В третьей жизни

Капитан был в курсе моих проблем от Змея и придумал, как легализовать меня в команде. По правилам турнира, команды имели право на двух запасных игроков. Так как Фролов больше не будет выступать, то можно включать в число игроков защитника Смирнова, или нападающего Козлова. Романыч уволен, а новый тренер ещё не со всеми знаком.

Времени искать место для конструирования моего облика просто не оставалось. Чинок выцепил где-то клей. Мы влетели втроём в туалет дворца культуры и заперлись в одной из кабинок. Шебуршились там, тихо матерясь, как мыши в амбаре. Аж кабинка шаталась. Ребята спешно трудились надо мной. Змеище изоржалось, когда увидело меня в новом образе. Довольные собой повыскакивали из кабинки под недоуменными взглядами оккупировавших писсуары мужиков.

— Это тренировка. Продолжайте, граждане, свои процессы, — брякнул я что-то горбачёвское.

Команда готовилась к раскатке. В раздевалке парни естественно не узнали своего бывшего партнёра, представленного как Серёга Козлов, но были предупреждены своим капитаном о новеньком. Оборжаться можно! Я бы лучше на Смирнова согласился. Однако, выбирать не приходилось. Амплуа этого парня было нападающий, и размер телес ближе всего мне подходил.

Новый тренер Саша находился у себя в кабинете. Кивнул приветственно Змеюге, уставился на меня. Жека представил ему меня и сообщил о желательности замены заболевшего Фролова на Козлова. Тренер широко улыбнулся, поднялся и пожал мне руку, пожелав удачного дебюта. Форма под номером семнадцать подошла внатяг, но коньки пришлось менять из-за размера.

Подошёл Шумилов, поздоровался с каждым игроком за руку. Я занервничал, что он сможет узнать меня вблизи даже в парике, но дядя был так загружен своими мыслями и эмоциями, что не воспринял появление нового игрока в команде. Зато разродился проникновенной речью:

— Сегодня вы встречаетесь с одним из лидеров турнирной таблицы — командой «Юность» из Подольска. Играйте в свою игру. Справитесь и победите, будет вам честь и большая от меня благодарность. Проиграете, никто не посмеет вас упрекнуть. От себя прошу, сыграйте на максимуме своих возможностей. Порадуйте меня и своих болельщиков победой.

Приунывшие морды хоккеистов слегка не согласовывались с радужными надеждами директора. Один Жека только сиял начищенным самоваром. Трибуны кипели расцветками команд на шарфиках и вязаных шапочках фанатов обоих лагерей. Появление каждого игрока на льду сопровождался приступом оглушительного рёва. Болельщики явно тренировали глотки перед матчем. Когда выяснилось, что Фролова на матче снова не будет, фаны заметно приуныли. На меня никто особого внимания не обращал. Это только радовало, потому что не хотелось лезть на глаза никому. Шумилов остался смотреть игру. Только сейчас заметил, что на трибунах организовали ВИП-зону. Змей маячил возле тренера Саши, жутко потел и яростно жевал жвачку.

Решил по возможности не палить сразу своё мастерство, лишь создавать удобные ситуации для своих партнёров. Капитан вывел меня на лед в составе своего звена. Игра получилась тяжёлой. Мастерство некоторых врагов было ничуть не хуже, чем у воскресенцев. Бились яростно и ушли на перерыв с нулями.

Первую шайбу от меня вражины словили за счет эффекта неожиданности в начале второго периода. Этот факт немного приободрил рощинцев. Потом чего-то там у нас стало не складываться, и подольские освоили уже нашу калитку. Противники продолжили переть рогом весь период. На перерыв мы ушли с отставанием в одну шайбу. В раздевалке парни поблагодарили меня как новичка за первую шайбу смурными лицами, хлопали по спине и плечам, отчего я болезненно кряхтел. Сан Петрович подбадривал ребят как мог и советовался с Жекой о включении в игру ещё и защитника Смирнова. Меня он душевно поблагодарил за шайбу. В последнем периоде пришлось мне всё-таки вылезти из образа середнячка и помочь команде вырвать победу. Организовал пару выигрышных позиций для Тохи и Жеки, и сам тоже вставил гостям пилюлю.

Прозвучала финальная сирена. Наши бойцы повскакивали со скамеек и, вопя во всё горло, ринулись к оставшемуся на льду звену тискаться и валять друг друга. К ним присоединились умирающие от восторга и кидающие в воздух свои гондонки болельщики. Я же ломанулся в другую сторону, со скамейки прямиком в раздевалку. Возникли непредвиденные проблемы с париком. Клей жекин оказался туфтовым. От пота он размылся, и парик начал елозить под шлемом. Волосы лезли в глаза. Пришлось после второго перерыва его содрать с черепа и оставить в шкафчике, задержавшись в раздевалке. Под шлемом всё равно непонятно — имеются ли на тебе волосы, или же нет. Пока вся команда торжествовала с фанатами на льду, я быстренько переоделся и незаметным нинзей выскользнул на улицу. В ближайших планах было разрешить денежные проблемы.

