В погоне за счастьем

— Выходи, — кричит растягивая губы в улыбке.

Отрицательно мотаю головой, сложив руки под грудью, сохраняя закрытую позу, спасающую от излишней дрожи, словно обнимаю себя.

— Я разбил телефон, — сообщает, не снижая громкости голоса, пожимая плечами. — Продолжу собирать зрителей пока не спустишься, или же поднимусь сам.

— Ты не знаешь номера квартиры, — пытаясь не выдавать в голосе всю мощь накрывшей за эти дни обиды, бросаю немного тише чем он.

Подносит руку ко лбу, точно закрываясь от солнца. Поворачивая голову в сторону, словно скользя взглядом по линии моего этажа, выкрикивая довольно:

— Тридцать три или два. С лестничного пролета направо.

Стою, недовольно, поджимая губы. Он осведомился у матери? Разбил телефон! Конечно! Как же хочется кинутся чем-нибудь с окна, в этого нахального типа, с ухмылкой смотрящего на меня из занавеса под прижатой ко лбу ладони. Совершает левой рукой два коротких гудка, провоцируя разорвать затянувшуюся паузу.

— Пять минут, — бросаю резко, зашторивая окно. Отхожу на метр, закусывая губы до боли. Стою, нервно теребя боковой шов своей майки. Идти, или… Чёрт бы его побрал! Обида, за столь тяжелые дни ожидания, непонимания, перекрывает горло в невозможности совершить размеренный вдох. Тело сковывает противоречивым желанием: остаться дома, или, всё же, спуститься вниз, буквально перепрыгивая через ступени… Если он заявится сюда, добрые люди, конечно же донесут отцу, не утаив этот факт, закрыв на "провинность" глаза.

Выхожу из комнаты, критически осматривая себя в зеркало. Отражение удручает, не способностью сотворить с ним, что — то лучшее в остаток минут. Глаза опухшие, точно я не спала несколько дней подряд. Волосы собраны в небрежный хвост на затылке. Серая майка с мультяшным героем, да трикотажные шорты, годятся, разве что, для утренней пробежки в парке, когда никто не видит. И он хочет, чтобы я исправила всё это мгновенно? А для чего? После нервного напряжения, в котором, по его вине, я жила эти дни, разве Макс не достоин видеть меня "в полном великолепии"?

Натягиваю кеды, вбирая в руку лежащие на полке ключи. Забрасываю за спину рюкзак. Фыркаю, выходя из квартиры:

— Ну зубки то я с утра чистила и даже умылась, так что всё-таки выгляжу не так и паршиво.

— Привет, — произносит широко улыбаясь.

Подхожу ближе, хмуро кивая в ответ. Наклоняется в машину, в миг разрывая зрительный контакт, выставляя предо мной пластиковую коробочку с шоколадным пирожным, украшенным свежей вишенкой.

— Полгорода оббегал, пытаясь угодить, — комментирует с хитрой ухмылкой.

— Макс, ты… — качаю головой, без тени эмоций, смотря в улыбающиеся глаза. — Ты нагло врёшь. Они продаются в кондитерской за углом.

— Верно, — кивает в ответ. — Врать же я не умею по жизни и познать это искусство не стремлюсь. Хотел извиниться за своё исчезновение. Заметь, не по своей вине, а по приказу начальства. И, я действительно объехал полгорода в надежде найти что-то, способное заставить тебя улыбнуться. В итоге понял, что совсем ничего не знаю о твоих вкусах, а телефон благополучно самоуничтожился, упав, ещё три дня назад, с высоты строительных лесов на одном из объектов в области. Поэтому…,- выдаёт обольстительную улыбку, подхалимски произнося:- В надежде, что мои вкусы хоть чем-то схожи с твоими, купил то, что люблю я.

— Даже не знаю как тебя обозвать за подобную самоуверенность, — пытаясь оставаться холодной, всё же смеюсь, заражаясь его открытой улыбкой. — Думаешь я всё это время сидела у окна и ждала?

