В шаге от зверя
Шрифт:
Шокированные наглостью дамы промолчали.
Еще одна ослепительная улыбка, и Максим доверительно спросил у Оливии:
— Вы же не против, что я вас потеснил?
Покосившись на недовольную Софи, итальянка развеселилась:
— Нет, что вы! Я рада нашему соседству.
На лице Софи, возле которой должен был сидеть Максим, промелькнула детская обида. Ага, таки засмотрелась на моего оборотня…
Быстро сбросив состояние растерянности, она вкрадчиво поинтересовалась:
— Максим, как вам статус телохранителя? Говорят, вы уже не раз спасали нашу Марго? Наверное, сложно охранять такую проблемную
И к чему это она ведет?
— Я рад охранять Маргариту, быть рядом с ней, — тепло произнес Максим и накрыл мою руку своей широкой ладонью.
Небо… это почти признание в любви! Не слова, то, как они сказаны. Пусть он нечитаемый, но поверхностный слой эмоций доступен для каждого, кто умеет наблюдать.
«Тук-тук, Марго. Уступи красавчика, а?» — Первой не утерпела раззадоренная Софи, начав мысленный разговор.
Начинается… да еще с такой отвратительной просьбы.
«Софи, он живой мужчина, а не игрушка, которую можно уступить!» — возмутилась я.
«Если обаятельная женщина пожелает, весь мир станет ее игрушкой, — хихикнула Софи. — Уступи, мне он нравится».
«Мне тоже», — отбрила я.
«Жадина!» — мысленно надулась блондинка и вслух произнесла:
— Максим, а вы не думали о карьере телохранителя магички разума? Марго ведь не все время будут преследовать вампиры, неужели согласитесь вновь стать рядовым чистильщиком?
— Я нечестолюбив, да и работа в Конторе мне нравится.
«Градова, выпей водички, — мысленно посоветовала Анна, — у тебя лицо, будто пол-лимона откусила».
Машинально я потянулась к высокому стакану. Пальцы почти коснулись стекла… и я отдернула руку.
«Спасибо, гранд-дама Анна, я не хочу пить».
Нет уж, один раз поддашься совету или просьбе — и ты уже считаешься неустойчивой перед влиянием. Слабачкой, если выразить провал одним словом.
«Девочка, а я скоро ухожу на законный отдых, — вдруг сообщила радостно Урсула. — Уеду на свой остров, буду косточки греть».
«Поздравляю! Не подозревала, что вы устали», — слукавила я.
Пожилая менталистка фыркнула, разбрызгивая во все стороны капельки воды, которую пила в этот момент.
«Льстишь безбожно старухе?»
«Как я могу, гранд-дама Урсула?»
«Слушай, девочка, хочешь на мое место?»
«Что?..» — Я ослышалась, если мысленно это возможно.
«Офигела, Урсула?!» — возмутилась Оливия и, уронив канапе с черной икрой, вслух выругалась:
— Questо fa sсhifо!
— Итальянский — ваш родной язык? — поинтересовался Максим. — Русское произношение идеально, сразу и не понял, что говорите на нем не с рождения.
— А мое произношение? — кокетливо поинтересовалась Софи, накручивая на указательный палец платиновый локон.
— Хорошее. Иногда проскальзывает грассирование, но оно вам идет — придает речи особого шарма.
Ее обозвали картавой, а Софи расцвела. Не знаю, напоказ или по-настоящему, но она обрадовалась комплименту оборотня, который в обществе гранд-дам чувствовал себя непринужденно.
Небо, как же я ступила… Совершила непоправимую ошибку: нужно было приходить одной. Нечитаемый оборотень — соблазн для любой менталистки, уставшей от откровенности и подчас грязи в сознании мужчин. Максим молод, красив и безумно притягателен. Обаятельный, умный, сильный и заботливый.
Диковинное сокровище. И я его выставила пред глазами женщин, оголодавших по нормальным отношениям!— Скажите, а почему вы все разговариваете по — русски? — Максим проявил закономерное любопытство. — Почему не на международной языке или, допустим, эсперанто?
— Русская школа магии разума самая сильная в мире, лучшие учебники написаны на русском языке, — с улыбкой протараторила Софи официальную версию.
— Все дело в великом гранд-мастере Петре Жемчужном, — отозвалась Оливия. — Он не мог выучить английский язык, и русский пришлось учить подчиненным.
— Не хотел учить! — буркнула Урсула. — Этот говнюк для менталистов, которые претендовали войти в круг гранд-мастеров, ввел обязательным экзамен по русскому языку. И его до сих пор не отменили!
— Урсула, ты забываешься при постороннем, — спокойно произнесла Анна.
— Жемчужный был говнюком, почему мы должны скрывать это? — удивилась Урсула. — Он стольким менталистам крови попил, любой вампир обзавидуется.
— Неисправима… — покачала головой Анна устало.
Урсула говорила так, будто сама встречалась с Петром Жемчужным. Но в таком случае ей лет двести? Не все маги разума доживают и до ста — сгорают от перенапряжения.
«Итак, девочка, нас отвлекли, — раздался голос Урсулы в моей голове. — Ты хочешь на мое место? Я отдам за тебя голос».
«Урсула, мы договаривались не голосовать за Маргариту, нам не нужны склоки в круге. Ты ведь уходишь, а мы остаемся, — сердито произнесла Оливия. — Без обид, Маргарита, дело не в тебе, а в Лизе».
«У меня не тот уровень дара, чтобы становиться гранд-дамой, — возразила я, поняв, что они говорят серьезно, и это не блажь выжившей из ума старухи.
«Эй, девочка, я все ещё тут, следи за мыслями!» — хохотнула Урсула.
«Высшая категория для тебя дело наживное, Марго, — серьезно заявила Софи. — Но ты в контрах с Лиз, она не хочет тебя здесь видеть».
«Да я и сама не хочу становиться одной из вас!»
«Задираешь нос, как говорит Лиза? — пошутила Оливия и забеспокоилась: — Кстати, где она? Неужели проспала?»
«Могла, у Лиз крепкий сон», — легкомысленно согласилась Софи.
— Пойду, проверю, как там Лиза. — Оливия поднялась со стула.
— Лиза взрослая женщина, если не пришла, значит, не желает завтракать, — сухо произнесла Анна и с нажимом добавила: — Оливия, останься, сейчас принесут десерт.
Ого, как время бежит! Завтрак почти закончился, а я не съела и кусочка, хоть меня и не прессовали, вопреки ожиданиям. Просто не хотелось.
Удивительно, Оливия послушалась коллегу и осталась.
Слуги внесли блюда с миниатюрными пирожными, заварочными чайниками и большим кофейником — гранд-дамы отдавали предпочтения по утрам разным напиткам.
Я уже предвкушала чашку кофе, который здесь был по-настоящему волшебным, как в зал влетела взъерошенная Лиза.
— Доброе утро! — со злобной радостью пропела она.
Подол черного платье порван сзади, рыжий локон выбился из гладкой прически, на пухлой щеке что-то серое. Лиза так спешила, что даже не взглянула в зеркало, висящее возле входа в зал. Коллеги сделали вид, будто так и надо. Мне и подавно нужно молчать, чтобы не нарваться на неприятности.