В сутках двадцать четыре часа

За то время, пока Соколов и Чугунов были в Москве, огонь продвинулся к Шатурстрою, до стройки оставалось не более пятисот метров. Сгорело несколько штабелей торфа.

Воды поблизости не было. Ближайшее озеро находилось в трех километрах.

— Товарищ Чугунов, пока нет воды, нужно делать земляные отвалы от огня, — сказал Венке. — Одновременно на осушительных каналах необходимо соорудить надежные перемычки и подать в них воду из озера пожарными машинами. Это приблизит воду к стройке.

Перед обедом Венке разыскал Чугунова.

— Товарищ Чугунов, до озера пожарных рукавов не хватило, а начальник местной пожарной команды отказывается помочь, саботирует мои распоряжения, воду самовольно берет из канав…

Чугунов попросил Венке прислать к нему Александра Прокопюка. Когда тот появился, распорядился взять двух милиционеров и арестовать пожарного за саботаж и нарушение приказа на двое суток.

— Арестуем, а куда денем?

— Освободите кладовку возле второго барака, где хранятся лопаты, и оборудуйте в ней кутузку, выставьте часовых. Арестованного посадить на хлеб и воду.

Узнав о приказе уполномоченного, перепуганный пожарный побежал к начальнику строительства.

— Ничем, к сожалению, не могу помочь, сами виноваты, голубчик. Все мы подчиняемся товарищу Чугунову, — выслушав его, ответил Винтер.

Чугунов меры принимал крутые, но иначе поступить не мог: пока убеждаешь, занимаешься уговорами — электростанция сгорит. Здесь сейчас как на фронте. Нужны твердость и строжайшая дисциплина, необходим порядок, без которого люди не справятся со стихией, как бы много их ни было.

Приказ об аресте начальника местной пожарной команды вывесили на видном месте.

Вскоре на станции задержали пятерых плотников, самовольно покинувших стройку. Чугунов назвал их в приказе дезертирами. Они тоже попали в кутузку. Шатурстрой почувствовал твердую руку уполномоченного. Винтер одобрил мероприятия, и рабочие оценили распорядительность Чугунова, его находчивость и решительность, одергивали нарушителей. А начальник строительства теперь без Чугунова не отдавал распоряжений о снятии или привлечении рабочих к тушению пожара.

Прошло пять дней. На Шатурстрой приехали командир корпуса Ольшанский и Соколов и остались довольны четкой организацией и твердым порядком.

— Как у вас организовано питание людей, товарищ Чугунов? — поинтересовался комкор.

— Горячие обеды подвозим прямо на участки, чтобы не отвлекать людей. На питание никто не жалуется. Дым одолевает. Нужны противогазы, но где их возьмешь?

— Помочь можно, но люди не тренированны, особенно женщины, они не смогут работать в масках, — ответил Ольшанский. — От моего имени объявите всем благодарность.

В тот же день комкор и Соколов уехали на другой участок.

В один из дней, когда ветер снова раздул огонь в восточном секторе, где работали девушки Насти Голубевой, Александр Прокопюк пошел обследовать очаги и провалился в огненную яму, взметнулся сноп искр. К счастью, девушки не растерялись: облившись водой, кинулись на помощь. Опоздай хоть на минуту — случилось бы непоправимое. На Прокопюке сгорели сапоги, местами прогорело белье, он получил ожоги.

Настя прибежала к Чугунову и рассказала о случившемся. Прокопюку оказали медицинскую помощь. Чугунов, бросив дела, пришел на медпункт. Александр лежал на носилках забинтованный.

— Что же ты сплоховал, Александр Николаевич? Людей учил, а сам полез в огонь, как мальчишка.

— Сам знаешь, Василий Сергеевич, на такое дело приказом посылать нельзя, самому первым надо идти. А если бы огонь перекинулся на электростанцию?

«Это было бы преступлением», — подумал Чугунов.

Вся страна следила за строительством на шатурских болотах. Энергию электростанции ждали сидевшие на голодном энергопайке московские заводы и фабрики. Шатурская ГРЭС была не только крупнейшей электростанцией, но и вестником новой жизни. Ради этого стоило рисковать.

Чугунов нагнулся над товарищем:

— Спасибо, Саша, потерпи, отправим тебя к лучшим врачам в Москву, они быстро поставят на ноги.

Только отвезли в больницу Прокопюка — в огненную яму угодил другой боец милицейского отряда, Саша Фигельсон. В приказе Чугунов отметил мужество милиционеров, их высокую сознательность, однако призвал к бдительности. Отныне запрещалось ходить по огненным секторам и участкам в одиночку.

Десять суток шла самоотверженная борьба с огнем. Пожар укротили.

За спасение от огня Шатурской ГРЭС В. С. Чугунов вместе с другими был отмечен. Он получил серебряные часы и Грамоту Президиума Моссовета. В ней говорилось:

«…Отмечая Вашу преданную работу в московской милиции, Президиум вручает Вам при этом серебряные часы за № 89740 в награду за долголетнюю, энергичную и полезную деятельность и умелое руководство милицией при тушении лесных пожаров. И надеемся, что впредь Ваша служба будет направлена к укреплению завоеваний Великого Октября и защите интересов трудовой Советской Республики».

За «долголетнюю деятельность…». Чугунову в то время было 25 лет.

…Пробный пуск турбогенератора на новой Шатурской ГРЭС имени В. И. Ульянова-Ленина мощностью в 44 тысячи киловатт состоялся 2 сентября 1925 года. На торжество, среди других гостей, пригласили Венке и Чугунова.

ГРЭС заработала, а у Черного озера поднялся новый город энергетиков — Шатура.

«Червонцы»

В 1922 году в стране были выпущены особые деньги — червонцы. Счет денежных купюр исчислялся не в рублях, как это было принято раньше, а в другой денежной единице — червонце. За все предыдущие годы Советской власти не было таких полноценных денег. Один червонец приравнивался к десяти дореволюционным золотым рублям, или 175 рублям, ходившим до выпуска червонцев. Государство обеспечивало червонцы золотом и другими ценностями. Советское правительство выпустило купюры в один червонец, три, пять, десять, двадцать пять и пятьдесят червонцев.

Было чему радоваться советским людям. Ведь червонец быстро укреплял денежную систему, способствовал улучшению жизни. Но их радость была омрачена появлением на рынке фальшивых червонцев. Сначала они появились в Новороссийске, потом в Ростове-на-Дону. Новенькие, хрустящие, они ничем не отличались от настоящих.

Началось все с того, что в Новороссийский банк принесли из магазинов дневную выручку и специалисты «выловили» несколько фальшивых купюр. Бесспорно, делала их опытная рука. Преступнику нельзя было отказать в таланте. Два взаимоисключающих слова: талант и преступление. К сожалению, в жизни бывает и так: человек применяет свой талант во вред другим, несет людям горе.