В ставке Гитлера. Воспоминания немецкого генерала. 1939-1945
Шрифт:
Принца Филипа Гессенского держали поблизости в зоне 1 верховной ставки. На следующий день после падения Италии он вышел из барака и увидел, что его ждут гестаповцы, и был арестован. 10 сентября Геббельс записал в своем дневнике: «Фюрер вынес правильные решения относительно королевской семьи; принца передали в штаб-квартиру гестапо в Кёнигсберге».
Глава 4
Война на два и более фронтов до конца 1943 г
После всех предыдущих потрясений третий глубокий кризис 1943 года, капитуляция Италии, был воспринят в германской верховной ставке спокойно. Тем не менее он ознаменовал собой крах гитлеровской европейской политики. Вечером 8 сентября ОКВ разослало кодовое слово «ось», введя в действие приказы, которые готовились в течение нескольких месяцев и были обновлены ввиду сложившейся ситуации 29 августа. Они касались всего Средиземноморья – от Лионского залива до Крита и Родоса, и согласно им всю ответственность за оборонительные меры в этом регионе Германия полностью брала на себя. На следующий день стало ясно, что великая передача наследства Италии проходит гладко благодаря не только работе штаба оперативного руководства ОКВ, но и разумным и умелым действиям немецких командиров на местах, а также – не в последнюю очередь – благодаря западным союзникам, которые нарушили план правительства Бадольо тем, что раньше времени объявили о капитуляции, не сумели осуществить план по высадке американского парашютного десанта в районе Рима и ограничились десантной операцией в южной части материковой Италии. Единственной серьезной неудачей плана «Ось» стало то, что наши флот и авиация не смогли помешать итальянскому флоту перейти на сторону противника: он пошел на Мальту и там сдался. Надежда Гитлера на то, что большое число молодежи, воспламененной, как он полагал, духом фашизма, отправится добровольцами в вермахт,
Вначале в германской верховной ставке не было твердого мнения относительно того, каким может стать следующий шаг западных союзников. Вечером 8 сентября, когда несколькими часами ранее были обнаружены громадные конвои, двигавшиеся к западному побережью Италии, мы считали, что «высадка противника вблизи Рима более вероятна, чем высадка в Неаполе». Наши собственные намерения, однако, оставались прежними, и их четко выразил Йодль, который записал: «Самая неотложная задача – вытащить 10-ю армию и люфтваффе из Южной Италии» [241] . Это замечание важно по двум причинам: во-первых, оно показывает лживость многочисленных обвинений ОКВ в том, что оно бросило в беде главнокомандующего на Юге вместе с его войсками или даже готово было пожертвовать ими; во-вторых, доказывает, что по-прежнему было намерение вести оборону Италии на рубеже, проходившем гораздо севернее. ОКВ обвиняют также в том, что оно отказало главнокомандующему на Юге в его просьбе немедленно перебросить из Северной Италии на юг две танковые дивизии для нанесения контрудара противнику, высадившемуся ранним утром 9 сентября в заливе Салерно. Если так сделали, это было абсолютно правильно. Расстояние было громадное (около семисот километров), а кроме этого, были и другие серьезные факторы, которые делали подобную переброску невозможной. Более того, весь опыт Второй мировой войны, как в Европе, так и на Дальнем Востоке, показывает, что, скорее всего, даже с таким подкреплением мы не смогли бы остановить прочно закрепившегося там противника. Во всяком случае, когда главнокомандующий на Юге заявил 12 сентября, что он собирается «сбросить противника в море», едва ли могло показаться, что он испытывает нехватку сил. Хотя это и выходило за рамки полученных им указаний, но, несомненно, было бы самым лучшим решением. Оно давало знак, какой должна быть в будущем наша тактика в Италии. Гитлер немедленно провозгласил, что «главнокомандующий на Юге разгромит противника, высадившегося в Салерно», но ОКВ, придерживаясь принятого плана, сумело добавить: «Даже если эта цель будет полностью или частично достигнута, основная часть войск должна затем сосредоточиться в районе Рима» (прежде чем продолжить отход). В дневнике Геббельса 10 сентября говорится: «Естественно, нам не удержать Южную Италию. Мы должны отвести войска на север за Рим. Теперь мы займем оборонительный рубеж, который всегда намечался фюрером, а именно – Апеннинские горы… Целью наших военных операций должно быть высвобождение нескольких дивизий для Балкан. Без сомнения, авангард англо-американских сил вторжения будет замечен на этом направлении в самом ближайшем будущем».
241
Военный журнал штаба оперативного руководства, 8 сентября 1943 г.