Огромная афиша перед входом в ДКС анонсировала завтрашний конкурсный концерт музыкальных молодёжных коллективов, посвящённый приближающемуся дню Победы. Начало в двенадцать ноль-ноль, вход — пятьдесят копеек. ВИА «Спектр» под управлением А. Л. Шиловского значился в длинном списке участников, среди которых были… Силы небесные! Такие зубры отечественной эстрады, как ВИА «Голубые гитары», «Самоцветы», «Весёлые ребята». У «Ребят» как раз создался самый классный состав, плюс пока неизвестная широкой публике Алла Пугачёва. С ними собирались соревноваться немалое количество других, совершенно неизвестных коллективов из разных регионов. Были приглашены тлетворные порождения Запада — рок-группы, в основном, столичные, жутко популярные в молодёжной среде, но малоизвестные широким массам телезрителей — «Аракс», «Оловянные солдатики», «Скоморохи», «Машина времени». Интересно было бы вновь встретиться с машинистами. Жаль, но мне теперь нужно изображать другого человека. А Скоморохи приедут с Градским, или без него? После выхода фильма «Романс о влюблённых», в котором он написал и сам исполнил несколько прекрасных композиций, стал жутко знаменитым. Хорошо бы с ним перекинуться парой словцов.

Несколько скромнее висело объявление о сеансе одновременной игры по шахматам с кандидатом в мастера Титовой Татьяной, назначенном на шесть вечера сегодня. Какую-то шахматную бабу дяде удалось сподвигнуть на моё место. Ветер ей в труселя!

Здесь же находилась турнирная таблица юношеских игр по хоккею. Сегодняшняя победа ещё не была отражена, и Берёзовые всё ещё ютились на четвёртом месте. По результатам этого дня мы должны обогнать «Юность» и приклеиться к «Менделеевцам» на втором месте. Впереди в гордом одиночестве неслась к финишной ленте команда «Космос» из подмосковного Калининграда. Завтра у полешков предстояла игра на выезде в Наро-Фоминске с командой «Искатель». Слабая команда, обнимается на предпоследнем месте таблицы с драчливыми можайцами.

И совсем скромно сообщалось о трёх вечерних сеансах фильма «Как украсть миллион» (США). Касса была уже открыта, но никто не рвался на этот замечательный фильм. Строителям коммунизма лямы скирдовать было влом. Вот если бы американцы назвали ленту «Как достать дефицит», то тогда у кассы давилась очередь из желающих просмотра.

Рядом с кассой видела бумажка с написанным корявым почерком истерическим текстом: «Билетов на концерт нет. Совсем нет. И не спрашивайте больше».

Сунулся с обаятельной лыбой в кассовое отверстие и попросил у строгой тётеньки от дядиных щедрот отсыпать мне пятнадцать дукатов и ещё кое-что, причитающееся за последний шахматный сеанс. Скучающая кассирша переспросила моё фио, заставила расписаться несколько раз на бумажке и позвонила куда-то по телефону:

— Здесь Чекалин Павел Андреевич пришёл за депонированными средствами. Подпись идентифицирована. Да… А, понятно. Ждите, сейчас к вам подойдут.

Последнюю фразу она бросила естественно мне. Я замер в позе соискателя дефицитных ништяков, отчего мимопробегающие обыватели притормаживались и завороженно влеклись к кассе, покупая билеты на киносеанс.

— Паша! Неужели это ты? — неожиданно послышался сзади дядин голос.

Я вздрогнул и резко обернулся. Шумилов стоял в своём импозантном костюмчике с полностью обалдевшей физиономией.

— Паша сдох в ментовке, — рыкнул я и явил ноги.

Злость была ярая на всех: на дядю, на Вовку, на Жеку. Ни на кого нельзя положиться. Все предают. Кажется, родственник что-то прокричал мне вслед. Выскочил на улицу. На морозном воздухе остыл и стал соображать спокойней. Чего это я, собсно, ломанулся? Пойди, докажи, что я — Чика, если, конечно, кое-кто ему в этом вопросе активно не помог. А кое-ктохов только двое. С большей вероятностью в этой роли просматривался Чинок. Халдею комсомольскому надо карьеру отстраивать на чужих костях. Правда, и Змею не чужды иногда бывают души карьерные порывы.