В стране чудес

от радости, что спаслись от страшной опасности.

— Что же будет с Мали? — вскричал Андре.

— Я видел,— сказал Миана,— что когда молния ударила в дерево, он свалился в поток. Должно быть, он утонул.

— Не поискать ли нам его?— заметил Андре.

— Ты думаешь?— ответил Миана.— Нужно два дня, чтобы пройти к тому месту, откуда нас унес поток... Мали советовал нам итти все к северо-западу, пока мы не придем в Муссури.

— Правда, — сказал Андре, — нам необходимо как можно скорее уйти отсюда. Но если я не ошибаюсь, Мали считал, что нам остается еще

шесть или восемь дней пути, ты же говоришь, что поток отнес нас еще на два дня, значит, теперь нам нужно итти, по меньшей мере, дней десять. Чем же мы будем жить все это время?

У нас нет даже муки, чтобы спечь себе чапати.

— Мой Гануман нам поможет. Обезьяны легко находят себе пищу в этих лесах. Да вот, смотри, он уже сидит на ветви и собирается что-то есть.

Быть может, он уж нашел для нас завтрак.

Молодые люди побежали к дереву, на котором сидел Гануман, это было дикое манговое дерево, покрытое плодами, если и не такими сочными,

как превосходное бомбейское манго, то все же очень вкусными.

Беглецы утолили голод. Миана позвал к себе обезьяну, и они пустились в путь к северо-западу.

ГЛАВА XIII

У МЕЧИСОВ

Как Миана добыл огня. — Антилопы. —Дерево

мова. — В плену у мечисов. — Верный друг. —

Бегство

Падая от усталости, не имея другой пищи, кроме диких плодов, добываемых Гануманом, юноши к вечеру остановились на ночлег. Подходящее дерево было скоро найдено, и Миана принялся, по обыкновению, собирать сухие ветки и сносить их к дереву.

— Что ты делаешь?—спросил Андре с удивлением.

— Разве не видишь? Хочу развести огонь на ночь, — отвечал молодой индус. — Мы не можем обойтись без него. Смотри, вон на соседних де-

ревьях павлины: верный признак, что в лесу много тигров. Кроме того, сегодня днем я заметил в этом лесу следы их. Помоги мне скорей, ночь настанет быстро, и времени у нас мало.

— Но... Миана, ты забыл, что мы все потеряли, а спички и огниво остались у Мали.

— Я ничего не забыл, — возразил со смехом Миана, — и мне не нужно ни спичек, ни огнива, чтобы добыть огня. Вот ты увидишь.

Молодой индус взял кусок сухого дерева, потом отыскал по близости гладкий камень и, положив между ними пучок волокон от растения азедераша, принялся сильно тереть дерево о камень.

Вскоре в волокнах показался огонь, а секунду спустя, раздутое Мианой, вспыхнуло пламя и на дереве.

— Видишь,— сказал Миана,— это совсем не так трудно. Теперь живо спать, скоро начнется концерт.

Действительно, не прошло и часа, как рев,

поднявшийся со всех сторон в лесу, доказал, что Миана не ошибся. Андре не раз просыпался от шума, производимого дравшимися тиграми, что, впрочем, не помешало ему хорошо выспаться.

Рано утром юноши спустились с дерева, и на Ганумана возложена была обязанность отыскать завтрак. Но он нашел только горсть кислых терновых ягод.

Друзья наши собирались уже выступить в путь, полуголодные, как вдруг из-за кустов с шумом выскочила и пронеслась перед ними красивая черная антилопа.

– - Ах, если бы у меня было мое ружье! — вскричал Андре,— мы хорошо бы позавтракали.

Вместо ответа, Миана бросился бежать за животным и вскоре из кустарника позвал к себе товарища. Андре со всех ног бросился к нему, и каково же было его удивление, когда он увидел молодого индуса, наклонившегося над антилопой.

— Как тебе удалось убить ее, Миана? — спросил Андре.

— Не я убил ее, — ответил с живостью нат. — Когда она пробегала мимо нас, я заметил кровь на ее боках и догадался, что она смертельно ранена каким-нибудь зверем, вероятно, она вырвалась из его когтей, чтобы умереть спокойно в лесу. Когда я подбежал к ней, она уже лежала без движения. Отличный завтрак подают нам тигры! Этого мяса нам хватит на несколько

дней.

Молодой индус поднял антилопу на плечи и снес на лужайку, где на месте ночного костра еще тлели уголья. Антилопа тотчас же была очищена

и разрезана на части с помощью кинжалов, находившийся за поясом у юношей, и вскоре несколько вкусных кусков мяса уже жарились на раскаленных плоских камнях.

— Какой завтрак! — радостно вскричал Миана.

Юноши могли вполне утолить голод, хотя Андре и морщился, глотая на половину кровавое мясо без соли и хлеба. Окончив завтрак, они при-

крыли уголья зелеными ветвями, на которые разложили остальное мясо антилопы, и когда оно, благодаря густому дыму от ветвей, настолько про-

коптилось, что могло сохраниться на несколько дней, они завернули его в два пакета из листьев и отправились в путь.

Восемь дней шли они все в одном и том же направлении, останавливаясь только на ночь. Мясо антилопы быстро уменьшалось, а плоды встречались редко, и потому они спешили, насколько хватало сил,—тем более, что, как им казалось, они приближались к цели своего путешествия.

Действительно, природа страны постепенно изменялась. Они увидели снова перед собою снежные вершины Гималаев, болота попадались реже, леса

становились не столь густы, а местность разнообразнее и холмистее.

На восьмой день молодые путники достигли подошвы высокого холма, зеленые пологие склоны которого были покрыты великолепными деревьями,

расположенными правильно, как в парке.

Заметив эти деревья, Гануман тотчас спрыгнул с плеча Мианы, и бросившись к ближайшему дереву, с жадностью стал собирать и есть плоды,

лежавшие во множестве на земле.

— Мова! — вскричал Миана, бросившись также к плодам. Примеру его последовал и Андре.

Мова — прекрасное дерево с куполообразною темно-зеленою листвою и прямым толстым стволом, с правильными и красивыми ветвями, расположенными в виде канделябра. Для диких местностей Индии это дерево то же, что кокосовая пальма для берегов Индийского океана. Природа

снабдила его такими чудесными качествами, что оно одно доставляло первобытным обитателям индийских лесов все, чего народы более промышленные требовали от целого растительного царства. К концу февраля листья его внезапно опадают, совершенно обнажая дерево, и употребляются туземцами для самых разнообразных целей.