В поисках дырявого зонта

Из состояния глубокой задумчивости его вырвал голос офицера уголовного розыска:

— Еще один вопрос. Скажите, вы видели когда-нибудь пустое пианино?

Кубусь обрадованно усмехнулся. "Вот ты и попался, — удовлетворенно подумал он. — Мы знаем все же чуть побольше, чем эти профессионалы". Потом полным достоинства голосом ответил на заданный вопрос:

— Разумеется, мы видели. Я лично видел, как это пианино привезли в кооператив "Клен".

Офицер поправил пальцем очки.

— Что в нем было?

— Какие-то обернутые бумагой рулоны, такие же, как в притоне, — дополнил Ленивец уставшим голосом.

— В каком притоне? — Офицер крепко стиснул руками плечи Ленивца, будто желая немедленно выдавить из него ответ.

— В том, куда меня завезли в ящике. Там таких рулонов полно.

— Что было в рулонах?

— Откуда я знаю? — пожал плечами Ленивец.

— Где находится притон?

— За последней остановкой сто восьмого автобуса. Офицер по-отцовски ласково приобнял мальчика рукой.

— Ну, парень, — вскричал он. — Да мы ведь ищем этот притон!

Но здесь в разговор внезапно вмешался Кубусь.

— Панове! — вскричал он. — Только быстро! Там, как в тюрьме, держат Толуся и этого, с усиками! Надо торопиться, пока их не успели ликвидировать.

Новая сенсация! Опешивший офицер молчал, не в состоянии выдавить из себя ни слова. Сняв очки, он нервно протирал стекла.

— Не понимаю, — растерянно прошептал он.

Глава LV ЧТО В ЭТОЙ ШКАТУЛКЕ?

В этот момент от сильного толчка распахнулась дверь, и на пороге комнаты появилась бледная пани Павликова. При виде сына она в отчаянии всплеснула руками.

— Кубусь, я думала, что умру от страха!

Кубусь предусмотрительно отступил назад, умоляюще взглянув на офицера. Очкарик обнял его за плечи.

— Пожалуйста, не волнуйтесь, все в порядке, — успокаивал он мать. — У пани очень храбрый мальчик.

Пани Павликова с жалобным вздохом опустилась на скамью.

— Я думала, с ним что-то случилось! Наверное, снова играли в детективов?

Офицер взглянул на мальчика, понимающе прищурив глаз, словно говоря: "Ну, ну, не бойся. Я все улажу". Затем он повернулся к пани Павликовой:

— За нарушение домашнего распорядка их следовало бы наказать, но за помощь в раскрытии двух преступлений они заслуживают снисхождения. Однако парочка шлепков, я думаю, пошла бы им на пользу.

Пани Павликова побледнела еще сильнее. Обводя всех растерянным взглядом, она дрожащими пальцами мяла носовой платок.

— Пан, наверное, шутит, — прошептала она. — О каких преступлениях вы говорите?

— Прежде всего я имею в виду аферу с черным зонтом.

— Ах, понимаю! — воскликнула пани Павликова. — На ее побледневшем лице появилась слабая улыбка. Мгновение она с недоверием всматривалась в чумазое лицо сына, а потом повеселевшим голосом повторила: — Понимаю! Один раз он даже спал с этим зонтом! Эта фраза сразу же разрядила обстановку. Неуютную комнату заполнил веселый и жизнерадостный смех. Известно, однако, что детективы не любят, когда над ними смеются. Кубусь поморщился, нахмурил лоб и обиженно произнес:

— Я спал с зонтом, чтобы кто-нибудь его не стащил. Это был не обычный зонт, а волшебный.

— Он сумел сам вывалиться из окна, — добавил Ленивец.

— Да, это был необычный зонт, — подтвердил офицер уголовного розыска.

Ошеломленный нагромождением событий, отважный детектив искоса поглядывал на зеленую шкатулку. Он понимал, что сделал что-то важное, но не знал, что именно. Его неотвязно преследовала мысль: "Что, черт возьми, находится в этой зеленой шкатулке?" И наконец, взглянув на очкарика, Кубусь громко спросил:

— Извините, не скажет ли пан, что находится в этой шкатулке?

Офицер загадочно улыбнулся.

— Прости, но следствие только началось, и мы, к сожалению, ничего не можем сказать.

Глава LVI В ДЕНЬ ОТЪЕЗДА

В среду, день отъезда, комната в квартире Кубуся являла собой весьма плачевное зрелище. Все было перевернуто вверх дном. Шкаф стоял с распахнутыми настежь створками. На подлокотниках стульев, на столе и тахте — повсюду валялись разбросанные вещи. Пани Павликова, тихонько напевая, упаковывала чемоданы.

Кубусь осматривал свой спортивный инвентарь. Он отложил в сторону удочку, подготовил крючки, надувную зеленую лягушку и лук, вместе с которым, будучи индейцем, пережил немало приключений. Он был доволен, что все оказалось в полном порядке. Затем он подошел к зеркалу и старательно причесался.

— Куда ты идешь, Кубусь?

— Да так… Хочу попрощаться с Гипцей и Ленивцем.

— Хорошо. Только не забудь вовремя вернуться. В четыре мы уезжаем.

Кубусь искоса взглянул на часы. Было ровно десять.

— Времени еще много.

— Перед отъездом никогда не бывает слишком много времени. Помни об этом, Кубусь, и не опаздывай.

— Пожалуйста, мама, не беспокойся, — весело бросил Кубусь и мягкой кошачьей походкой подошел к двери.

— Да, — остановила его мать, — забыла тебя спросить, что слышно об афере с черным зонтом?

Кубусь пожал плечами:

— Сам не знаю. Кажется, следствие еще не окончено. Он быстро отворил дверь и выскользнул из квартиры на лестничную площадку.

У песочницы под плакучей ивой он увидел Ленивца. Самый юный из детективов, развалившись на лавочке, с блаженной улыбкой нежился на солнце.

— Чао! Что поделываешь? — дружески приветствовал его Кубусь.

Ленивец протирал заспанные глаза.

— Так… думаю…

— О чем думаешь?

— О том, что хорошо бы уехать в Чикаго.

— Почему?

— Потому что там настоящие гангстеры, а мне страшно понравилось выслеживать.

— Идем со мной к бару "У Белой Розы". Я договорился встретиться с дедом Куфелем.