В тени пророчества. Дилогия

— Где Бароев? — повысила голос моя спутница.

— Он может в сауне быть, под гостиницей! — затараторил парень. — Я слышал, они какую-то сделку вчера провернули! Точно не знаю, через десятые руки слышал!.. Если они в городе, то скорее всего там!.. Любит он сауну!.. — парень разрыдался.

— И как такой хлюпик в бандиты подался? — озвучил я мысль вслух. Вопрос относился к разряду риторических.

— Что ж, обещала, что будешь жить — значит, будешь, — подвела итог допросу ведьма. — Но на будущее думай, с кем и зачем связываешься! А это тебе на память, чтоб не забывалось…

И одиночными прострелила ему обе коленные чашечки. Раздался нечеловеческий крик боли. — Михалыч, вали остальных…

В этот момент один из лежащих бандюков за ее спиной прыгнул. Судя по его реакции и грации движений, тоже один из солдат-наемников далекой войны. Врать не хочу, но парень был крут и бесстрашен. И я, и Михалыч его проморгали.

Снова неуловимое движение, уход, и на место, где наша ведьмочка только что стояла, на пол упало тело. А рядом два обрубка рук. Одна чуть выше, одна чуть ниже локтя. Меня снова вырвало, благо, в машине на ходу перекусил.

Упавшее тело дико и протяжно взвыло. Ведьма пригвоздила его к полу, крик захлебнулся.

— Михалыч, ты слышал? — она присела на корточки и аккуратно вытерла меч об одежду убитого.

На дальнейшее я смотреть не смог. Отвернулся, пытаясь прийти в себя. Перед глазами стояли окровавленные шевелящиеся культи. За спиной прогремело несколько одиночных автоматных хлопков.

— Пошли!

Настя буквально потащила меня вперед под локоть, словно мамочка сына-подростка, впервые в жизни познакомившегося с вредом излишнего потребления напитков вино-водочной группы.

С другой стороны я чувствовал себя именно тем самым накушавшимся подростком. Нервная система не справлялась с нагрузками; шел, как в хмельном угаре, ничего не соображая. Тот парень, официант. Коленные чашечки. Очередной расчлененный труп. Кровь, кровь, кровь… Мозги по полу… И смерть. Кругом смерть!

— Все хорошо, все в порядке, Миш! — Ведьма развернула меня, ловя взгляд испуганными глазами. — Иди ко мне!.. Иди, мой хороший, милый, добрый!..

Мы были уже на лестнице. Она притянула меня к себе, крепко прижала.

— Это всегда так в первый раз! Не переживай, миленький! Все хорошо!..

Она нежно гладила меня, что-то шептала убаюкивающее на ухо. Но я чувствовал, как у нее у самой тряслись руки, как она готова отдать все на свете, лишь бы со мной все было нормально и этого кошмара вокруг не было.

Мимо проковылял вниз Михалыч.

— Настен, время!

— Догоним, — бросила та. И стала шептать какие-то заговоры, плести чары, пока я не начал успокаиваться.

Поднял глаза к ее. И увидел боль, переживание. А еще она отдала мне очень много своей энергии, я видел внезапно возникшие на ее лице морщинки и усталость в глазах. Которой минуту назад не было.

— Спасибо, все нормально… Мне уже лучше… Пойдем! — пришел я в себя и заковылял вниз.

— Зачем отдала столько силы? — спросил я, стряхивая оцепенение.

— Не хотела потерять тебя, — произнесла она, пожав плечами. Звучало это настолько искренне, что я… Остановился, обернулся и снова ошалело посмотрел ей в глаза.

Да, так и есть. Она не могла врать. И не могла защищаться, прятаться, играть лицом, ставить психические щиты. И я даже не знаю, радоваться мне или… не радоваться увиденному.

— Спасибо!.. — Я поднялся на ступеньку вверх, сгреб ее в охапку, притянул к себе и поцеловал. Она в ответ лишь обхватила мою голову руками, жадно впиваясь в губы…

— Слышь, голубки, тут толпа уже собирается! Хорош нежности устраивать! — раздался снизу рассерженный окрик Михалыча. Мы словно подростки переглянулись, взялись за руки и побежали вниз.

Глава 6. Работа над ошибками

— Ну и чего ты добился? — кривилась Эльвира, болтая серебряными туфельками над пропастью. — Выпендрился? Только и всего!

Она тебя презирала? Презирала. И будет презирать. Высот в ее понимании ты не достиг. А грех совершил…

— Элли, давай только без христианской ахинеи! — перебил я. — Я уже сказал всё, что хотел!

— Именно, что хотел! — она вспыхнула. — Не ахинея это, Мишутка! Всё на самом деле стремно!

Помолчала.

— Итак, на ведьмочку свою ты впечатления не произвел. Никаких навыков не приобрел. Операцию завалил. Ну, в человечков пострелял, удовольствие получил… — ехидно сощурились ее глаза.

Теперь настала очередь вспыхнуть мне — хоть здесь собрался отдохнуть, отвлечься от реальности, пока внизу военный совет. Нет же, и здесь настроение испортят!

— Элли, лапочка моя, можешь прояснить одну щекотливую ситуацию?

Демон пожала плечами.

— Вся во внимании?

— Почему Консуэлла забила большой и длинный болт на… Хм… Спасение моей души, позволив «пострелять в человечков»? Молча ушла в сторону, как бы говоря: «Дерзай, Мишенька!» А ты сейчас на мозги давишь, пытаешься к совести призвать. Дескать, не прав я, согрешил, и неплохо было бы раскаяться. Хотя бы раскаяться! Кто из вас ангел, кто демон?

Из груди ее вырвался замученный вздох.

— Да без разницы, Миш. Мы одинаковы. Просто разным Силам служим.

— Но почему ты меня спасаешь, а она искушает? Или я что-то не понял?

Демон задумалась.

— Отвечу в рамках христианской теории — чтоб было понятнее. На кострах жариться у нас есть кому. Еще один «придурочный» погоды не сделает.

— «Придурочный»? — усмехнулся я. Весело у них!

— Ну да. Ненормальный. Кровавая вакханалия, цинизм, расчетливость. Разных расчетливых подонков у нас полным-полно. Только каши с ними не сваришь. Из них — да, а с ними…

Пауза.

— Короче, ты нам нужен, пупсик, в здравом уме, твердой памяти и абсолютно адекватным.

— Не каким-то злыднем-чудовищем, — перевел я.

— Вроде того. — Ты нужен нам сильным Мишутка. Сильным и адекватным. А дорогу нашу ты выберешь и сам, нет смысла тебя особо совращать.

— Считаешь? — Я хмыкнул. — Вот прямо так и выберу?

— А у тебя выбора не будет, — пожала она плечами. — Тебя к нам и так тянет. Наша курочка это давно поняла, вот и не мешает. Чтоб остаток влияния не потерять.