В жарких объятиях Дерзкого

— Ка… как в больнице? Что с ним?

— Попал в аварию. Состояние тяжёлое.

— А ты откуда знаешь? — поинтересовалась я с подозрением.

— Ну конечно! Сейчас самое время для ревности! — вспыхнула Галина. — Тебе номер больницы назвать или будешь расследование сначала проводить?

— Да, да… конечно назвать.

Галя дала нужные координаты и я задумчиво развернулась к Илье, чтобы вернуть его телефон. Он грозно свёл брови:

— Неужели поедешь?

— Поеду.

— Ну и дура. Он тебя предал, а ты… Уй, бабы.

Меня, конечно же, не впустили. Но ведь я бестия — как меня называют. Пошепталась я с одной милой медсестричкой, денежку ей тихонько в карман впихнула. Та сразу же подобрела и велела мне подождать до вечера, когда часы приёма закончатся. Я вернулась домой ни с чем, а после семи, вновь запрыгнула на байк и рванула в больницу.

За окном стемнело. В мрачных помещениях зажёгся свет, но только не в палате номер триста тридцать один. Там по-прежнему темно и тихо. По условленному сигналу медсестры я бесшумно пробралась в комнату стараясь не скрипеть паркетом и дверью. В скупом сумраке льющегося из окна лунного света, я разглядела силуэт прикованного к постели пациента. Тяжёлое прерывистое дыхание, к которому я невольно прислушалась, вынудило поубавить мою спесь и решительность. А стоит ли вообще его беспокоить? Он женатый мужчина, с которым нас уже давным давно ничего не связывает. Наша наивная юношеская влюблённость осталась в прошлом — растоптанная и осквернённая равнодушем. На стене — секундная стрелка — мерно отбивала ход времени. А я… я замерла, словно в ожидании какого-то чуда. В предвкушении неизбежного. Послышалось мучительное посапывание. Андрей заворочался. Я нерешительно сделала первый шаг. Затем второй, третий… Подойдя к кровати вплотную и подавшись корпусом вперёд, я тихо прошептала:

— Привет.

Андрей вздрогнул, словно он услышал нечто пугающее. Его голова медленно повернулась в мою сторону:

— Лиля?

— Да.

— Заче… зачем ты пришла? — каждое слово давалось ему с трудом.

— Я не могла не прийти. Мне Галя рассказала. Как это случилось?

С перекошенных — болезненной гримасой — уст сорвался досадливый смешок. Затем тяжёлый вздох, после которого Андрей продолжил:

— Представляешь, я всю жизнь считал своим отцом абсолютно постороннего мне человека. Моя мать лгала и скрывала правду… даже от меня.

Я слушала, не пытаясь подгонять его или задавать уточняющие вопросы. Ему нужно высказаться. Выплеснуть эту боль, пусть и мне — своей бывшей, но выплеснуть наружу.

— Какой-то банкир. Я слышал о нём мельком. Он возглавляет сеть дочерних филиалов одного из крупнейших банков страны. Прикрывал все финансовые махинации нашей компании, в угоду моей мамочке конечно. Сам женат и до меня ему не было никакого дела. Какая вообще разница, как там живёт твой отпрыск. Калугин — состоятельный делец, с миллионами на счетах: и парнишку воспитает, и прокормит семью, и женой даст попользоваться… — на последней фразе Андрей с протяжным стоном сглотнул вязкую слюну. — А почему бы и нет? По старой-то близкой дружбе.

— Только не волнуйся, — я поспешила успокоить Андрея, увидев его волнение. — Это того не стоит. Ты взрослый и давно самостоятельный. Нужны ли тебе сейчас эти подробности? Вон у меня. Вроде и родной отец, а толку-то. Всё равно что чужой. Сколько проблем из-за него.

— Дело не в этом. Я имел право знать. А дальше — мой выбор. Так мне сознательно ничего не говорили и… не сказали бы никогда. Случайно услышал, подходя к кабинету отца, диалог родителей — на повышенных нотах. Мама, увидев меня на пороге, пыталась произнести хоть что-то членораздельное, но у неё это так себе получилось. Я бросился к машине, надавил на газ и…

— А я всегда просила тебя быть сдержаннее! — сорвалась я. Грудь пациента дёрнулась от толчка вызванного непроизвольным смешком.

