В поиске поиска
Шрифт:
21.11.13
Божественная пустота
«Шуньята – божественная пустота» – так называется одна из книг сербского саентолога Ж. Славинского… Со времен Елены Петровны Блаватской, основоположницы теософии, из которой и вышли все нынешние оккультные околонаучные и околорелигиозные направления: саентология, к примеру, мир распался на две части – одна ищет избавления от проблем, путем осознания сознательных трудностей; другая ищет избавление от страданий, путем отстраненности от трудностей….
Друзья, немного мудреный эпиграф получился, не правда ли? Надеюсь дальше язык мой и фантазия даст зерну прорости без специального мудрствования, ибо оно чаще – попытка скрасить трудность написания: чем больше «умных» слов, тем больше «выглядишь умнее». Цель же моя не выглядеть умнее, а суметь донести в тексте те важны мысли, что собирал я долго и томительно, а теперь хочу объединить. Я недавно прочитал статью, которая навела меня на мысль: а Просветление, к которому так стремятся и мистики, и восточные практики, и люди серьезно увлекшиеся самопрояснением, процессингом и прочими – не самообман ли? Не гордыня ли? Наверное это самая спорная моя зарисовка будет, она оставить больше открытых
Бог и мир – система ценностей, то есть вселенная некая матрица, в которую можно вмонтировать любое понимание мира. Какое угодно, или какое выгодно. Далее, вся трагедия вавилонян – обрушение всех ценностей, то есть духовная деградация. Разве может быть нечто опорой, если осознаешь возможность ее устранения? На ум, знаете, приходит метафора с парящими в воздухе островами. Вроде под ногами твердь, а как подумаешь, что там и пустота, аж сердце обмирает. Знаете, кто летал в самолете, меня поймет: сидишь себе сидишь, ни качает, и вообще не ощущаешь сам полет, а как вспомнишь, что под «полом» … ничего! – у меня лично грудные мышца судорогами покрывались от страха, не знаю, как у вас… В этом и суть гордыне как греха. Само понимание «грех» необоснованно осмеяно современным обществом. Быть может понятие это говорит не о преступлении перед моралью, что и не отменяет сего, а некой опасности причинить себе нездоровье. Выходит, гордыня – шаг к некому «осознанию» дешевизны морального, обесцениванию всего, что есть. Недаром, кто практикует теософские принципы, ратуют за единство и безразличие между добром и злом. То есть – это безразличие к социальной морали. Как в сказки «Марья Искусница» «Что воля, что неволя – всё равно».
Предлагаю вернуться к теософским практикам непосредственно, работа там под той или иной оберткой – суть одна: использование гипнотический состояний разума. Путем угнетения головного мозга – вызвать иллюзию «опустошения сознания». И цель оного – достичь Просветления. Недавно прочитал медицинскую статью о том, что состояние медетативного транса близки к состоянию олигофрении и эпилептическому приступу. Не слабо, ага? Более того, как гештальтисту ко мне пришло интересное предположение, а само «сатори» то есть просветление – не логичное ли следствие одного из врожденного способа избегания опыта – обесценивания. Судите сами – мир жесток, в нем трудно, следовать правилам мира нелегко. А не легче ли (под действием огромной дозы эндорфинов как следствия угнетения мозга) сказать себе – да это только одна из парадигм, мир страданий иллюзия, и не стоит заморачиваться, коль ничего не существует? То есть – можно духовную деградацию использовать как анестезию. Согласен, это одно из предположений. Но… но судите сами, практики-теософы всех мастей постепенно приходят к тому, коль мир пустота, а мораль только «стереотип», то и следовать ничему и не надо. Не нужно помогать или сострадать человеку, любовь выходит одна из форм необязательного участия в искусственной (созданной разумом) вселенной.
