В прятки с кошмаром

Второе. Исследовать ткани мозга не получилось, животное подверглось сильному разложению. Сколько оно там пролежало — не могу сказать. Некоторые внутренние органы разложились, как будто оно пролежало там 3-4 недели, а вот голова и мозг — 6-7 месяцев. Нам мало что осталось для исследований. Но могу сказать одно. У животного мозг составлял примерно 1,5 от массы тела, и соотношение головного мозга к спинному составляло примерно 1:25. Для сравнения, у человека это соотношение составляет 1:50, у обезьяны 1:16, у собаки 1:3. Это показатель степени развития мозга. И у этого животного он был очень и очень развит.

Третье. Что касается найденных патрульных. Первый патрульный умер от множественных повреждений мягких тканей и переломов, не совместимых с жизнью. Второй умер в результате проникновения воды в легкие, то есть утонул. И третий патрульный, причина смерти — симметричные многооскольчатые переломы пяточных и таранных костей, вколоченные переломы костей голени, бедер, переломы шеек бедер, вертлужных впадин таза, кровоизлияния в корни легких, отрывы легких, компрессионные переломы позвоночника, кольцевидные переломы костей основания черепа вокруг большого затылочного отверстия. То есть, падение на ноги с большой высоты. Могу сказать, что перед смертью они были очень напуганы. А вот смерть четвертого патрульного, наступила от огнестрельного сквозного ранения головы, с повреждением головного мозга. Характер входной раны с наличием факторов близкого выстрела в области ее краев и в начальных отделах раневого канала позволяет заключить, что выстрел был произведен в упор, что подтверждается результатами комплексной медико-криминалистической экспертизы. Проще говоря, его кто-то застрелил.

— У тебя что, Калеб? — устало выдыхает Тобиас.

— Я не смог пока расшифровать все записи, это очень старый шифр, 20-30 летней давности. Но я понял, что речь идет именно об этом животном в этих записях. Потому, что параметры указаны именно такие, как сказал Дин. Именно это животное было использовано для опытов по получению сыворотки симуляции. Это я могу сказать точно. Это животное выделяет вещество, которое было положено в основу сыворотки симуляции для бесстрашных.

— И что это все нам дает? Почему люди умирают? Причем таким необъяснимым образом?

— Дальше можно только предполагать, Тобиас. Мое предположение такое — животное выделяет что-то вроде феромонов, которые воздействуют на мозг человека и заставляют испытывать его самые страшные кошмары. Мы мало знаем о мозге человека, как, и в каких обстоятельствах, при каком воздействии он себя поведет. Испытывая кошмары, человек их материализует сам. Если не может справится со своим страхом. Если это вообще возможно — справится со симуляцией.

— Я правильно понял? — раздраженно сказал Тобиас. — Это животное, которое воздействуя на мозг человека заставляет его испытывать страх, который человек сам же и материализует? Это что вообще за бред? Эшли, Джордж, это те самые монстры которых вы встретили за стенами?

— Да, Фор, во всяком случае очень похожи. — согласно подтверждаю. Не знаю как они, но я больше других, подобных тварей не видела.

— Если бы у нас был этот человек, который делал эти записи, мы могли бы спросить у него поподробнее. Пока это единственное разумное объяснение тому, что произошло в туннеле и с патрульными. — продолжил свой отчет Калеб.

— Бесстрашные были нужны, чтобы учить людей справляться со своими страхами, видимо наши предки все-таки хотели научится выживать за стеной, — подхватил Дин. — В тоннеле животное было очень ослаблено, поэтому Эрик и Эшли справились со своими страхами и выжили. У Бартона был свежий страх, с которым он еще не научился справляться, вот его и подкосило. Или симуляцию разрушило то, что кто-то вмешался извне…

— Изгой, который приходил к нам на маяк говорил, что из кошмара нельзя выйти самому, можно только при воздействии извне. В тоннеле я закричала, Эрик услышал, и симуляция была разрушена. Значит нужно ходить группами, так надежнее. — влезаю я в заумную беседу.

— Тогда почему эти животные не пришли и не убили нас тут? На полигоне? Почему только за пределами случается всякая х*йня?

