В тени престола. Компиляция 1-12 книга

– Мессиры! Ситуация складывается таким образом, что только резким и быстрым маршем мы сможем переломить ситуацию, складывающуюся, пока, увы, не в нашу пользу…

Гости и военачальники возбужденно загудели, брякая кубками и переговариваясь между собой.

Шарль непринужденно улыбнулся и, потерев руки, добавил:

– Мессир де Белло мой казначей и ведает, пожалуй, самым главным, что может быть на войне – финансами… – Все замолчали и уставились на Шарля и Гоше, который развернул большой свиток, внимательно уперся в него глазами и, шевеля губами, несколько минут молча разглядывал его, после чего, посмотрел на собравшихся и сказал:

– Итак, мессиры. – Он с опаской покосился на вход в палатку, но успокоился и заговорил, монотонно выдавая группы цифр и суммы денежного вознаграждения, причитающегося каждому командиру, рыцарю, оруженосцы, конюху, арбалетчикам и пикинерам. Сумма получилась довольно-таки внушительная, что вызвало удивление на лицах многих из командиров. Лишь Ги де Леви, переглянувшись мельком с Лукой де Сент-Эньяном, был спокоен и излучал благодушие, расточая улыбки направо и налево. Гоше перешел к конкретным цифрам довольствия. Он наклонился к бумаге, буквально касаясь носом строчек, и затараторил. – Его величество Шарль де Анжу и де Провен, Божьей милостью и волею его святейшества король Обеих Сицилий, повелевает произвести шевоше сроком до трех условленных месяцев начиная с сегодняшнего дня и определяет следующие величины жалования для сеньоров рыцарей и остальных людей, откликнувшихся на его призыв. – Гоше облизал губы, мельком посмотрел на собравшихся и, убедившись, что они все внимательно прислушиваются к его словам, продолжил свое монотонное изложение. – Мессиры баннереты получают шесть унций золота за один месяц шевоше, рыцари-башельеры – четыре унции золота, оруженосцы, конюшие и конные арбалетчики получают по две унции золота, восемнадцать таренов для пеших арбалетчиков и пикинеров… – казначей оторвался от бумаг и посмотрел на командиров, собравшихся в палатке. – Напоминаю, сеньоры, что в одну унцию входят тридцать таренов или пять флоринов, коли, у нас начнутся, не приведи Господь, проблемы с денежным запасом казны шевоше.

Сеньоры возбужденно зашумели, обсуждая цифры довольствия. Богатым рыцарям не очень понравилось, что разница с однощитовыми и бедными воинами составляла каких-то жалких две унции, но Шарль решительно прервал их, напомнив о своем феодальном долге.

Гоше де Белло, посчитав свою миссию выполненной, кивком головы передал очередь вице-маршалу армии Адаму де Фурру. Тот, слегка прокашлявшись, встал и, высоко подняв руку над головой, попросил всех послушать его слова. Совет снова умолк и стал внимательно смотреть на него. Адам покраснел, смутился, но быстро собрался и заговорил, словно пугаясь своего неожиданно громкого голоса:

– Можете быть спокойны, сеньоры! Мы, как и обещали, удерживали и будем впредь удерживать цены оружейников во Флоренции и прилегающих к ней городов. Генуэзцы готовы поставить всем страждущим вооружение и экипировку по довольно-таки умеренным ценам. Шлем-сервильер с кольчужным оплечьем и латным воротником они готовы продавать от шестнадцати до тридцати двух сольди, в зависимости от качества стали и украшений, применяемых на шлеме. Кольчуги от ста двадцати до ста пятидесяти двух сольди, а если брать весь комплект вместе с поножами, латными рукавицами и коттой, проклепанной стальными пластинами, тогда это обойдется в двести сольди…

Рыцари, мало сведущие в арифметике и прочих подсчетах, связанных с разными курсами валют, заволновались, уточняя итоговые суммы в унциях или граммах серебра или золота.

