В погоне. Я тебя найду

Это было полезно не только ради Алены, но и из-за Сергея. Чувства к этому мужчине сейчас неуместные и глупые. И я понимала, что они возникли на фоне стресса от всего случившегося. Сережа был единственным, кто отправился со мной спасать сестру, рисковал собой постоянно. Конечно, предательское женское сердце не могло не реагировать. Это просто синдром влюбленности в своего спасителя.

— О чем задумалась? — вдруг тихо прозвучало в салоне.

Я нехотя оторвалась от пейзажей за окном и повернулась к мужчине. Он забыл побриться, и густая щетина, которая почему-то была темнее волос на голове, добавляла возраста. Ему это не шло. Но даже в таком наспех собранном виде он выглядел привлекательно. С самой первой встречи я чувствовала, что в этом его суровом образе что-то есть.

— Думаю, в Челябинск и Новосибирск я никогда вновь не поеду, — скорее ответила первое, что пришло в голову.

— Понимаю, — кивнул Сережа, — когда все закончится, вы полетите с сестрой в Египет.

— В Египет? — удивленно спросила я. Подкупало, конечно, что он так поддерживал мою мечту. Но хочу ли я все еще в этот Египет?

— Ну да. Солнце, пирамиды, там еще море есть.

— А как же жара и акулы? — слова Ромы вырвались из меня сами собой.

— Думаю, туда надо лететь зимой, когда прохладно.

— Ты там был?

— Нет… — короткая заминка, и он продолжил, — Честно, я был на море пару раз, и то в командировке.

— А отпуск?

Даже у меня с салоном, который, казалось, требовал внимание каждую секунду, был недельный отпуск пару раз в год. Иначе можно свихнуться.

— Моя работа… скажем так, она специфическая, и соцпакет там не предусмотрен.

А кем ты работаешь — чуть не вырвалось у меня, но я вовремя закрыла рот. Не надо ни о чем сейчас спрашивать.

— Понятно.

Разговор окончен.

* * *

«Уважаемые пассажиры, рейс номер три, пять, восемь, вылетающий из Челябинска в Москву, задерживается на сорок минут».

«В международный аэропорт Челябинска прибывает рейс номер семь три шесть…»

Челябинский аэропорт носил имя советского физика Игоря Курчатова и даже считался международным, судя по словам диктора, который каждую секунду извещал пассажиров о новых рейсах.

Мы уже прошли первый досмотр и теперь смиренно ждали, когда начнется регистрация на наш полет. К сожалению, это будет только через шесть часов. Единственный рейс до Новосибирска, на который мы успевали, завтра утром, поэтому выбора у нас особо не было.

Пришлось неуютно устроиться на металлических сиденьях в зоне ожидания и посматривать на других пассажиров, которые все время куда-то спешили, ругались и гремели чемоданами.

Куда так торопятся эти люди? Может, вот та пышная дама с взрослым сыном летят к родственникам в Москву. А тот мужчина, нервно посматривающий на наручные часы, летит в командировку в Нижневартовск. Почему в аэропорту все такие нервные?

Я выбрала тактику глазеть по сторонам и придумывать незнакомым людям истории. Так проще не замечать собственную усталость и мучительное ожидание вылета.

Еще шесть часов… Та Рита из прошлой жизни, если бы ее парень не оказался таким мудаком, сейчас могла быть в Шереметьево, ожидая рейс до Шарм-эш-Шейха. Она бы записывала в заметках на телефоне все места, которые они обязаны посетить, отправила бы пару радостных сообщений Алене и отчиталась маме, что у них все хорошо.

Та Рита определенно была дурой, раз оказалась в аэропорту Челябинска, все еще ощущая боль от порезов на теле, которые оставили колючки шиповника из Новомарьевки.

— Рит, с тобой все хорошо? — Сергей превратился в какую-то няньку в последнее время, но меня это даже умиляло. Видимо, мне сильно не хватало заботы. Особенно мужской.

— Да… да. Как думаешь, куда направляется эта пожилая пара? — я некрасиво показала пальцем на мужчину и женщину у стойки регистрации. Табло, где обычно высвечивается направление, почему-то оставалось черным, поэтому можно только гадать, куда они собираются лететь ночью.

— Что?… — он явно не ожидал такого дурацкого вопроса.

— Куда они летят? — не унималась я.

— Скоро начнется посадка на рейс до Питера. Возможно, они летят туда.

— Да, согласна. У этой дамы такое элегантное пальто… Оно идеально подходит для Петербурга.

— Хочешь что-нибудь перекусить? Я видел в автомате злаковые батончики…

— Нет-нет, спасибо, — перебила я.

— Окей.

— Честно, я мечтаю о тарелке супа с хлебом и майонезом.

Мамин куриный суп был лучшим лекарством от всех проблем, и быть рядом с семьей сейчас особенно сильно хотелось.

— Не уверен, что рано утром тут приготовят суп, — с сожалением произнес мужчин.

— Тогда поедим уже в Новосибирске.

Я поудобнее устроилась на кресле, откинула голову и прикрыла глаза. Может, получится уснуть.

* * *

— Девушка, давайте свой паспорт и билет, — грубо произнесла женщина на очередном контроле. Я скорее протянула ей документы и молча наблюдала, как она сверяет данные со своим компьютером.

Мы пережили не самую простую ночь в этом аэропорту, и сейчас хотелось просто сесть в самолет и улететь отсюда. И люди в очереди явно были согласны со мной. Мы собрались в огромную толпу и пытались протиснуться в узкий проем, за которым начинался последний пункт досмотра.

На входе стояла суровая сотрудница аэропорта и активно повышала голос на пассажиров, раздражаясь нашей медлительности. Я ее понимала. Ранним утром сложно оставаться доброй и приветливой, особенно если вокруг так много мельтешащих людей, которые пытаются пролезть вне очереди.

Нам тоже следовало поспешить. Посадку на рейс до Новосибирска объявили давно, но из-за толпы мы только-только подходили к досмотру. Я шла первая, следом — Сергей.

Забрав паспорт и билет, развернулась к мужчине и решила его подождать.

Савин Владимир Викторович

Савин Владимир…

Я перечитала раз десять, пока сотрудница на стойке не закрыла паспорт Сережи, вложив в него билет со штампом.

Впервые за эти дни апатия сменилась любопытством. Нет, я и раньше понимала, что мужчина со мной не из-за гуманистических целей, но чтобы жить по поддельным документам…

Савин Владимир, значит.

Я сделала вид, что все в порядке. Покрепче перехватила рюкзак и пошла к ленте сканера. С одной стороны, выяснять правду сейчас глупо. Я могу спугнуть Сережу и лишиться последней помощи. С другой — выяснить все же надо, но только незаметно.