А эмоции – это не нечто стихийное, принадлежащие к более высокому чувствительному, тонкому миру – а вполне создаваемое, рассоздаваемое, управляемое, нужное, не нужное, и вообще банально-бытовое. Второе предположение мое такого, оно логически вытекает из моего увлечение теорией игр – что «просветление» некий самообман. В психотерапии игр есть направление сказкотерапия, так вот этот метод – обнаружение архитипов нашего бессознательного, то есть общекультурной памяти передаваемый культурных истин через легенды. В сказках народах может содержаться и сценарий жизни отельного человека, он впитывает легенды и мифы с раннего детства. И просветление – просто некая «визуализация», воспроизведение мифа. Более того, «наставник» вербально или невербальное (телесный язык никто не отменял) мог загодя медитаций передать… КАК будет выглядит «сатори» – Просветление. Выходит, это вовсе «не бесконтрольный» процесс. Да и те, кто глубоко занимаются процессингом, чистой работой с бессознательным без участия сознательного, затем утверждают «как пер материал в сеансе, мы с клиентом аж с ума чуть не сошли». А… быть может, он и пер, потому что ты сказал об этом клиенту, что будет переть? Однако я не стремлюсь ничего обесценить, и даже не хочу подвергать сомнению ни искусство, ни заслуги – и меня извиняет уважительное отношение к практикам, уважение к их желанию помогать. Просто моя душа полна исканий и сомнений во имя поиска… Знаете, очень соблазнительно стать «безличностью» – объявить, что ты никому ничего не должен, что цель жизни познания единства добра и зла, что в сущности сострадание иллюзия, а следовать надо идти за своими только потребностями, что ценности общества всего лишь способ построения общества, а духовные ценности просто выбор удобности в играх души, соблазнительно стать наравне с Богом, или считать, что заблуждение в том, что есть только заблуждения…
Знаете, метафора пришла – практик-теософ подобен строителю вавилонской башни, несущий булыжник на плече, дабы взгромоздить его в конце восхождения на это величественное строительство, встать на него, и оглянувшись, понять, как был бессмысленнен путь его, как впрочем и весь мир… Мне нравиться картина Тициана «Се человек». Если долго взирать на нее, приходит некое понимание вечного раздумья человечества –
«Кто я? Какой мне путь избрать? Путь к бесчеловечности, отстраниться от боли ближних своих, и заботиться только о мнимом успокоении своем и лживой своей радости непричастности к миру, где так опасно быть искренним, и под маской просветления обесценивать чувства других. Либо быть Человеком, таким как есть – страдать самому и сострадать ближнем, быть иной раз обманутым, но не скудеть душой, быть ДОЛЖНЫМ этому миру и честью, и совестью своей, быть ДОЛЖНЫМ ответственностью за поступки свои, за причинения кому-то вреда, за любовь и милость иных людей. Отвергать мне мораль как закон души моей, или быть терпимым к законам жизни как стоик, как человек не боящийся быть битым за свою честность? Каков мой путь?»21.11.13
В поисках мамы и отца
…это эссе – простая фантазия. Оно не претендует даже на теорию. Просто изложение кое-каких мыслей о возможном. Зарисовка эта не в силах, конечно, пролить свет на такое «непознаваемое» явление в жизни человека как любовь, но, быть может, осветит одну из его граней. И хотел бы заранее оговорить, что дальнейшее изложение не имеет ничего общего со взглядами психоаналитиков, я не разделяю фрейдовские суждения, такие как Эдипов комплекс, но отдаю должное, что и это возможно, что правильность этих взглядов также истинна. И во главу сего эссе ни в коем случае не ставлю сексуальность как движущий импульс. Я прихожу к более зрелому пониманию любви как духовного явления, как высшей потребности человека – в потребности быть любимым. И сия потребность столь многомерна, столь необхватна мысленным полем человеческих исканий сути, что сводить к чему-то одному как к единственно верному, думаю, не стоит.
