В плену отчаяния

— А что тогда?

— Кларенс никогда ничего не делает просто так, — продолжила. — Я могу предположить, что он захочет имущество Карла, — наконец посмотрела прямо в глаза Грею и тут же сбивчиво добавила:

— Ты не подумай, мне не тяжело будет с ним расстаться! Я переживаю, что он может выставить условия, на которые я не смогу без твоего разрешения согласиться…

— Можешь смело действовать от моего имени, — облегченно заверил. — Ты поэтому хотела сначала со мной это обсудить?

Девушка неуверенно кивнула.

— Но больше хотела увидеть тебя… удостовериться, что с тобой все в порядке… — еле слышно произнесла и встав на цыпочки нежно приникла к его губам. — Грей, знай: я люблю тебя! — горячо выдохнула. — И всегда буду любить…

Резко оторвалась и развернувшись кинулась прочь, оставив недоумевающего мужчину одного. Грей нутром чувствовал — Мира не договаривает. Что на самом деле она хотела ему сказать? Герцог сжал кулаки, еле сдерживая эмоции, рвущиеся наружу. Это он должен ее защищать и оберегать! Он! А никак иначе.

Девушка, выйдя из темницы на улицу, чуть не упала на землю. Ник растеряно подхватил оседающую Миру под мышки. На ней лица не было, каждый вдох давался с трудом. На белом лице сильно выделялись черные глаза, в которых читались непреклонная воля и упорство.

— Он тебя обидел? — не выдержав озабоченно спросил юноша. Мира отрицательно замотала головой. — Тогда что произошло?

— Ничего! Я получила то зачем пришла… — Ник скорее почувствовал, чем услышал ее слова. Тон каким они были сказаны, вызвал мурашки на теле. Было ощущение, что Мира лишилась чего-то самого дорогого в жизни. Молодой человек молча пошел за девушкой. Расспрашивать ее он не решился и так было понятно — разговаривать она не намеренна.

27.

На следующее утро Мира встала ни свет ни заря. Всю ночь девушка не сомкнула глаз, обдумывая каждый свой последующий шаг, каждое действие и каждое слово, что произнесет. Ведь от этого зависит будет ли для них с Греем удачным исход событий или нет. С герцогом Кларенсом она общалась пару раз и тех двух раз хватило, чтоб понять, что он из себя представляет. Нарцисс, но в тоже время боготворящий свою красавицу жену и дочь. Вот из-за дочери девушка как раз-то и переживала. Ленора достигла возраста, когда пора… Мира сжала виски руками и мотнула головой, отгоняя все мысли. Будет как будет! Главное вытащить Грея, все остальное не имеет значения. Она смирится с любым окончанием этой встречи, если Грею помогут…

— Сегодня я отправлюсь в путь, — сразу выпалила, как в кухне возникла Мэг. Рыжая ошарашенно замерла, спросонок не понимая, о чем идет речь.

— Куда? — взлохматила копну рыжих волос и плеснула в глаза ледяной водой из специально заготовленного для этих целей таза.

— К Кларенсу, — в проеме показался Ник, который, как и Мэг пораженно замер, слегка придерживая раненный бок.

— Тебе присмотреть за Робертом и Мэг, чтоб Маркус не причинил им вреда, — обратилась Мира к молодому человеку. — Справишься?

Юноша не уверенно кивнул, теряясь в догадках о задуманном плане девушки:

— Ты одна поедешь? — одновременно спросили Мэг и Ник, переглянувшись.

— Да, — твердо и безапелляционно.

***

К вечеру ей удалось достичь границы герцогства. Девушка сняла комнату в придорожной харчевне и от усталости ничего не чувствуя упала на постель не первой свежести. Закрывая глаза, она как во сне вспомнила невероятно тяжелый день. То, как вышла из дома подруги и продала одно из своих дорогих украшений. То, как на вырученные деньги купила лошадь и тут же отправилась в путь. По дороге ее никто не останавливал, да и невозможно этого было сделать! Ее не угасаемая решимость и напор давали сил не останавливаясь двигаться к намеченной цели. Дай Бог к концу второго дня она достигнет дома своего названного отца. Приведет себя в порядок и встретится лицом к лицу с шансом на освобождение Грея. Мира была уверенна, что Кларенс согласится прийти на помощь. Главное правильно его мотивировать… Об остальном думать себе девушка запрещала.

