В самом Сердце Стужи

— Так… — задумчиво протянул барон, откладывая в сторону ложку. — Завтра я бы хотел все же еще поработать на ямах, парням потребуется моя помощь. Думаю, послезавтра с утра. Вас устроит, миледи?

— Конечно! — вспыхнула я. — Почему вы вообще спрашиваете?!

Барон только пожал плечами и, взяв в руку ложку, вернулся к еде.

— У вас есть своя комната для шитья и ваши женские дела. Я знаю, что вы обходили поместье и что Ларс предлагал вам выйти за покупками в базарный день. А может, вы думали заглянуть сразу к мастерам, а не ждать лотков. Короче говоря, может, у вас были другие планы, я же пока не в курсе вашего распорядка.

Чем больше говорил этот мужчина, тем меньше я вообще понимала слова, вылетавшие из его рта. Как вообще какое-то шитье или обходы поместья могут быть важнее работы с учетными книгами?! И даже если я бы была настолько глупа, чтобы ставить свои желания выше нужды нашей фамилии, то почему барон Гросс вообще спрашивает моего мнения?

На кончике языка уже крутилось обычное для меня «как же я могу отказать вам, милорд», дабы, как порядочной жене, продемонстрировать свое почтение мужу. Но в последний момент я себя остановила и сказала совершенно иное:

— Нет, никаких подобных планов у меня не было, — степенно проговорила я, уставившись на кубок с вином перед собой.

Какой кошмар! Кто так вообще отвечает своему мужу в подобных ситуациях?! Как у меня вообще язык повернулся сказать нечто подобное?!

— Тогда отлично, приступим к написанию приложения послезавтра, — энергично ответил барон. К моему удивлению, мои слова подняли ему настроение, — единственное, у меня будет к вам просьба, миледи.

— В чем же она заключается? — спросила я, пряча свое обеспокоенное лицо за кубком, едва помочив в вине губы.

— Приходите завтра на ямы вместе с Лили, после полудня. Можете принести мне чаю, а ваша служанка пусть организует пива для остальных, — сказал барон. — Вам следует начать повышать свой авторитет среди наших дружинников. Мне они преданы не только за жалование, но и за пролитую вместе кровь. У вас же пока подобной связи с ними нет.

Когда барон замолчал, я мысленно сосчитала до пяти, а потом перевела на мужчину взгляд. Нет, не было в его глазах насмешки, не были растянуты в ехидной улыбке губы. Он на самом деле думал о том, как сделать меня в глазах своих бойцов столь же ценной, как и он сам.

И способ он выбрал верный — заботливая жена и внимательная госпожа, которая проявляет толику ласки и заботы к тем, кто трудится в поте лица. Этой добродетельности требовали от всех женщин без исключения, но проявлять ее именно для благородных замужних дам было проблематично. Ведь тонка грань пошлости и излишней благосклонности, которую крайне просто пересечь в глазах окружающих. Все равно основное мое внимание должно быть направлено на барона Виктора Гросса, только на него я должна была смотреть и только ему должна прислуживать. Тогда любой мой жест на контрасте подобного поведения будет выглядеть не как чрезмерное внимание к посторонним мужчинам, а именно как добродетельная забота о нуждах тех, кто мне служит.

Но это невозможно, если барон мне не подыграет. А он прямо сейчас предложил мне сделать то, о чем я должна была его просить.

— Я с радостью принесу вам горячего чаю, милорд, — склонила я голову. — И о наших дружинниках я тоже позабочусь, не волнуйтесь.

Короткое хмыканье Виктора Гросса было мне ответом. Более мы к этой теме не возвращались, да и вовсе, разговор сошел на нет, а после еды мой муж ушел из покоев, предварительно наказав ложиться без него.

Впрочем, надежд на то, что я лягу с этим мужчиной в ближайшее время как женщина, у меня почему-то не было. Слишком однозначно-деловым было поведение барона, слишком выразительной по ночам — его спина.

Перед сном я прокручивала в голове нашу беседу за едой. Что-то не давало мне покоя, но я не могла понять, что именно. Но почему-то меня очень тревожило то, что Виктору Гроссу не нравится пиво.

Глава 21 Виктор

Когда я вернулся в комнату, Эрен уже спала. Я старался не разбудить девушку, так что тихо проскользнул за ширму и умылся перед сном холодной водой. Вся эта возня с тазиками, ковшиками, мокрыми тряпками и прочими тупняками меня уже порядком задолбала. А еще задолбало то, что наша с Эрен комната была одновременно и спальней, и ванной, и столовой и бог весть, чем еще.

Умом я понимал, что таковы издержки средневекового строительства — замок был намного старше поместья того же графа Фиано и выполнял в первую очередь военную функцию. По сути своей, сейчас я жил в донжоне — укрепленной части замка, которая начиная с третьего этажа вытягивалась в узкую хорошо защищенную башню.

На третьем этаже было всего четыре комнаты кроме спальни. Комната для шитья, в которой ютилась Эрен до свадьбы. Мой кабинет, где я уже распорядился поставить еще один стол для работы над учетными книгами. Комнатка для слуг, которые работали на барском этаже и дежурили тут круглосуточно. И еще одно пустующее помещение, которое подразумевалось, как арсенал.

Очень хотелось сделать одну из комнат ванной и гардеробной — но для этого придется пробивать стену или в кабинет, или в комнату, которую отвели под личные нужды Эрен. Да и непонятно, насколько несущими тут были стены… Может, я вытащу пару камней из кладки, и весь четвертый этаж сложится прямо мне на голову. Делить же спальню на части мне не очень хотелось. Ширма стояла в дальнем углу комнаты, особо не мешала и единственное неудобство, которое у нас с Эрен время от времени возникало — ее переодевания вместе с Лили.

Но, по сути, это была больше комната Эрен, чем моя. Я почти все свое время проводил за стеной в кабинете, набегая сюда, только чтобы поужинать с молодой женой или лечь спать.

Мне очень, очень не хотелось, чтобы завтрашний день наступал. Не только потому, что мне опять придется махать лопатой вместе со своими бойцами — это дело привычное. Не хотел я ложиться спать и приближать наступление утра, потому что когда завтрашний день подойдет к концу — а у них это всегда отлично получалось, чтобы я ни делал — наступит послезавтра.

А послезавтра мы засядем с Эрен в моем кабинете, и начнется разбор гроссбухов, которые передал мне Легер. Только вдвоем. И мне придется взять в руки свое странное железное перо-ручку и быстро под диктовку девушки переносить цифры на заранее приготовленные для этого листы. С готовой книгой я решил не торопиться — можно работать просто с листами бумаги, которые потом подошьются либо в существующие гроссбухи, либо в отдельные журналы-приложения к имеющимся записям. Проблема в том, что мне придется засветить свои навыки.