В самом Сердце Стужи

Заметив, как покраснели щеки Эрен, и как она быстро отвела от меня взгляд, я демонстративно продефилировал мимо девушки, показывая на этот раз и широкую, мощную спину. А когда я подошел к сундуку с одеждой, то просто сбросил простынь и, продолжая стоять к жене спиной, начал переодеваться в свежее. Слуги знали свою работу — грязная одежда исчезала каждое утро, когда я уходил из комнаты, а к вечеру появлялась в сундуке, выстиранная и высушенная. Идеальный механизм, который не давал сбоев.

Я спиной чувствовал любопытный взгляд Эрен, ожидая, что моя жена опять начнет говорить мне о приличиях, но к моему удивлению, она промолчала. А когда я переоделся и обернулся — она демонстративно смотрела в гроссбух. Вот только ее взгляд замер на одной точке. Она ничего не читала, просто смотрела в книгу, делая вид, что очень увлечена процессом.

— Сядьте и перекусите, вы, верно, голодны, — совершенно ровным тоном предложила Эрен, не отводя взгляда от страницы.

Я с трудом подавил усмешку, довольный тем, что вид моего голого зада немного смутил эту железную деву, после чего уселся за стол и, отломив кусок хлеба, стал сооружать себе бутерброд.

— Я имела наглость проверить, все ли готово к завтрашнему дню, — начала Эрен. — Господин Ларс проводил меня в ваш кабинет и показал заготовленную бумагу и другие принадлежности для письма.

— Вас устраивает ваш стол? — прямо спросил я.

Ларс молодец — сделал все сам и не стал дергать нас Грегором. Он знал, что я планирую заниматься чем-то алхимическим на четвертом этаже замка, но влезать в это крайне не хотел. Потому что думал, что я быстро найду ему какое-нибудь скучное, но очень важное задание.

— Все идеально, милорд, — кивнула девушка.

На этом разговор как-то сам собой заглох. На самом деле, я слишком вымотался, чтобы поддерживать беседу с Эрен, а девушка была, по всей видимости, слишком смущена моим голым демаршем.

Когда я допил чай, мы оба стали готовиться ко сну. Это было впервые, когда мы с Эрен ложились в постель одновременно, и от этого мне было немного беспокойно. Но я все же затушил свечи и светильники, после чего улегся рядом с женой, быстро повернувшись к девушке спиной.

В моей голове по кругу метались мысли разной степени разврата, и когда я уже почти потерял над собой контроль и аккуратно повернулся, чтобы посмотреть, чем занята моя жена, Эрен уже спала. Так что единственное, что мне оставалось — положить руки поверх одеяла, закрыть глаза и досчитать до ста, чтобы провалиться в калейдоскоп ярких, тревожных снов.

Я точно запомнил, что снилось мне той ночью пламя камина, капающий свечной воск и неясная женская фигура с ярким, острым взглядом серых глаз.

Глава 23 Эрен

Не успела я окончательно привыкнуть, что в моей жизни появился тот, кого мне приходится называть своим законным мужем, как я оказалась с этим человеком взаперти, буквально лицом к лицу. Причем заняты мы были крайне сложной и важной работой.

В последний момент барон решил, что нам стоит сидеть именно таким образом — друг напротив друга — чтобы было проще демонстрировать и передавать друг другу записи.

Сперва я совершенно не верила в способность Виктора Гросса быстро записывать за мной, но когда я увидела, как уверенно этот мужчина расчертил лист бумаги на три столбца — узкий для номеров и два чуть шире, для записи чисел — моя убежденность в том, что этот человек был наемником, моментально испарилась.

Пока барон занимался подготовкой листов, безошибочно вымеряя под линейную палочку равные отрезки и четко проводя странным железным стилом ровные линии, я занималась нумерацией страниц гроссбуха, в котором содержались записи за последние полтора года.

— Начнем с момента прошлогодней уплаты налогов, — скомандовал барон, аккуратно откладывая в сторону стопку расчерченных листов, оставляя перед собой только один. — Какой номер страницы?

— Простите?.. — я растерялась, настолько уверенно вел себя мужчина.

— Эрен, мне нужен номер страницы. Я должен пронумеровать свои точно так же, как и страницы учетной книги, — терпеливо, словно я была маленькой девочкой, проговорил барон.

— Страница пятьдесят два, это… — я хотела сказать, что это число записывается в две цифры, а не в три, как часто ошибались малограмотные люди, но барон только обмакнул свое железное перо в чернильницу и быстро поставил два коротких росчерка.

— Записал. Зачитывайте записи вслух, я буду проговаривать суммы прихода или расхода, а и да, ставьте номер записи и говорите мне. Каждую запись на странице начинаем с единицы, так будет проще.

— После уплаты налогов… Запись номер один, — начала я, наблюдая еще один короткий росчерк пера в узком столбце. — Так, вот. Достопочтенному купцу Филсу из Атриталя, который прибыл в город с грузом муки, было уплачено по серебряной монете за мешок и еще четвертушка меди на каждый мешок за доставку с мельницы близ села…

— Общей суммы нет? — внезапно спросил барон.

— Нету, но тут указано, что всего было привезено три дюжины мешков, — пробежалась я глазами по записи.

— Это тридцать шесть серебряных за муку и девять полных медных монет за доставку, — тут же сказал барон.

Я с удивлением оторвала взгляд от учетной книги и посмотрела на своего мужа. Нет, я знала, что наемники умеют считать деньги, но чтобы с такой скоростью перемножить и перевести тридцать шесть четвертушек в полноценную медную монету? Он же даже не задумался! Или мне просто показалось?

Посмотреть в глаза барону Гроссу мне не удалось — мужчина уткнулся в лист бумаги, аккуратно выводя цифры.

Следующие записи касались продажи зерна из городских запасов, после — опять приход муки с мельницы, за которую было уплачено серебром. Потом выплаты зарплат стражникам — каждый был перечислен поименно. Так мы узнали, что начальник городской стражи имел ежедневное жалование в три медных и две четвертушки, а рядовой, стоящий на воротах — две полных медных монеты в день. Причем в записях фигурировало жалованье, сумма в серебре, но не было указано, за какой срок были получены деньги.

— Это сколько старшему стражнику выплачивали в месяц жалования? — спросил барон, подняв на меня глаза, но было понятно, что спрашивал он скорее самого себя.

Мужчина замер, ловко сжимая пальцами железное перо, которое приковывало все мое внимание с того момента, как он взял его в руки. Никогда такого не видела, но спросить о нем пока не появлялось возможности.

— Восемь серебряных и восемь медных монет в месяц, — ответила я после недолгих подсчетов. — И пять серебряных обычному бойцу.