В поисках героя

Генрих очень спешил. Он включил компьютер и вогнал сверкающий, переливающийся в лучах солнца лазерный круг в проигрывающее устройство и нажал на клавишу.

– Сим-Сим, откройся, - с придыханием прошептал он.

Его руки быстро, но непринужденно носились над клавишами, как носятся они у пианиста-виртуоза. Данзас сиял, он чувствовал, сейчас дело сдвинется с мертвой точки, знал, что он может все.

'Только бы никто не смог помешать сейчас, в эти считанные минуты' подумал он.

Чуть слышно гудело проигрывающее устройство. Данзас ощущал прямо торжественность момента, когда файл открылся.

Глава 17

Помногу раз проверяясь, петляя в переходных дворах, Роман двигался в сторону малой Филевской улицы. До квартиры, адрес которой дал ему полковник, было уже недалеко, всего два квартала.

Двухкомнатная квартира, в которой ему предстояло жить, находилась на третьем этаже пятиэтажного кирпичного дома, недалеко от метро 'Пионерская'. Роман позвонил в дверь условленным сигналом - один длинный и два коротких.

Ему открыла ухоженная женщина лет пятидесяти, брюнетка с отличными формами и с умным лицом с пористой кожей. Она заправила выбившуюся блузку яркой расцветки в модную юбку и смерила Липатова оценивающим взглядом.

– - Ну вот, тетя Люся, проходил мимо, дай думаю - посмотрю, как у вас тут. Как вы без племянника живете.

– - Скучаем, дорогой племяша, -- нарочито громко ответила 'тетя'.
– проходи.

Меры предосторожности были излишни; соседи не интересовались личной жизнью женщины. 'Текучесть' жильцов в доме была приличной.

– Пока будешь жить здесь, - женщина открыла Роману дверь в подготовленную комнату.
– а все остальное как договорились с Михаил Павловичем.

Бросив сумки в прихожей, Липатов внимательно оглядел новое пристанище.

Комната была не слишком просторная, но уютная, с ковром на полу без единой пылинки; видимо, за ней присматривали. Кроме тахты, превращавшейся по мере надобности в кровать, двух кресел и двух шкафов - книжного и платяного, в комнате стоял еще журнальный столик, сервант с чайным и кофейным сервизами, с наборами бокалов и рюмок из цветного дятьковского хрустального стекла, а также цветной телевизор.

Вскоре Роман получил сообщение на мобильный от шефа.

Через полчаса из квартиры тети Люси вышло типичное лицо кавказской национальности и семенящей походкой отправилось своей дорогой. Лицо имело на голове огромную поношенную кепку-'аэродром', а под носом -густые черные усы в пол-лица. Что касается прочих черт лица, то в сочетании с кепкой и усами они тут же расплывались и поглощались, утрачивая индивидуальность. Теперь Романа вполне можно было принять за грузина, чеченца или армянина.

Теперь-то можно было двигаться спокойно. Роман доехал до Кутузовской, оттуда прошел пешком, обогнул торговый центр, продрался сквозь автостоянку, свернул в переулок. И, в конце концов, обнаружил искомый объект. Фургончик, который в самое ближайшее время ему предстояло посетить.

Пост на колесах стоял у главных ворот рядом с ресторанчиком кавказской кухни и вел наблюдение за двухэтажным деревянным строением на противоположной стороне улицы, арендованным под ресторанный зал.

В фургоне сидел старший лейтенант Петр Численко, окруженный техникой для видео и фотодокументирования, а также записывающими устройствами.

Численко, возможно по причине молодости - ему было двадцать три года - не любил статичных объектов. Ему нравилось гонять по трассам, проспектам и мостам за каким-нибудь оптовиком-наркодилером, или тянуть чинный военный атташат, нарезающий по городу круги в тщетных попытках - нет, не оторваться, а хотя бы выявить хвост. Сейчас его прикомандировали к следственной группе подполковника Липатова, а здесь, сидя в три погибели, приходится не один час подробно созерцать и фиксировать бытие двух неприметных личностей из органов.

Скучно.

– Тяжела и неказиста жизнь простого эфэсбиста...
– вздохнул Численко.

Самое тяжелое в работе 'наружки' - ждать.

Незаметно юркнувший в фургончик Роман привычно надел наушники и листал оперативный материал, проработанный группой. Наконец Роман закончил с ворохом последней информации и уставился в экран.

На просторном диване расположились двое мужчин; один высокий, атлетичный, широкоплечий брюнет, с волевым строгим лицом. Другой не уступал в ширине плеч первому, но был на голову ниже его и был лыс. Его упитанное брюшко выпирало из тесноватой бордовой рубашки. Большую часть лица лысого гражданина скрывали темные очки.

Роман подкрутил звук для лучшей слышимости.

– Замначальника ВКР Корзубов и директор НИИ биологической и бактериологической безопасности МЧС Бочаров, - напомнил ему лейтенант.

– Замысловатое название у них, - ухмыльнулся Роман.

Лейтенант ответить не успел. В помещении началось какое-то движение. Раздвинув пышные занавески, в комнату вошел светловолосый человек в черных брюках и сером пиджаке в сопровождении официанта. Улыбаясь, он поздоровался с обедающими и сел напротив.

– Пошел вон, - махнул рукой официанту брюнет.

– Ну вот, - тихо сказал человек.
– пришел за своей долей.

Роман узнал гостя: это был его старый знакомы майор Юдин из МУРа.

– в Крым меня переводят, - деланно вздохнул блондин.
– покидаю насиженное место. Жаль.

– Чем он интересовался?
– спросил лысый.

– Он у меня дело Шмирина забрал, - пробормотал майор.
– видимо будет возобновлять.

– Был ты лохом и остался им, - протянул брюнет.

– А это меня уже не касается, - подмигнул лысому Юдин.
– Ну, - хлопнул он себя по колену, - что пить будем?

– Все, - хмыкнул Корзубов.

– Как только закончим дело, - майор, улыбнувшись, прикрыл стакан рукой.

– Ладно, - брюнет откинулся на спинку дивана.
– документы на присвоение тебе внеочередного звания уже поданы, все улажено, так что в ближайший месяц тада-да-да-дам, как говорится.

– Ребята, - взглянул на директора института Юдин.
– вы, по-моему, мне не доверяете.

– Не доверяем, - без обиняков буркнул лысый.

– Замечательно. Только я вам тоже не доверяю, - обвел взглядом сидевших напротив мужчин майор.