Этот приказ опровергает также другое широко распространенное заблуждение – что временные успехи, достигнутые Кессельрингом в Салерно и сразу после этого, привели к отмене ранее утвержденных планов относительно будущей стратегии в Италии. На самом деле 9, 13 и 17 сентября ОКВ разослало целую серию инструкций той или иной степени важности, но четко показывающих, что главной целью было удерживать «максимально короткий фронт на Апеннинах». Например, все части, выделенные для Южной Италии, были остановлены севернее Апеннин, и группа армий «Б» (Роммель) сразу же получила указания произвести разведку и построить «максимально устойчивую линию обороны на Апеннинах». В этих приказах еще сохранялось намерение расформировать, как только начнется сосредоточение войск в северных Апеннинах, штаб главнокомандующего на Юге и передать Роммелю командование всеми немецкими войсками в Италии, что означало небольшое изменение по сравнению с предыдущим предложением. 25 сентября ОКВ, получив одобрение Гитлера и внеся незначительные дополнения, согласилось на предложения Роммеля относительно расположения позиции на северных Апеннинах и пообещало ему для ее обороны двадцать одну немецкую дивизию, к которым позднее должны были присоединиться четыре вновь сформированные итальянские дивизии.
Однако наши планы поменялись из-за обстановки на Балканах. Несмотря на все наши опасения, предусмотренные планом «Ось» предупредительные меры были в общем успешно осуществлены. Но вскоре и главнокомандующему войсками на Юго-Востоке, и итальянскому Верховному командованию стало еще очевиднее, что имеющихся в их распоряжении сил не хватит для обороны обоих побережий и глубинных районов такой огромной территории. Ситуация обострялась тем, что там предполагался главный удар западных держав, а Гитлер не только оставался тверд в своей решимости защищать побережье по внешнему периметру, но хотел теперь включить в линию обороны и цепочку передовых островов: Китира, Крит, Родос. Он постоянно возвращался к мысли о румынских нефтяных промыслах и приводил теперь множество дополнительных аргументов политического и военного характера, таких, например, как не дать западным союзникам установить линию коммуникации с Россией через Эгейское море и Дарданеллы и учитывать давление, которое оказывает противник на Турцию, и ее возможное вступление в войну. Он, по своему обыкновению, обращался к этой теме практически ежедневно, заявляя, что «боевые действия русских и беспокойство, которое создают англичане на Балканах, следует рассматривать как часть одного целого». Однако он не имел в виду, что у противника есть какая-то скоординированная стратегия или что Красная армия может дойти до самых Балкан. Наоборот, он старался исходить из того, что между британцами и русскими должен возникнуть конфликт интересов в Юго-Восточной Европе, и это, по его убеждению, будет иметь решающие последствия для всего хода войны. Ход его мыслей привел к выводу, что именно по этой причине «не может быть и речи о выводе войск, поскольку тогда мы могли бы выглядеть как tertius gaudens [242] , не говоря о том, что Балканы необходимы из-за их нефти, бокситов, меди и других металлов» [243] .
242
Третье лицо, извлекающее выгоду из борьбы двух противников, буквально «третий радующийся», от латинской пословицы Duobus certantibus tertius gaudet – когда двое дерутся, радуется третий. (Примеч. пер.)
243
Военный журнал штаба оперативного руководства, 9, 10, 13, 23 сентября 1943 г.
Столкнувшись с таким витиеватым аргументом вперемешку со «сборной солянкой» из политических, экономических и военных соображений, ОКВ опять оказалось в затруднительном положении, когда по договоренности с главнокомандующим на Юго-Востоке пыталось настаивать на том, что оборона береговой линии Албании, Черногории и Далмации должна служить основой для всех наших планов в этом районе. Наш аргумент заключался в том, что для противника «перспективы продвижения в центр Европы были так же благоприятны» со стороны этого прибрежного района, как и с берегов Ла-Манша. Опасность все больше возрастала еще и потому, что партизанские отряды существенно пополнялись итальянскими дезертирами. Поступил также ряд тревожных сообщений о том, что Венгрия и Румыния могут «вскоре последовать примеру Италии» [244] .
244
Военный журнал штаба оперативного руководства ОКВ, 17, 18, 23, 25 сентября 1943 г.