— И это говорит мне девушка, которая все свои действия совершает в порыве спонтанности и сиюминутного порыва, — я предпочла не спорить, дабы не провоцировать конфликт интересов, но Андрей решил затронуть тему наших отношений сам. Причём рассказал мне на столько шокирующие вещи, что я незамедлительно решила пролить свет на вопрос трёхлетней давности.

Подъехав к высоким воротам Даниловского особняка, я от души посигналила. И мне было абсолютно плевать, что я спровоцировала перекличку всех местных псов, а так же содрогание стоявшей на посту охраны. Плевать! Сейчас я хочу видеть глаза этого гада и услышать его оправдательный лепет. Плечистые парни из охраны, зная меня уже достаточно давно, пропустили в дом без лишних вопросов. Тем более, что я в чрезмерно резкой форме заявила о том, что меня вызвал сам шеф. Парни, с сомнением в глазах, переглянулись, но возражать не рискнули. Знают уже чертяки, каково на вкус блюдо из моей мести. Ага.

Камиль выплыл из своей спальни на шум голосов застёгивая на ходу пуговицы чёрной как смоль рубашки, и запихивая её в такие же тёмные брюки. Спускаясь вниз по ступенькам, он увидел, маячащую в центре холла, огненно рыжую копну самой главной бестии в его жизни. Услышав шаги, девушка обернулась.

— Лиля? Чем обязан в столь поздний час?

— Поздний? Десять всего. Детское время. Или ты уже спатеньки лёг?

— Да… нет, конечно. Так, отдыхал от забот. А ты каким ветром?

— Я то? Ветром перемен.

— Что-то случилось? — его игривое настроение сменилось крайней степенью озабоченности.

— Случилось. Причём, как оказалось, за моей спиной, — я не сводила гневного взгляда с озадаченного лица Камиля. — Зачем. Ты. Ходил. К Андрею. А? — отчеканила каждое слово. — Отвечай немедленно!

Данилов даже отпираться не стал, видимо прекрасно осознавая и даже ожидая того, что раньше или позже, но этот разговор состоится.

— И кто тебе сказал? — он пробороздил пальцами и потрепал взъерошенный вихор на макушке.

— Какая разница? — прошипела я злобно сквозь стиснутые зубы. — Мы с Андреем из-за тебя расстались.

— Ой, вот только не начинай мне сейчас про этого сопляка! Любил бы, ни за коврижки мира от тебя не отказался бы. А так. Не успел я рот открыть и сказать, что ты моя девушка и почти невеста, как он…

— Что, что, что?! Я кто?! Девушка твоя? Это с какого перепугу? Будь добр, поясни мне. В какой это момент я стала твоей девушкой?

— Да ни в какой, — не стал отпираться Данилов. По его лицу блуждала глуповатая улыбка. — Лизавета меня подыграть попросила. Вот я и…

— Кто-о?! — мои глаза вот-вот намеревались вывалиться из своих орбит и рухнуть под ноги. — Лиза? Лизавета Силова? Но… ей то это зачем?

— Да, — он махнул рукой, — там такая многоходовка. Ты же там родителям этого… как там его? — он взглянул на меня ожидая подсказки.

— Андрея.

— Вот! Андрея, — щёлкнул он пальцами перед моим носом направляя на меня указательный палец. — Планы ты им нарушила. Ему невесту выгодную сосватали, а тут ты вся такая красивая. А Лизавета — она подруга этой девицы. Дочки Сакурова. Вот она и попросила той помочь. А мне знаешь ли за тебя так обидно стало. У девочки и так проблемы, а тут ещё невеста эта на её голову. Ты же знаешь, как я к тебе относился… — Данилов виновато зыркал на меня ожидая в любой момент ядерный взрыв. — В общем выловил я твоего парня. Уверил что мы с тобой вместе. И должен сказать, что он не очень-то удивился и даже спорить со мной не стал. Принял эту информацию без истерики и вопросов лишних не задавал.

— А зачем ему было их задавать? Я его сама тогда бросила и просила не пытаться вернуть.

— Ну вот видишь! — обрадовался Камиль подходя ко мне ещё ближе, склоняясь… — Между прочим, моё предложение до сих пор в силе, Лиль…

— Милый, я уже тебя заждалась, — с верхней ступеньки лестницы ведущей на второй этаж за нами внимательно наблюдала очаровательная юная блондинка облачённая в ярко красный шёлковый халатик. — У тебя гости?

— Ты чего выперлась?! — прорычал Данилов девице, при этом не сводя пылающего взгляда с моих смеющихся глаз.