— Об этом есть в записях. Передатчик. На заборе, окружающем полигон установлен передатчик, по всей длине забора. Этот передатчик — маленькая копия стены за которой мы живем. Это волновой передатчик, когда включается электричество, на него подается ток автоматически. Но его, как и стену можно отключить. Стена — это тоже передатчик, он блокирует эту функцию животного.

— Получается, что стену действительно не просто так построили…

— Да, в записях есть еще что-то о портативных передатчиках, но я их тут нигде не нашел. И еще. Там есть упоминание о дивергентах. Я не все понял, но похоже, что дивергенты могут воздействовать на симуляцию и изменять ее так, как им надо. Как это сделал Джордж. То есть, попав под действие животного и оказавшись в своем пейзаже страха, дивергенты могут выйти из него, воздействовать на него, чтобы его прекратить. Именно поэтому на дивергенов не дествует сыворотка симуляции. Она и так сильно ослаблена, из-за того, что при опытах многие умирали от страха, слишком сильное вещество выделяет животное, так еще дивергенты могут ему противостоять. Там еще много записей, на самом деле, но понял я пока только это. Буду дальше работать.

— Черт, вот не зря я не хотел ехать на эти полигоны дебильные. Ясно ж, что не все чисто тут… — раздраженно, вспылил наш лидер.

— Но, Тобиас, мы выходили и выезжали за стену. Многие фермы Дружелюбия расположены за стеной. И никогда ничего такого не было! — я только развела руками.

— Мы скорее всего оставались под воздействием стены-передатчика, хватало радиуса действия. А сейчас мы далеко… Черт! Ну надо же. Так! Никому не выходить за пределы забора по одному. Если выходим, то держимся большими группами. Нам бы понять сколько у нас дивергентов. Но как это понять? Эрик умел их вычислять, и то, только по пейзажам страха. И убивать их тоже умел неплохо, так, что всех перебил. Мы с Трис дивергенты. Джордж. Надо собрать всех и выяснить, кто еще может быть.

Вскакиваю, словно фурия, и вылетаю из комнаты, под сочувствующим взглядом Трис. Как следует долбанув дверью о косяк. За*бал, долбанный Итон, до печенок достал… Эрик то, Эрик сё… убийца… предатель, бд*дь! Тьфу, если бы он был здесь, мы бы уже давно, хоть в чем-то продвинулись, а не тупо портки протирали. Ну почему мне так хочется выть, рыдать от отчаяния и выцарапать Фору глаза, сука? Так, всё, спокойно. Пошли все в жопу. Я иду спать, и буду дрыхнуть без задних ног целые сутки, да, именно. И мне абсолютно поеб*ть, я не вылезу из-под уютного одеялка, даже если угрохают еще десяток человек, или ахнет взрыв. Устала я…

Через две недели, Вайро, выглядел уже как огурец. Дин с Роджером настаивали, чтобы он еще неделю полежал, но Вайро рыкнув, что заеб*лся бока отлеживать, согласился только на курс восстанавливающих капельниц, и через пару дней уже рвался в разведку. Линн все это время вообще от него не отлипала. Не знаю, то ли это чудодейственное ее влияние, то ли правда, хилая горстка наших эрудитов создала волшебное лекарство, но этот огромный, почти мертвый после ранения организм, уже пыхал здоровьем и блестел на Линн глазами. Все чаще начинаю чувствовать себя в палате лишней. Вот и сейчас, чтобы немного остудить эротические разряды, стараюсь переменить тему.

— Вайро, а как вы с лидером познакомились?

Командир с трудом отлипает от Линн и поднимает на меня недоуменный взгляд.

— Малявка, ты вообще ума лишилась? Рехнулась, мне такие вопросы задавать? – Ох, и характер…

— Не, ну, а че такого? Это что, тайна за семью печатями?

— Ну, а правда, Вайро! — мурлыкнула Линн утыкаясь ему в шею, — что у вас там такого произошло, что ты рассказать боишься? — зеленый взгляд мужчины полыхнул раздражением.

— Знаете поговорку «Любопытство сгубило кошку»? В вашем случае любопытство двух куриц не доведет до добра, это совершенно точно.