— Кара! — всплеснула руками экономка, когда среди ночи валящаяся с ног девушка вся в дорожной пыли переступила порог свое дома и тем самым наделала много шума среди оторопелой прислуги.

— Мне не до объяснений Салли, — скидывая пропахший конским потом плащ, простонала усталая Мира. Все тело ломило и не слушалось от беспрерывной скачки. — Я к себе, разбуди меня как солнце встанет. К тому времени чтоб была готова ванна и мое бордовое платье, раздавала указания, поднимаясь по лестнице на второй этаж. Экономка ошарашенно семенила следом и согласно кивала седой головой.

— Какой ужас приключился с господином! — уже роняла женщина крупные слезы на морщинистые щеки. Девушка резко остановилась и поморщившись, гневно воскликнула:

— Прекрати! Мне и без того тошно! Еще чужие истерики выслушивать, — не для того Мира продела такой сумасшедший путь, чтоб среди ночи успокаивать прислугу. Их проблемы ничто по сравнению с чем пришлось столкнуться ей! А самое трудное еще впереди.

— Простите, госпожа, — залепетала Салли, вытирая слезы концом шали, которую она накинула поверх наспех надетого платья. — Я все сделаю, отдыхайте.

— Спасибо… и да, мне очень больно от того, что Карла убили… — тихо произнесла перед тем, как скрыться в своих покоях.

В комнате ничего не изменилось после ее отъезда. Мира нерешительно села на край кровати и провела рукой по атласному покрывалу, погружаясь в воспоминания. Казалось, прошла целая вечность с того момента как последний раз ее голова касалась мягких подушек. Столько ночей она провела здесь, представляя, как поквитается с Корнуэлами, мечтая убить Грея. Какой наивной дурой она была тогда! Резко вскочила и заметалась по комнате, не зная, как быть и как унять нахлынувшие чувства. Распахнула створки дверей, ведущие на балкон, и вышла, шумно втягивая ноздрями морозный ночной воздух. Когда-то, целую вечность назад, названная дочь Карла, могла почти до утра наслаждаться ночными видами сада, ароматами цветов, стрекотанием цикад. Тогда ей нравилось ощущение свободы и беззаботности, получаемых от посиделок на балконе. После заточения девушка не могла долго находиться в помещении, стены начинали давить, выталкивая кислород из легких и вызывая панические атаки. Очень долго посол терпеливо помогал дочери заново учиться жить нормальной жизнью.

— Вот я и дома, Карл, — тихо прошептала, вцепившись в перила. Боль сковала сердце, но слезы так и не смогли прорваться наружу. — Прости меня… Я так перед тобой виновата… — стонала, всматриваясь в черное небо, ища хоть какой-то знак, который смог бы дать ей понять правильно ли она поступает на этот раз. — Мне придется все отдать. Ты же не будешь сильно против? — мертвая тишина ничем не нарушаемая, давящая камнем. — Мне ничего не нужно… — обессиленно сползла на пол, прислонившись спиной к железной решетке перил. Представила спокойное лицо названного отца и грустно вздохнула, понимая: он бы и в этом поддержал ее, не осудил бы… — Прости…

На ватных ногах встала и как разбитая старуха доковыляла до кровати. Упала лицом в подушки и тут же провалилась в тяжелый сон. Утро, казалось, наступило сразу же после того, как она закрыла глаза, не дав измотанному телу отдохнуть.

Приняла горячую ванну, наслаждаясь последней роскошью, которую скоро придется оставить. Стоя перед зеркалом во весь рост, девушка напряженно рассматривала свое искалеченное обнаженное тело. Как Грея оно не отталкивает? Ей сейчас самой противно смотреть на темные полосы, оставленные мучителями. Капли воды искрились на влажной мраморной коже, лишь больше подчеркивая следы страшного прошлого. Мира коснулась щеки, всматриваясь в черные глаза. В них ничего не осталось, лишь пустота. Тяжелый вздох сорвался с губ. Тряхнула головой скидывая наваждение, завернулась в простыню и вернулась в свою комнату, где на кровати уже лежало приготовленное платье.