Закусываю губы, встречая его взгляд, в доли секунд, ставший серьёзным. А ведь я призналась. Пусть и пытаясь обратить в шутку болезненное ощущение этих дней…

— Меня грела эта мысль прохладными ночами, — замечает, смягчая тон. Стирая чувство обиды, преследующее до этого момента. Порождая в душе смятение и…ощущение необъяснимо возникшей радости, затмевающей более поверхностные чувства.

— Поехали купаться, — приносит довольно, невесомо касаясь пальцами моего лица. Эта фраза не звучит как вопрос, предложение. Скорее утверждение, словно он уверен, что кроме положительного ответа, произнести я ничего не способна. И…самое странное, что он прав… Меня даже не смущает отсутствие купальника. То, что я не оставила родителям и записки о своём месте нахождения. Прочие аргументы тоже кажутся мелочью, не способной повлиять на решение, в пользу отказа.

Обходит машину, галантно приоткрывая предо мною дверь. Сопровождая жест поддразнивающим:

— Прошу.

Следую за ним, аккуратно вбирая в свои руки пластиковую коробочку с бесценным подарком. Довольно странно, но именно эти пирожные я тоже люблю… Сажусь в салон, пахнущий цитрусами. Запах, многогранно раскрывшейся на жаре, бьёт в нос, вызывая усилившееся слюноотделение. Смотрю на коробочку, зажатую в руках, понимая, что окунувшись в водоворот собственных эмоций, с утра, даже не завтракала.

Смущённо гляжу на Макса, плавно заводящего мотор небольшого автомобиля, больше подходящего для передвижения в многомиллионном городе. Ввиду своей компактности и маневренности или же…соответствующий статусу "одиночки". Уютный, стильный, но не предусмотренный для допуска в свою жизнь лишних людей. Или я утрирую, ища отражение его характера там, где нет скрытого намёка?

— Самый частый вопрос, который мне задают: почему, имея возможность приобрести себе что-то более габаритное, я остановился именно на этой модели, — произносит, точно между делом, не отвлекаясь от созерцания дороги.

— Я сказала это вслух? — нахмурившись, отвожу в сторону, припоминая, когда успела сболтнуть лишнего. Чёрт… такое ощущение, что мозг рядом с ним совсем отключается и я могу сморозить любую глупость.

— Нет, — мягко улыбается, глядя на меня. — Твои эмоции считываются в мимике и жестах. Это…,- закусывает нижнюю губу, словно подбирая слова, продолжая на выдохе:- Даже непривычно что ли.

— Я б не смогла придумать более странного комплимента, — роняю тихо, насупившись.

— Зря обижаешься, — подтрунивает, звеня в голосе нотками веселья. И я улыбаюсь в ответ, точно залюбовавшись желанной картинкой. Его улыбка пьянит. Будоражит. Захватывает. Ей хочется отвечать. Наслаждаться. Поддерживать… Господи, куда ж меня неутомимо несёт?

— Искренность — явление редкое. Я от неё порядком отвык… Наверное поэтому всё больше предпочитаю быть один, — завершает менее оптимистично. — Если не имеешь возможности выбрать своё окружение- проще изолироваться от навязываемого.

— Как же, в этом случае, твои друзья? — уточняю задумчиво.

— Я прекрасно к ним отношусь, но никто из них не способен удержать меня в городе, если я завтра решусь уехать.

Опускаю глаза, ощущая, как напрягаются губы, вытягиваясь в продольную линию. Чувствуя реальную боль, в области сердца, от осознания услышанных слов. Конечно же он уедет. Как только представится случай. И привязываться к нему абсолютно дурацкая затея. Только…похоже думать об этом мне слегка поздно… Даже если представить такую ситуацию, что я могу повлиять на ход событий, или же Макс позовет меня с собой(Господи, какая нелепость… он же не совсем невменяем…), да, в любом случае, никто меня не отпустит.