В теле дрища в военной школе аристо 2

Ударить, вытянуть магию, позволяя двойнику вспыхнуть, увернуться от атак, снова распространяя огонь — я метался между этих гигантов, используя разницу в наших размерах. Так же как прежде я использовал свои выдающиеся габариты для подавления противников, так теперь я пользовался гибкостью и меньшим размером, чтобы ускользать от врагов и уничтожать их в стремительном цикле ударов, поглощения и уворотов. Вертясь вокруг этих громил юлой, я больше не завидовал большим габаритам императора: моё новое тело тоже прекрасно для боя. От ярких вспышек горящих алмазов меня защищал шлем костюма, но, входя в раж, я всё больше ориентировался не на зрение, а на сам огонь. Я стал осязать через него…

Но когда это ощущение просветления в использовании огня как продолжения себя почти достигло пика, я внезапно обнаружил, что двойников больше не осталось. Только ярко сгорающие осколки усыпали пол вокруг меня.

Мне даже не пришлось оглядываться по сторонам, чтобы найти императора — его выдал усилившийся страх. Он стоял возле закрытых дверей тронного зала, и воздух вокруг него мерцал, словно там кружила алмазная крошка. Если быть точным — алмазная пыль, создающая иллюзии.

Во время подготовки информация была и по этой технике. Она не была атакующей и требовала некоторое время на реализацию, но на определённой площади могла материализоваться. На весь тронный зал не хватит, но несколько десятков квадратных метров закрыть способна.

— Бесполезно, — предупредил я сразу. — Ты не скроешься от меня за иллюзиями.

Пространство вокруг исказилось, внезапно превращаясь в зеркальный лабиринт, от которого мельтешило в глазах. Зеркала двигались, отражая углы, сгибы и наши фигуры. Рваный ритм этих изменений кружил голову, нагоняя тошноту.

— Не поможет, — я взмахнул рукой, распространяя вокруг языки пламени и закрывая глаза.

Я ощущал присутствие императора по его страху, и ощущал пространство вокруг своим огнём. Языки пламени наткнулись на материализованную иллюзию, скрывающую за собой императора.

Сконцентрировав ауру, силу телекинеза и пламя, я вытянул энергию из ещё одного кристалла жизни и, усилив все техники, рванул вперёд. С сокрушительностью боевого флайера я врезался в алмазные зеркала. Несколько мгновений казалось, что они выдержат, но раздался треск, и тысячи осколков полетели во все стороны.

Император отшатнулся в сторону, но недостаточно резво. Похоже, он просто не ожидал, что я так быстро преодолею барьер. Он успел заблокировать мой огненный меч. Пламя столкнулось с алмазной бронёй. Шип потянул энергию, постепенно разрушая кристаллическую поверхность защиты императора. Я уже приноровился вытягивать так магию из алмазной клетки и его двойников, получалось автоматически. Огромный, словно кувалда, кулак императора полетел мне в лицо, но я увернулся и ударил его под дых — выше я просто не мог дотянуться. Усиленный телекинезом удар пошатнул его, я тут же зацепил его ноги щупами телекинеза и дёрнул на себя.

Рывок, давление меча на руку и толчок в живот — этого оказалось достаточно, чтобы император пошатнулся. Выравниваясь, он снова взмахнул кулаком, а я ударил ногой, ещё сильнее дёргая его телекинезом и добавляя толчок в корпус.

Бах! — император обрушился на пол, словно гигантская статуя, а я прыгнул сверху и ударил мечом под подбородок. Сила инерции и почти инстинктивное вытягивание магии сложились вместе, кристаллы брони затрещали, лопнули, и шип упёрся в покрытие костюма.

— Я сдаюсь! Сдаюсь! — закричал император, поднимая руки. — Давай договоримся. Не я сейчас твой враг!

Я перестал давить так яростно, но не убрал клинка от его шеи. Я бы не остановился, если бы полностью доверял своим союзникам, но…

— Это ловушка для нас всех! — заговорил император, и алмазная броня стала осыпаться с его тела, словно лишённая всякой магической поддержки.

Краем глаза я заметил, что тени, отбрасываемые лежащими без сознания бойцами и уцелевшими остатками дронов наблюдения, трепетали и росли.

* * *

«Перемены могут быть болезненными, особенно смена власти в гигантской империи», — подумал Павел Туманов, оглядывая войско из тысяч воинов рода, облачённых в последние модели композитной брони. Экзоскелеты помогали бойцам удерживать мощные энергетические винтовки. За рядами живых воинов расположилась ряды роботов, над которыми клан Тумановых перехватил управление. Всё это огромное войско заняло половину площади родового завода

Армада, остальную часть площади занимали флайеры.

Официально Тумановы выдвигались к императорскому дворцу для поддержки Алмазовых.

Но это только официально. На самом деле сегодня у него были другие планы и цели.

«Хочешь ли ты стать отцом императора?» — об этом спросил его Глеб.

«Ты поклялся служить Алмазовым, но они убиты, их места заняли колонисты. Твой долг подданного — отомстить за императорскую семью! Твой долг как главы рода — защитить род от самозванцев, которые хотят нас завоевать» — так говорил глава клана Теней.

Каждый из вариантов нёс свои преимущества и недостатки. И клан Теней не заставлял его заниматься спасением мира бесплатно. Они даже вполне честно предупредили Павла, что их обещание Глебу сделать его императором просто мотивация, ведь они не обладают властью его короновать, но обещали замолвить за него словечко перед союзными родами, когда всеми родами будут выбирать нового правителя.

И за свою деятельность клан Теней просил всего лишь признания их как аристократического рода.

Подозрительная самоотверженность и скромность.

Оглядев собравшиеся войска, Павел Туманов с силой ударил кулаком по сердцу. Это движение повторили его люди, и звук ударяющихся о тёмно-зелёные композитные доспехи кулаков слился в единый мощный грохот.

— Сегодня наши сердца бьются во славу империи! — голос Павла Туманова эхом прокатился над площадью. — От каждого из вас зависит сохраним мы её или нет!

Его речь была лаконичной и достаточно двусмысленной, чтобы возможные наблюдатели не могли заподозрить неладное — ни колонисты, ни союзники, ни враги.

Армия Тумановых погрузилась в сотни флайеров. Их боевое построение впечатляло и ужасало. Рабочие промышленной зоны столицы задирали головы и их сердца сжимались от тревоги. Такого количества боевой техники они не видели десять лет.

Хотя беспорядки в столице вышли на невиданный уровень, флайеры Тумановых летели к императорскому дворцу не на максимальной скорости, будто демонстрируя боевую мощь рода.

Причина такой неторопливости была не в желании показать себя, просто Павел Туманов, чей флагманский флайер двигался в центре потока техники, в самом защищённом месте, никак не мог принять окончательного решения.

Предложение Глеба было запредельно выгодным, но рискованным — другие семьи захотят представить своих кандидатов на императорский трон, поэтому стать отцом императора не просто.

Предложение клана Теней было умеренным и относительно безопасным — если удастся победить колонистов, род получит экономические преимущества.

С одной стороны был Глеб — сын, которого он так жаждал, но воспитанный чужими, хуже того — простолюдинами, сын. Неожиданно амбициозный. Насколько он ценил свою кровь? Чувствовал ли связь с родом? Павел был очень рациональным человеком, но род для него был смыслом жизни. Ради рода он был готов умереть. Глеб был частью рода, но в то же время — можно ли ему доверять?