Ты прекрасно знаешь, что обязан после анабиоза пройти обследование, а уже затем отправляться по своим делам.

— Я адекватен и себя хорошо чувствую, — принялся объяснять своё поведение астрофизик. — Я всего лишь прошёл на смотровую палубу, чтобы определится с пространством, но у меня такое впечатление, что пространство совсем не такое, какое я его представлял перед анабиозом. Будто «Радиан» совсем не там, где должен быть, — остановившись перед аппаратом, он повернул голову в сторону главного планетолога экспедиции. — Чувствую, что у нас проблема? — Ан-Бартов взмахнул подбородком.

— Пройдёте обследование, потом будем разбираться. Я тоже много не понимаю, — Ге-Ален, вытянул руку в сторону аппарата.

Дёрнув плечами, Ан-Бартов вошёл внутрь аппарата, снял куртку, брюки, нижнее бельё и аккуратно сложив и повесив их на отведённые для них полки и вешалки, шагнул в середину красного круга, который находился на полу аппарата, и замер.

Он уже несколько раз проходил обследование в подобных анализаторах организма геора и потому прекрасно знал, что нужно делать, находясь в нём.

Прошло несколько мгновений и вниз с потолка скользнул неяркий зелёный круг и заскользил вдоль его тела. Оказавшись на уровне груди, зелёный круг, вдруг остановился и задрожал. Ан-Бартов, состроив гримасу удивления, уставился в дрожащий круг. Подрожав, зелёный круг скользнул вниз и погас.

— Выходите! — донёсся будто отовсюду голос главного реаниматора.

Ан-Бартов быстро оделся и выйдя из аппарата, едва не уткнулся в Ник-Рада.

— Ваш поступок уклонения от обследования очень опрометчив, — заговорил Ник-Рад. — Один из клапанов вашего сердца работает неправильно. Даже удивительно, что вы этого не чувствуете. Ваша система диагностики должна была предупредить тебя об этом.

— Совершенно не чувствую каких-то проблем, — Ан-Бартов покрутил головой. — Это проблема у вашего анализатора, — он негромко хмыкнул.

— Все проснувшиеся прошли обследование и анализатор ни у кого из них не нашёл проблем. Вы первый, — главный реаниматор вытянул руку в сторону. — На стол.

Ан-Бартов повернул голову в сторону вытянутой руки и увидел достаточно высокий узкий стол, рядом с которым стояла Лан-Ита, держась рукой на какую-то стойку, стоящую рядом со столом.

— И что там? — повернув голову в сторону главного реаниматора, Ан-Бартов взмахнул подбородком.

— Даже не думал, что в экспедиции окажется такой упрямый и неисполнительный участник, — лицо Ник-Рада приняло едва ли злое выражение. — Идите и ложитесь! А не рассуждайте. Иначе опять окажетесь в анабиозе.

Состроив гримасу досады, Ан-Бартов покрутил головой — главного планетолога экспедиции в медлаборатории уже не было. Развернувшись, он неторопливо направился в сторону стола.

Подойдя к столу, Ан-Бартов увидел, что Лан-Ита держится за вешалку и понял, что ему опять придётся раздеваться.

***

С Лан-Итой Ан-Бартов познакомился перед самым уходом экспедиции с орбиты Земли. Она была молода для геора, красива и при улыбке у неё на щеках появлялись небольшие ямочки, ещё больше её украшая. Лан-Ита сразу понравилась Ан-Бартову и он, узнав, что она реаниматор, начал искать встречи с ней, часто безо всякой причины, посещая медлабораторию корабля.

***

К началу организации экспедиции Ан-Бартов был одинок. Его жена и сын пропали без вести во время первой экспедиции.

Изначально земляне обрадовались планете, потому что она, очень напоминала Землю, хотя водила свой хоровод вокруг красной, но достаточно горячей звезды. Но вскоре несколько негативных событий, произошедших с экспедицией, ввергли прибывших на планету землян в уныние.

Ан-Бартов, тогда он был молодым землянином Андреем Баратовым и в той экспедиции был со своей женой — Анной Баратовой, тоже астрофизиком. По пути к планете у них родился сын. Экспедиция, на одной из гор планеты с плоской вершиной, обустроила небольшую обсерваторию, где Андрей Баратов изучал местный звёздный купол, пытаясь узнать, представляет ли какая-то из близких звёзд опасность для этой планетной системы. Жена и сын жили в построенном поселении на берегу небольшого озера и с сыном часто приходили к нему в обсерваторию.

У планеты на этой территории обнаружилась одна неприятная особенность — её вулканы выбрасывали в атмосферу сернистый газ. Выбросы были хаотичны и экспедиция ещё только приступила к их изучению и участникам экспедиции рекомендовалось обходить районы выбросов стороной. Но однажды, летательный аппарат, на котором шли жена и сын к нему в обсерваторию, предположительно попал в мощный планетарный выброс сернистого газа, потерпел крушение и упал далеко в лесу. Почему жена выбрала такой опасный путь, осталось тайной. Их долгое отсутствие осозналось лишь через двое суток, когда Андрей Баратов попытался связаться с женой, чтобы поинтересоваться, почему она долго не приходит в обсерваторию. Выяснилось, что она, вместе с сыном, ушла из посёлка колонистов двое суток назад. Пилотировала летательный аппарат она сама.

Андрей Баратов встревожился и потребовал организовать поиск. Путь, по которому из посёлка к обсерватории, шёл летательный аппарат был быстро определён, но потерпевший аварию летательный аппарат нашёлся не быстро, в нескольких километрах от обсерватории. Его двери были открыты — он оказался пуст. Никаких следов пребывания в нём жены и ребёнка не было. Было однозначно установлено, что летательный аппарат попал в выброс газа, его кроссфлектор захлебнулся и он свалился. У Анны Баратовой и сына были защитные костюмы. Решив, что она продолжила свой путь к обсерватории пешком, был организован поиск её и ребёнка, но никаких следов их пребывания нигде обнаружено не было. У всех сложилось впечатление, что Анна Баратова неправильно сориентировалась в газовом облаке и выбрала неверное направление и шла до тех пор, пока она и сын не выбились из сил, хотя до обсерватории было не так уж и далеко, и что стало с ней и ребёнком потом, можно было лишь гадать. Было в этом странном событии много непонятного и самое странное было то, что Анна Баратова не попыталась связаться, ни с посёлком колонистов, ни с обсерваторией, хотя станция связи летательного аппарата вполне доставала до их узлов связи и газовое облако было вполне прозрачно для волн связи. Долгие размышления Андрея Баратова привели его к выводу, что она была похищена неизвестно кем.