Чтобы быть уверенным, что на Балканах исходя из таких рассуждений взят правильный курс, ОКВ вновь вернулось к процедуре, которую уже не раз использовало, то есть пригласило ответственного за этот район главнокомандующего, чтобы обсудить все в ходе личной встречи в ставке. Фельдмаршал Фрейер фон Вейхс прибыл 24 сентября и серьезнейшим образом предупредил, что ввиду нехватки любых ресурсов масштаб его
задачи по обороне Балкан и окружающих их островов должен быть значительно сокращен. Обсуждая ситуацию подробнее, он заявил, что, разумеется, важно удерживать внешнее кольцо как можно дольше. Однако, если произойдет предполагаемая высадка противника, большую часть греческой земли и ее морского пространства «следует рассматривать всего лишь как аванпост». Единственной оборонительной позицией была линия на запад и восток через Салоники, которая могла бы обеспечить необходимую защиту с флангов основного фронта на севере Адриатики. Только путем такого ограничения задачи можно будет успешно помешать продвижению западных союзников в центр Европы. Мощным союзником главнокомандующего на Юго-Востоке и ОКВ в борьбе за принятие здравого стратегического курса оказался главнокомандующий ВМФ, который прямо заявил Гитлеру, что наиболее удаленные острова на востоке Средиземного моря не представляют в нынешней ситуации никакой ценности. Ввиду явного превосходства противника на суше, на море и в воздухе, он может обойти их и заставить сдаться, только отрезав их от каналов снабжения. Войска и боевая техника, которые нечем восполнить, опять окажутся потерянными «без компенсации в виде стратегического преимущества».Временами Гитлер соглашался, что эти доводы обоснованы с военной точки зрения, но оставался непоколебим и твердо стоял на том, что с политической точки зрения оборонять надо все Балканы, включая острова. Когда дошло дело до поиска путей и средств осуществления этой задачи, то новое и неожиданное решение принесли идеи гросс-адмирала Дёница. Вывод войск с Сицилии, против которого он возражал, открыл теперь противнику путь в Южную Италию, но ему можно еще помешать использовать его в качестве трамплина для удара через Адриатику, если мы удержим Апулию и, в частности, большой аэродром в Фодже. Для Гитлера этого оказалось достаточно! Он проигнорировал тот факт, что Дёниц, Вейхс и ОКВ возражали против обороны внешнего балканского кольца. Спустя несколько дней, когда Фоджа уже пала, он точно так же проигнорировал меморандум ОКВ, озаглавленный «Перспективы будущей стратегии в Италии и Юго-Восточном регионе», и решительно настроился на то, чтобы не только удержать «весь Юго-Восточный регион», но и продолжать сопротивление противнику в Южной Италии. Следующее обсуждение в ставке состоялось 30 сентября. Кессельринг только что выбрал «стратегию маневренной войны для экономии сил», но Гитлер теперь почти уговорил его поменять свои планы, тогда как Роммель, который не знал в деталях, какова обстановка в Южной Италии, промолчал. Оба, разумеется, понимали, что такое коренное изменение стратегического курса в Италии не может не привести к изменению системы командования, которая все еще не была введена в действие.
Будущее Средиземноморья решилось в итоге серией приказов, в первом из которых, вышедшем 1 октября, говорилось, что оборона Италии будет вестись теперь гораздо южнее, по линии Гаэта – Ортона, а не в северных Апеннинах, как это было запланировано и к чему мы готовились несколько месяцев. Апогея эти приказы достигли в конце октября, когда, вопреки всем предыдущим планам, фельдмаршала Кессельринга назначили командующим всеми войсками в Италии, а Роммеля отозвали для выполнения других задач. В своих приказах по юго-востоку Гитлер отметал попытки Йодля получить согласие, по крайней мере, на подготовительные меры по сооружению позиций, прикрывающих тыловые районы, и не только настаивал на удержании всех Балкан, но и требовал теперь оккупировать большое количество островов, которые прежде обороняли итальянцы. Вдобавок к Южным Спорадам теперь следовало защищать «как минимум» еще и следующие острова: в Ионическом море – Корфу, Кефалинию и Закинф; в Эгейском – Скарпанто, Милос, Кос, Лерос, Самос, Хиос, Митилини и Лемнос. На совещаниях он отвергал любые ссылки на нехватку средств примерно такими словами: «Мы должны быть сильными на севере (то есть на севере Балкан), но не слишком слабыми в Греции». Точно так же он отказался дать разрешение на строительство позиций в тылу по причине «возможного неблагоприятного психологического эффекта» [245] .
245
Военный журнал штаба оперативного руководства, 1, 4, 6, 28 октября и 6 ноября 1943 г.
Йодль взял на себя обязанность отдать приказ главнокомандующему на Юго-Востоке, по крайней мере, провести рекогносцировку тыловой позиции к востоку и западу от Салоников, а позднее сумел уговорить Гитлера начать строительство, но только в части преград на дорогах.