Гоше де Белло, для которого математика была хлебом насущным, громко заявил:

– Сеньоры! Двести сольди равны десяти генуэзским лирам или восьмистам граммам серебра качества Труа!..

Филипп де Кастр, долгое время молча слушавший все доклады и выступления советников Шарля, встал и громко сказал, адресуя свои слова, прежде всего, к графу и вице-маршалу:

– Сир! – Он поклонился. – Мне, как командующему пехотой вашего шевоше, было приятно услышать добрые суммы вознаграждения, адресованного моим молодцам! – Гоше радостно заулыбался, а Адам подбоченился и стал казаться выше на полголовы от гордости. – Но, простите меня, сир, за прямоту! Кто будет брать штурмом замок Арче, который полностью перекрывает перевал и держит защиту всей Апулии, а вместе с ней и Юга Италии?.. – Он придирчиво вглядывался в лица Шарля и его советников. Гоше сразу же опустил голову и стал ковыряться в бумагах, а Адам де Фурр побледнел и осунулся. – То-то и оно! Выходит, что мне придется голыми руками и без сноровистых вояк брать Арче…

Шарль улыбнулся и жестом попросил Филиппа успокоиться, после чего ответил:

– Мне понятна ваша забота о пехоте и беспокойство насчет предстоящей осады Арче. – Он со всей учтивостью поклонился де Кастру, который замолчал и стал смотреть в рот королю, ловя каждое его слово. Шарль улыбнулся и продолжил. – В копье мессира де Леви, насколько мне известно, имеются рыцари и персонал, знающие толк в осадах и штурмах замков. – Он повернул голову к де Леви. – Не так ли, Груша?..

Ги приподнялся, поклонился королю и молча кивнул головой в ответ.

– Этак, сир, у нас любой скажет, что у него есть опыт штурма замков… – Филипп де Монфор-Кастр не унимался, беспокоясь за успех всей кампании, ведь о того, как быстро замок будет взят, зависит исход всей войны.

Сенешаль графства Анжу, отвечавший за кавалерию, не удержался и выкрикнул:

– Брать осадой наши замки, скажу я вам, плевое дело, другое дело – брать горный и неприступный замок… – он поискал глазами поддержку и, обнаружив кивание многих сеньоров, приободрился и продолжил. – Насколько я понял, мессиры, Арче и в правду неприступен…

Шарль жестом попросил его умолкнуть и, дождавшись тишины, громко произнес:

– Рыцари мессира де Леви имеют такой опыт. Они брали штурмом Монсегюр!..

– Монсегюр! Монсегюр! Он же неприступным считался… – пролетел шепот восхищения и возбуждения над головами собравшихся, – это совсем другое дело!…

– Вот и славненько… – Шарль подмигнул Ги де Леви и добавил. – Кстати, у меня есть еще одна новость! Две тысячи двести рыцарей нас ожидают в пяти лье южнее Капуи! Его святейшество папа Климент сдержал-таки слово, данное мне перед алтарем храма Святого Петра!..

– Сир, и все равно, у нас мало людей… – Филипп де Кастр не унимался. – У нас теперь… – он задумался, складывая в уме численность войск.

– Четыре тысячи шестьсот рыцарей, восемьсот конных арбалетчиков и почти три тысячи пикинеров и пеших арбалетчиков, не считая оруженосцев и конюших! – Шарль сам подвел итог численности, прервав вычисления Филиппа. – На круг у нас около десяти тысяч воинов!..

Сеньоры с довольными лицами закивали головами, но Филипп де Кастр скептически заметил:

– А у Манфреда одних сарацинских лучников, да легкой кавалерии почти пятнадцать тысяч!..

– Милейший де Кастр! – Шарль развел руками. – Зато у него тяжелой кавалерии меньше, чем у нас…

– Зато у него германских и швейцарских пикинеров больше, чем у нас всей конницы! – Снова парировал Филипп.

– Мы раздавим их нашей неудержимой атакой! – выкрикнул кто-то из сеньоров, но Филипп криво усмехнулся и ответил:

– Если Господь позволит, и сарацины не перестреляют нас прежде времени…