В самом Сердце Стужи

Грегор с готовностью подошел к окну и посмотрел на небо.

— Примерно полчаса с захода солнца прошло, милорд. Сейчас совсем стемнеет.

— Значит, ждем минимум три часа, — ответил я. — И надо поставить рядом еще воды на кипячение, может, придется доливать.

Вот за что я любил Грегора — так за его исполнительность. Мужчина, спокойно восприняв мою команду, подготовил все необходимое, после чего сбегал на кухню за посудой и мы перекусили остатками той самой каши, которую раскладывали по горшочкам. Грегор запивал все это дело пивом, для меня же он принес немного вина.

Я понимал, что эксперимент с кашей — полумеры. Мне нужно научиться делать жирную мясную тушенку, которую можно будет хранить сравнительно длительное время. Только в этом случае все расходы на материалы и производство будут иметь смысл, ведь мясо было самым ценным и скоропортящимся продуктом. Но эксперименты лучше ставить на каше — так дешевле и не будет жаль переведенных впустую продуктов. А ведь планировал я провести не менее трех-четырех этапов тестирования в поисках и оптимального способа закладки, и рецептуры, и посуды для моих заготовок.

Может, горшки вообще не подходят и…

Едва я подумал о горшках, в котле что-то хрустнуло и мы с Грегором переглянулись. Аккуратно подняв крышку, чтобы не ошпарить лица паром, мы заглянули внутрь и увидели, что дно одного из горшков раскололось от неравномерного жара, и погибшая посуда сейчас выпускала в воду свое съедобное содержимое.

— Продолжаем варить, — я остановил Грегора, который уже собирался снять котел с огня, чтобы выловить «погибший» горшочек. — Но надо будет придумать какие-то подставки на дно котелка, или вообще попросить кузнеца сделать специальную емкость с решеткой.

— Согласен, — кивнул Грегор. — Я сразу подумал, что горшки может от жара снизу разорвать.

— Так чего не сказал? — удивился я.

— Вы выглядели очень уверенным в себе, — честно ответил оруженосец. — Кто я такой, чтобы с вами спорить?

Я только вздохнул. Исполнительность Грегора сыграла со мной злую шутку.

— В этой комнате можешь говорить все, что приходит в голову, — ответил я. — И задавать любые вопросы. И делать любые предложения.

— Милорд, это будет слишком нагло, — возмутился Грегор.

— Ничего, переживу, — раздраженно ответил я, накрывая котел крышкой и прижимая ее камнем. — Но какую-то решетку сделать нужно.

— Я этим займусь, — кивнул Грегор. — Завтра же схожу к кузнецу.

Мы оба знали, что впереди у меня работа с гроссбухами и мне будет банально некогда бегать по мастерам и объяснять на пальцах, чего я хочу. Это, кстати, была одна из причин, почему мне помогал именно Грегор. У него было достаточно авторитета и власти в отряде и городе, чтобы его слушались, при этом сам мужчина был крайне исполнителен и просто делал то, что от него требовалось. Идеальное сочетание для ассистента. Почему-то я был уверен, что через пару дней-неделю он вовсе переоборудует всю эту комнату. И будут у нас и новые котлы, и подставки, и прихватки и вообще, все необходимое для варки.

Изначально, когда я вкратце объяснил Грегору, чем мы будем заниматься, мужчина мне не очень поверил, но я быстро смог убедить его довольно простыми аналогиями. Вареное мясо хранится лучше, чем сырое, а закрытое солью — еще дольше. Так что мы просто сварим его и закроем от воздуха, но не солью, а сразу в горшках, закупорив все пчелиным воском. Это было очень похоже на процесс закваски капусты и грибов, который был тут понятен каждому ребенку, но я скорее провел аналогию с розливом вина и пива по бочонкам, которое могло храниться в такой таре месяцами, когда как в открытом виде пиво кисло за пару дней. В итоге Грегор быстро втянулся в процесс, да и, строго говоря, в пастеризации не было чего-то принципиально сложного. Если я смогу найти источник дешевого стекла — а для меня было необязательно, чтобы оно было прозрачным или пригодным для красивой посуды и украшений — все станет в разы проще. Ведь стекло прочнее, точно не пропускает воздух и ему можно легко придать любую форму во время выдува, в отличие от горшков, которые на любом этапе производства могли уйти в брак. Можно было даже придумать железную форму для стеклодувов, чтобы облегчить процесс и сделать будущие стеклянные банки примерно одинаковыми. Планов у меня было много, но сначала нужно было понять, смогу ли я сделать простейшие консервы в глазурованной глине.

