В ритме сердца

— Приятно познакомиться, Эмилия. Пока наша строптивая пацанка раздумывает над словами, которые я хочу услышать, могу ли я тебя тоже кое о чём попросить? — вкрадчиво спрашивает он.

Несколько секунд, удерживая молчание, Эми разглядывает безупречное лицо парня, словно раздумывая, как правильно поступить: бежать прочь обратно под крылышко родителей или поддаться своему страстному желанию, стремглав нырнув в омут бесстыжих, серых глаз?

— Проси, — наконец тихо произносит Эми.

Дура!

Неправильный выбор, Эмилия, совершенно неправильный!

Марк довольно усмехается, склонив голову набок, с явным интересом изучая девушку в ответ. Он не мог не заметить напряжённое состояние Эми, что ему только на руку.

— Не бойся и не трясись так. Пока ты со мной, тебе ничего не угрожает, так что успокойся и выдохни, — мягко проговаривает он, прищуривая глаза, словно хищник, нацелившийся на свою добычу.

Эмилия попала. Без вариантов.

— Да отпусти же ты меня! Ничего я тебе не собираюсь говорить! — не сдерживаясь, кричу что есть силы и отчаянно вырываюсь, причиняя новую порцию боли лишь самой себе.

Марк хочет ответить, но не успевает. Кто-то резко отдёргивает его, и я тут же ощущаю долгожданное расслабление в запястьях и онемевших скулах.

— Ты какого чёрта творишь?! — доносится твёрдый, звучный голос, от которого по телу пробегает табун мурашек, а ноги превращаются в вату.

Обычная, неподвластная мне реакция на Остина.

— Оо, а вот и братец объявился! — с улыбкой говорит Марк, делая шаг назад, но Остин успевает схватить его за воротник слегка расстёгнутой рубашки и сильно встряхивает.

— Повторяю, какого хрена ты делаешь ей больно? Ещё не протрезвел? Я тебе сейчас быстро помогу. — Его стальной голос заставляет содрогнуться даже меня.

— Стоп, стоп, стоп! — Эндрюз поднимает руки вверх в знак капитуляции. — Не кипятись, друг, я точно пока ещё никому больно не делал. Это твою защитницу нужно опасаться. Ей сегодня подраться приспичило, я лишь отбивался, — весело сообщает Марк, но по мере того, как тщательней вглядывается в лицо друга, ослепительная улыбка сползает с его губ. — А ты, как погляжу, в самом деле полез в драку. Вроде бы из нас двоих я — тот, кто любит совершать необдуманные поступки.

— Так и есть, ничего не изменилось, — после недолгой паузы слышу ответ Остина, и он выпускает Марка из захвата.

Эндрюз спокойно поправляет помятую рубашку. Несмотря на всю ситуацию, в отличие от меня, он быстро возвращает себе невозмутимый вид.

— Не очень в этом уверен, но в любом случае рад, что ты жив и здоров, — как ни в чём не бывало говорит парень и дружески хлопает Остина по плечу.

И это всё?

«Рад, что ты жив и здоров»?

А если бы Остин умер, сказал: «Жаль, что тебе не повезло, друг, пойду помяну тебя порцией виски»?

Я даже не замечаю, как вновь накидываюсь с кулаками на Марка, но в этот раз Остин сам схватывает меня и оттаскивает от друга.

— Вот о чём я тебе и говорил. Она сегодня совершенно невменяемая, — констатирует Эндрюз, разводя руки в стороны.

— Лучше быть невменяемой, чем таким ничтожеством, как ты! — выплёвываю я, пока Остин не позволяет дотянуться до него.

— Слушай, засунь эту боксёршу в клетку, пока она тут всем лица не поотбивала, — полностью игнорируя меня, Эндрюз обращается к другу.

— Помолчи, Марк, а ты успокойся! И быстро на улицу!

— Дай его прибить сначала! — не отводя взгляда от самодовольной физиономии Марка, злостно рычу я.

— Да успокойся же ты, Николина! Идём на улицу! — выпаливает Остин и, видя мой очередной порыв напасть, ловко сгребает в охапку, не обращая внимания на мои возражения. — Побудь с девчонкой, Марк, и не твори глупостей! Я скоро вернусь, — добавляет он, указывая на Эмилию.

Не слышу ответа и не в состоянии даже обернуться, чтобы убедиться в безопасности Эми.

Быстро преодолевая танцующую толпу обкуренных людей, Остин тащит меня к выходу. Оказавшись сомкнутой в его сильных руках, всё ещё злюсь, но больше не вырываюсь. Вдыхаю любимый тепло-сладкий запах его кожи, и красная пелена перед глазами постепенно растворяется, а тело становится покорным.

Как только выбираемся из бара, сильный порыв ветра немного проясняет мой разум и теперь заставляет дрожать от холода, а не от нестерпимого желания набить наглую морду Марка.

— Дыши, мать твою! Ты совсем с катушек слетела? Я думал, мы договорились, что ты завязала с драками! — рычит он, всё ещё удерживая меня.

— Ха! Могу упрекнуть тебе в том же!

— Это был единичный случай!

— Он мог быть последним!

— Но не стал! Успокоилась? — спрашивает он, ощущая, как я нехотя, но неизбежно обмякаю в его руках. После вспышки агрессии обычно накрывает бессилие, и, похоже, оно крадучись начинает подбираться ко мне.

— Успокоилась, — недовольно бурчу.

— Точно?

— Точно, — заверяю, чувствуя, как с каждым глубоким вдохом свежего воздуха злость неумолимо отступает.

Остин осторожно освобождает меня из своих объятий и, немного придерживая, разворачивает к себе лицом.

— Ты что там устроила? — сердито спрашивает он, возвышаясь надо мной точно скала.

— У Марка должен был быть сегодня бой, и я решила его всё-таки ему устроить, — твёрдо отвечаю, пытаясь удержать вернувшееся самообладание, а мои слова вызывают у Остина усмешку.

— Значит, я правильно сделал, что вместо больницы приехал сюда, — спокойно сообщает он, заставляя меня оцепенеть.

Единственный источник света на улицы исходит от неоновой вывески бара и пары тусклых фонарей, находящихся в десятке метров от нас, но, сосредоточившись, я пытаюсь повнимательнее рассмотреть Остина.

Я отчётливо видела его старания максимально избежать ударов по лицу, но полностью сделать этого не удалось: одна щека заметно отекла, слегка прикрывая глаз, правая бровь рассечена, а свежая рана на губе норовит вновь начать кровоточить. Вспоминаю покрытое багровыми синяками и ссадинами тело и боюсь даже представить, насколько серьёзные повреждения сейчас спрятаны под одеждой.

Остин одержал победу в поединке, но то количество мощных атак и захватов, которые ему пришлось вынести от противника, значительно превосходящего его в габаритах, приводили меня в ужас, заставляли каждую клетку тела изнывать от физической боли, словно избивали меня, а не его.