Итогом этих указаний стали кровавые сражения в Эгейском море с целью вырвать у англичан отдельные острова. На остальной части Балкан ухудшение обстановки выражалось в постоянном усилении внутренних беспорядков, тогда как значительные силы и средства, задействованные для обороны побережья, ни разу не входили в контакт с противником [246] . В Италии новые гитлеровские приказы положили начало почти шестимесячной позиционной войне в районе южнее Рима, более известном по названию монастыря Кассино, который стал эпицентром боевых действий. Сражение там запомнилось главным образом благодаря храбрости войск, проявленной с обеих сторон, но с точки зрения стратегии этот военный эпизод, самое позднее к середине ноября, когда предполагаемая угроза на Балканах перестала быть столь неминуемой, потерял всякий смысл. Борьба в Северной Италии была изнурительной, и она, несомненно, надолго задержала противника, но для Германии на пятом году войны она была абсолютно неоправданной в первую очередь потому, что протяженная и незащищенная береговая полоса Италии позволяла союзникам высадить десант, а это в любую минуту могло привести нас к новой катастрофе. Кроме того, и Восточный, и Западный театры войны лишились тех войск, которые могли бы появиться у них в значительных количествах, если бы мы вовремя отвели войска к Северным Апеннинам.
246
С 21 ноября 1943 г. фельдмаршал Кессельринг вместе со своим штабом был назначен главнокомандующим германскими войсками на Юго-Западе.
Из-за обстановки на юге и юго-востоке нагрузка на ОКВ возросла как никогда, особенно с тех пор, как Гитлер с Йодлем стали все больше настаивать на том, чтобы любые детали утверждались «наверху». Передвижение каждой дивизии, по номерам, наносилось на карту в «Вольфшанце»; любое переформирование, что происходило довольно часто, когда дела на Итальянском театре шли плохо, должен был утверждать Гитлер. На Балканах Верховное командование руководило использованием войск в борьбе против повстанцев и отправкой транспорта на Эгейское море; в Абруцци оно утверждало чертеж каждой позиции и высоту каждого заграждения. С 15 декабря главнокомандующий на Юго-Западе должен был ежедневно докладывать о продвижении строительства линии Кассино [247] . Отдел «Q» ОКВ отвечал теперь за управление тыловыми районами. Согласно указаниям Гитлера Муссолини получил власть только над долиной реки По, но даже там его «республиканско-фашистскому правительству» пришлось смириться со значительными ограничениями своего суверенитета. На «верховных комиссаров» в образе германских гаулейтеров была возложена ответственность за управление приграничными районами в Северной Италии от Истрии до Тироля, так как Гитлер предложил включить их в Великий германский рейх, потому что прежде они были австрийской территорией. Особенно жесткие ограничения налагались в отношении бывших итальянских солдат, большинство которых отправили в Германию в качестве «интернированных лиц».
247
См. военный журнал штаба оперативного руководства, 14, 17, 29 ноября, 11, 15 декабря и дневник Йодля, 15 и 16 декабря 1943 г. 4 декабря 1943 г. Геббельс пишет в своем дневнике: «В Италии… новые штурмовые резервы… поэтому в верховной ставке фюрера нет беспокойства насчет дальнейшего развития событий. Операциями руководит в основном Йодль. Но Йодль, как мне кажется, не слишком компетентен в оценке критических военных ситуации. Он так часто ошибался в своих прогнозах, что лично я не могу отбросить волнения по поводу южного участка итальянского фронта». 23 сентября 1943 г. Геббельс дает следующую оценку Йодлю: «Очень хороший, надежный работник, его превосходная подготовка в стенах Генерального штаба проявляла себя неоднократно».
Стратегия Гитлера на Средиземном море создала гораздо большую нагрузку на военный потенциал Германии, чем того требовала военная обстановка, и никакой компенсации за счет экономии ресурсов на других театрах войны не получилось. Всем управлял один элементарный принцип, но за ним не стояла какая-то высшая идея, и не было речи о том, чтобы сосредоточиться на чем-то наиболее существенном. Вместо этого Верховное командование имело лишь одну цель – оборонять захваченные территории повсюду по внешнему периметру, а на остальных фронтах как можно быстрее затыкать дыры по мере их появления. По такому принципу мы действовали в Скандинавии, где даже в Дании возникло теперь движение Сопротивления, что требовало увеличения сил безопасности. Действовал он и на Западном театре, откуда в первую очередь приходилось поставлять подкрепление для наших войск в Италии. Наше положение там настолько ослабло, что в конце лета 1943 года главнокомандующему на Западе пришлось серьезно рассматривать возможность того, что западные союзники с минуты на минуту создадут плацдарм на другом берегу Ла-Манша для подготовки будущего вторжения.