В плену королевских пристрастий

— А вот у меня другое мнение, — смотря ему прямо в глаза, жестко произнесла Алина, — Ты чувствуешь, что идешь в западню, но упрямо продолжаешь движение, и именно на это у него расчет… Ты кого перед смертью-то ублажить хочешь меня или себя? Только честно!

— Мне бы хотелось думать, что я сумею объединить это. Я действительно хочу дать Вам почувствовать, что в объятиях мужчины можно испытывать наслаждение.

— Какие благородные намерения, — рассмеялась Алина, — Только подобными благими намерениями вымощена дорога в ад. И подобные объединения не проходят. Это утопия. Если ты сейчас продолжишь добиваться своего, то кроме разочарования и чувства, что всю душу свою в грязи вымазал, не получишь ничего. Удовольствие от того, что это силой получили, способны испытывать лишь те, в чьих душах не осталось ничего святого, ты не из таких. Так что не надейся, ни удовольствия, ни наслаждения не получишь.

— Значит, я доставлю его лишь Вам, — Виктор вновь схватил Алину за плечи.

— Мне? — Алина вдруг расхохоталась, — Ты с кем ровняться-то вздумал? С милордом Даниэлем? Ты что, думаешь, что ты мне его объятья заменить сможешь? Да ты рядом с ним щенок… Доставлять удовольствие он мне будет… Ты что не понимаешь, что на его супругу замахнулся? — перестав смеяться, она перешла на яростный шепот, — Не смей марать его память, ясно тебе?! Я лишь в память о нем тебя держала. Его светлая память, это все, что мне осталось… Так что руки свои похотливые убери от меня, и не смей меня больше касаться! Удовлетворить он меня захотел… Подобное даже герцог себе не может позволить, неужели ты думаешь, что я тебе то позволю?

В ее голосе было столько ярости, что Виктор непроизвольно разжал руки и попятился.

— Вы что до сих пор верны милорду Даниэлю и поэтому не подпускаете герцога? — изумленно прошептал он, потом помолчал немного и недоуменно добавил, — а как же тогда ребенок?

— Это был ребенок милорда Даниэля, — раздраженно ответила Алина и отвернулась.

— Но Вы ведь уже не его супруга, Вы дали новый обет в церкви… — тихо проговорил Виктор.

— Сделка это была, понятно тебе? А герцогу условия ее надоело соблюдать, вот он и придумал фокус с тобой. Я не удивлюсь, если узнаю, что это именно он горбуна в Ваши владения подослал, хоть это и не доказать никак.

Виктор медленно опустился на колени, — Прикажите меня казнить, Ваша Светлость, молю Вас. Мне даже страшно подумать, что он со мной и с сестрой сделает, когда узнает, что я не выполнил его указаний.

— А ты уже передумал их выполнять?

— Как я могу, если Вы верны милорду Даниэлю? Я ведь поверил, что Вы лишь из-за ссоры с герцогом лишаете себя того, в чем сами нуждаетесь, но признаться не можете… Я очень хотел, чтобы Вы были счастливы, Ваша Светлость.

— Насильно еще никого не удавалось осчастливить, поверь мне, — проговорила герцогиня, зашла в кабинет и, сев за стол, принялась писать.

Закончив писать, она сложила листок в конверт, запечатала его и встала.

— Поднимайся, пойдем, — подошла она к Виктору.

— Ваша Светлость, Вы простите меня перед моей смертью? — тихо спросил он.

— Я простила уже сейчас, и очень надеюсь, что смерть в ближайшем будущем тебе не грозит. Не бойся, герцог ничего не сделает ни тебе, ни твоей сестре. Я написала письмо королю, в котором прошу сохранить тебе жизнь и здоровье и охранить и тебя и твою сестру от мести герцога, и не выполнить мою просьбу он не посмеет, потому что я знаю, как надо обосновывать подобные просьбы. Вот только до приезда короля тебе придется посидеть в камере у охранников. И еще у меня уже к тебе одна просьба будет…

— Все, что угодно, Ваша Светлость.

Алина помолчала немного и тихо проговорила:

— Поклянись, что никто и никогда не узнает ничего ни из твоего разговора с герцогом, ни со мной, даже король.

— Клянусь. Я даже под пытками буду молчать об этом, Ваша Светлость.

— Ну пытать тебя вряд ли кто решиться, — усмехнулась Алина, — а полюбопытствовать кто-нибудь может.

— Я вообще кроме Вас не буду ни с кем разговаривать.

— Это явно лишнее. Вставай и иди чини замок, я не намерена здесь сидеть до утра.

— Да, Ваша Светлость, — Виктор поспешно поднялся и, подойдя к двери, склонился над замком. Минут через десять он выпрямился и распахнул дверь, — Прошу, Ваша Светлость.

— Молодец, быстро управился, — кивнула Алина и вышла.

Алекс Тревор обсуждал с королем подробности предстоящей казни заговорщиков, когда в кабинет короля постучали, и вошедший слуга с поклоном доложил:

— К Его Светлости, герцогу посыльный из замка Телдом, говорит, что дело не терпит отлагательств.

— Веди сюда, — приказал король и обернулся к герцогу, — Я надеюсь, у тебя нет от меня секретов, Алекс?

— Конечно, Ваше Величество, — кивнул тот, судорожно перебирая в уме возможные причины появления посыльного.

К удивлению и короля и герцога в кабинет вошел Рон.

— Ваша Светлость, — с поклоном осведомился он, — мне будет позволено доложить?

— Черт, конечно. Говори быстро, что случилось, не тяни, — зло проговорил герцог.

— Герцогиня… она пропала, Ваша Светлость, — Рон испуганно перевел взгляд с герцога на короля, — мы больше двух суток не можем найти ее.

— Что? — почти хором, вскочив, переспросили оба.

— Ее нигде нет.

— Почему же ты мне сразу не сообщил? — взревел герцог, хватая Рона за шею.

— Тихо, Алекс, — король схватил герцога за плечо, — Если ты сейчас придушишь его, мы не узнаем никаких подробностей.

И дождавшись, чтоб герцог отпустил дворецкого, продолжил, — Рон расскажи по порядку, как все случилось.

— В тот день, когда уехал, Его Светлость, герцог, — начал Рон, — герцогиня рано ушла к себе.

— При ней был ее паж? — перебил его герцог.

— Нет, по-моему, уже тогда не было. Его кстати тоже нигде нет, Ваша Светлость. Но мы, если честно, особо и не искали его. Так вот, она ушла к себе и всех отослала. А утром не открыла дверь и не вышла ни к завтраку, ни к обеду. Мы стучали, она не отзывалась, тогда мы решились выломать дверь… но там никого не было. И кровать была нетронута. Мы обыскали весь замок, ее нигде не было. Но и из замка она не выходила, Ваша Светлость. Все лошади на своих местах и стражники клянутся, что никому не открывали ворот. То есть она должна быть в замке, но ее нет.

— А тайный ход, Рон, в замке есть тайный ход?

— В замке нет никаких тайных ходов, Ваша Светлость.

— Действительно? — герцог обернулся к королю.

— Действительно, — кивнул король, — он был раньше, но его еще при моем отце замуровали, он начал обваливаться и могла пострадать одна из башен.

— Понятно… а окна, какие-нибудь, которые внешние и где нет решеток, были открыты?

— Не знаю… мы не проверяли, решеток на внешних окнах ведь нет лишь в башнях, выше третьего этажа… Если Вы думаете, что она могла выброситься из окна, то не волнуйтесь, под окнами ее не было, мы смотрели.