Понятно, что это не повседневная еда, но и как великий Наполеон Бонапарт, я видел в консервах огромный военный потенциал, в полной мере прочувствовав на собственной шкуре проблемы со снабжением во время пограничных рейдов и стычек с варварами.

Когда минуло четыре часа, мы сняли котел с огня и проверили содержимое. За время длительной пастеризации еще один горшок лопнул, но один — остался цел. Мы аккуратно вычерпали лишнюю воду, оголив горловину с крышкой. Грегор ловко растопил на водяной бане кусок дорогой свечи, после чего мы залили пчелиным воском специально сделанную канавку, чтобы перекрыть ход воздуха. Была бы у нас тонкая жесть или какая-нибудь железная зажимная крышка, стоило бы перевернуть горшок вверх дном и прокипятить мою кустарную консерву еще и снизу вверх, но это будет возможно, только когда я раздобуду стеклянную посуду и придумаю, чем заменить привычную железную крышку.

Когда воск улегся, мы аккуратно вычерпали воду до половины и оставили всю конструкцию в котелке, остывать. Завтра утром Грегор достанет горшочек, осмотрит его на предмет трещин и установит в холодной комнате на хранение. Первый срок испытаний — две недели.

К моему удивлению, когда я спустился в спальню, Эрен еще не спала, хотя время было ближе к полуночи.

Девушка сидела за столом в одной сорочке и легкой шерстяной накидке на плечах, пролистывая один из гроссбухов при неровном свете свечи. На другом конце стола были накрыты простые закуски — хлеб, немного отварного мяса, вареные яйца, пара кусков козьего сыра. Там же стоял стакан для чая, а на самом краю камина висел чайник.

Она ждала меня.

— Доброй ночи, милорд, — степенно проговорила Эрен.

— Почему вы еще не спите, миледи? — спросил я, проходя мимо девушки за ширму, где стояла ванна и предметы для умывания.

За целый день в «лаборатории» я пропитался запахом жира и копотью от горячих углей.

— Не могла уснуть, решила подготовиться к завтрашнему дню, — после недолгого молчания наконец-то ответила моя жена. — И вы не пришли сегодня на ужин.

— Вы ждали меня? — спросил я, стягивая через голову рубаху.

— Как я могла вас не ждать? — удивилась Эрен. — Я думала, мы обсудим завтрашний день.

В голосе Эрен на секунду я услышал легкий упрек. Как же быстро она стала жадной — несколько ужинов вместе уже в ее голове стали нашей традицией, временем, когда мы общаемся. И поняв, что сегодня я не приду, девушка осталась ждать, рискуя засидеться за книгой до глубокой ночи.

— Если вы хотите, я всегда буду приходить на ужин, — ответил я, выходя из-за ширмы и вытирая мокрые волосы и бороду.

Я опять завернулся в одну простынь, но на этот раз сделал это специально. Едва я увидел свою жену, то сразу же вспомнил, как стоял над кроватью прошлой ночью, пожирая глазами ее тонкую фигуру. Мне тоже было что показать. Постоянные физические нагрузки, довольно сбалансированное питание и общее физическое развитие оригинального Виктора Гросса делали меня заметным мужчиной. Широкая спина, плоская грудь, чуть проступающий из-под тонкой жировой прослойки мощный пресс. Конкурс по бодибилдингу я не выиграю, но по местным меркам я был сложен крайне и крайне хорошо. А мужское атлетичное телосложение всегда и во все времена было привлекательным.