По крайней мере, это было бы легкомысленно. Рассуждения же мои, которые хотел бы отобразить здесь, лежат в русле идеи: а что если в одной сущностей любви корениться потребность в восстановление связи с привязанностью к родителям, обретение утраченного детского комфорта, обретение опоры, коей являлись наши родители? Позволю себе назвать эту потребность – потребность в заботе. Как «в давании» так и в обретении. Что если мы ищем в любимом человеке именно заботу, то что мы имели в детстве, ощущение опоры и стабильности, ласки и поддержки? Девочка в мужчинах ищет отца, естественным образом «разорвав» связь с «утраченным» детством. Не поэтому ли девушки так часто выбирают мужчин, чем-то похожих на отца, пусть просто даже характером? Просто бессознательно они «уверенны» что только такой человек может дать заботу. И мы знаем ведь, как часто любимые расстаются, когда приходит разочарование в не оправдавшихся ожиданиях. Ожиданиях? А что ожидала девушка? Какому образу «должен» был соответствовать ее избранник? «Чью психологическую одежду» обязан был носить? Не вышло ли так, что она пыталась вернуть детство с этим избранником, то детство, где было привычно: привычно то, как вел себя папа, как именно он должен был поступать, каким быть… а вот как получилось, реальность оказалась не такой, избранник не смог соответствовать идеалу, ну или хотя бы образу. Быть может, любовь здесь такова – что поиски ее ведутся ни ради обретения равного избранника, а ради обретения «нового папы». Даже если посудить под иным углом, любовь – это случайность, ты можешь ее встретить, а может и нет. Но отчего же так страдательно одиночество наше, и отчего же так хочется найти ее… не потеряв?
Видимо есть некое сравнение в бессознательном, согласитесь, тоска может быть только по утрате. Утрата в будущем, как то звучит парадоксально. Значит, утрата все же в прошлом, и именно утрата детских отношений с отцом. Ох, уж это взросление, сколько боли, нежели радости нам приносишь! Куда же ты уходишь, детство мое голоштанное, большенебое, облакозаплатное?… И тоже равноправно и для мужчин. Если «сорвать» маску бахвальства и героически-вымученный образ мачо, то останется искренний мальчик, который также от женщины своей ждет поддержки и заботы, и иметь право быть слабым, которое всеми силами отвергается из-за предписаний общества. Где же ты мама, заботливая, нежная? Но нужно и отдать должное – балансом выступает и «отдавание» заботы, можно сказать, самое искреннее родительское чувство – как мужчина видит душевным взором в избранницы дочь, так и женщина сына. Потребность отдать эту огромную нежность любимому человеку не менее сильно, нежели ощутить опору. И наверное, гармония там, в том союзе любви, где без «пробок» циркулируют эти детско-родительские энергии, где любимый человек равно как отец для тебя, так и сын, равно как мать, так и дочь.
И не хочется обрывать это, получившиеся поэтическим эссе прагматизмом, но вывести из него можно и полезное в гендерных отношениях: просто задаваться вопросами, а кого же ты ищешь – отца, маму, или любимого, любимую? «Надеваешь» ли ты на любимого, любимую ожидания как идеальный образ, или видишь перед собой уникального человека? Что в соре твоей – спор из детства, желание отстоять тот детский протест? Можешь ли ты быть этому человеку опорой взамен того, что и он хочет быть опорой тебе?… Мы все ищем утраченное детство, потерянную беспечность и заботу о нас. Силы человека не безграничны, и он – как бы ни старался показать себя невероятно сильным, ответственным и взрослым – хоть ненадолго хотел бы вновь стать ребенком, чтобы кто-то мог о нем позаботиться…
22.11.13
По следам Эллады
…эта зарисовка потребует от меня очень высокой корректности. Я не хотел бы затронуть или как-то обесценить чьи-то чувства, более того хотел бы заранее принести извинения, коль это случиться. Тема для меня необычная, но как исследователь души человеческой, жизни духовной, я попробую заглянуть в ее неведомость, чтобы приблизиться к пониманию. Не осуждение должно двигать человеком, вставшим на путь познаний, а бесконечное человеколюбие и уважение. Речь о гомосексуализме. Может теория моя возникновения это явления в историческом пути человека не верна, однако мне хочется рассмотреть ее и обсудить, быть может, она прольет свет и даже окажется резонансной и к мнениям иных исследователей в психологии. Быть может, мои мысли не новы, и я набрел в рассуждениях своих на давно известное и всему научному собратству знакомое. Я, признаться, не задавался ранее целью взглянуть и в этот уголок души человеческой, но тем и интереснее – добраться до глубин понимание без опор иных мыслителей сложнее, но поистине самоуважительно! Я, если вы заметили, друзья мои, часто пишу о … избегание опыта.