В жарких объятиях Дерзкого

— Ага. Рисовала днями и ночами моделей в шикарных нарядах.

— Только рисовала? А шить-то ты умеешь?

— Обижа-аешь. Конечно умею. Я даже на выпускной себе платье сама шила. Вот только… видимо у жизни на меня свои планы. После окончания школы никуда не поступала, сразу устроилась на работу, которая, к сожалению, никак не связана с дизайнерством даже близко, — я замолкла, поймав на себе заинтересованный взгляд Назара и с опозданием осознавая, что слишком много лишнего рассказываю абсолютно постороннему мужчине. Да, да, страстные поцелуи ещё не повод для подобных откровений. Впрочем, я тешила себя мыслью о том, что уже завтра мы забудем о существовании друг друга.

— А кто у тебя родители?

— Уй, вот только давай не про родителей, — взвилась я, раздражённо запихивая в рот соломку от коктейля, чтобы прополоскать пересохшее горло.

— Прости, я не в том смысле… прости, — завертелся Назар суетливо. — Я хотел уточнить, не имеют ли они связей этой области и всё такое. Забудь, — он подхватил стакан и отпил добрую половину сосуда.

— Да какие там связи, — протянула я с сожалением. — Хотя мама всю сознательную жизнь портнихой работает. А мне даже во сне часто снилось, как красивые стройные модели в моих нарядах по подиуму вышагивают. Важные дяди и тёти разглядывают их умными взглядами, головами в одобрение покачивают. А в конце я сама выхожу, в платье свадебном. Ну, это у них так принято. Вот только давно уже мне ничего подобного не снилось, — рассказывать Назару, что с началом работы у Данилова, мне снятся совсем другие сны. Как нас опять люди Силова навещают с червовой меткой, как мы с Ильёй от мотобатов пытаемся ускользнуть, или от полицейских убегаем. Как в обезьяннике сидим и Данилов нас оттуда вызволяет. Ну и прочая дребедень, которая частенько из ночной иллюзии превращается в реальность. Забавно да? Почему-то именно негативное сбывается, а позитивное испаряется в пространстве и времени, раздразнив меня несбыточными мечтами и растворившись в суровых буднях бесследно.

— А у меня родители классные. Правда достали уже просьбами. Внуков им подавай. Я ведь у них один и мальчик не маленький. А им уж помять кого-нибудь хочется.

— У тебя есть девушка?

— Глупый вопрос, — пожал плечами Дерзкий. — Если бы была, разве я сейчас сидел бы здесь с тобой?

— Ну, всякое бывает. Даже глубоко женатые мужчины сидят. И не только сидят, — нахмурив брови, я обвела зал кабинку в которой мы сидели. Вот для таких любителей уединиться и придуманы подобные ВИП помещения.

— Был какой-то негативный опыт? — спросил Назар с интересом.

— У меня? — я ткнула в себя указательным пальцем и тут же парировала: — Ещё чего не хватало. Женатики — это не мой профиль, — вспомнился ни к месту Андрей с его белокурой «императрицей» и я совсем загрустила.

— А кто твой?

— …

— Лиль?!

— М?

— Я спрашиваю, каких мужчин ты предпочитаешь?

— Да никаких. Нет у меня времени на эти любовные глупости.

— И парня нет?

— Нет. Я же говорю. У меня есть более важные дела.

— Что? И о семье не мечтаешь? И о свадьбе с белой фатой и в сказочно красивом белоснежном платье.

В ответ, я лишь отрицательно мотнула головой и сделала ещё несколько глотков коктейля.

— А пойдём потанцуем! — мои глаза засветились. Последний раз я была в клубе, когда по поручению Данилова должна была Мишина соблазнить. Так я там почти и не потанцевала. Мы только на танцпол импровизированный вышли, и сразу Андрей, словно чёрт из табакерки, нарисовался. Я подскочила с места и, протянув призывно руку Назару, потащила его в общий зал.

Начались медленные композиции и мы, прижавшись друг к другу, погрузились в мир релакса, нежности и невесомости. Признаться, я была приятно удивлена. Он не хватал меня за задницу, сжимая как одержимый — бесспорно крепкие — ягодицы. Не тёрся об меня свои возбуждённым членом. А я уверена, что он был возбуждён. Не лез с поцелуями. Нас приятно покачивало на волнах льющегося мотива, в блаженной неге касаний и чувственного дыхания. За нас говорили наши тела и ещё выразительнее сердца. Они стучали в едином ритме. Слегка вибрируя. Излучая сладостные флюиды неги и желания.

Мне давно не было так хорошо. Я уже и забыло как это бывает, когда с тобой близкий душе человек. Близкий? Серьёзно? Близкий! Откуда такие мысли и чувства к человеку, которого я знаю два дня. Впрочем, как показал мой личный опыт, можно быть знакомой с человеком много лет и в один миг понять, что совсем его не знаешь.

Я немного отстранилась приподнимая голову. Назар значительно выше меня и в темноте клуба я не вижу какие у него сейчас глаза. Словно считав моё желание, он склоняется и нежно трётся слегка ершистой скулой о мою гладкую кожу. Улыбаюсь в ответ и жадно вдыхаю аромат его тела — настоящий терпкий с привкусом горечи и страсти. Наверное, если бы мы этого оба захотели, у нас была бы дикая незабываемая ночь наполненная огнём наших пылающих тел и чувственностью сердец. Наверное… Но с каждой грёбаной минутой, приближающей нас к следующему шагу, я начинала терзать свои мысли сомнениями и обуздывать тело бурлящее неоправданной похотью.

Но, не взирая на всю противоречивость моих эмоций, наши губы нежно соприкоснулись. Я почувствовала тягучее ноющее движение внизу живота. Словно пробудилось во мне что-то очень давно затихшее. Потянуло за тонкую ниточку, некогда порванную, желая соединить два конца и связать крепким узлом, чтобы я вновь могла ощущать радость общения с мужчинами. Не бояться, не шугаться, не сторониться. Пробудиться для новых отношений. Впустить в себя счастье.

— Простите, — к нам подошёл бармен и, обращаясь к Назару, робко продолжил: — Там наши ребята с улицы пришли. Говорят, парень из вашей компании, на байке со стоянки сорвался и умчал.

— Блять! Сазонов! Вот так и знал, что нельзя его одного оставлять. Он же с Юлькиными родителями поссорился. Теперь его на подвиги потянуло, — Назар велел мне найти Юлю, а сам помчался в сторону выхода.

— Юль! Юлька! Там… там Ян твой. Уселся на байк и укатил!

— Как это укатил? А Назар куда смотрел? — девушка взволнованно смотрит на меня. А что я? Опять крайняя? Я вообще не при делах, что у них тут происходит.

— Он его даже не видел. Бармен подошёл к нам и сказал твой Сазонов завёл свою тарахтелку и фу-у-ух… укатил, — объясняю всё как есть.

— А Назар?

— Да у него байк на другой стоянке. Пока добежал, от твоего оболтуса и след простыл.

— Господи, а что же делать? — дрожащими руками Юля схватила телефон и начала судорожно выискивать нужный контакт.

САЗОНОВ

Несколько секунд она безуспешно пыталась попасть пальцем на зелёную трубочку. Всякий раз промазывая от волнения.

— Придурок. Какой же придурок, — твердила она нажав, наконец-то, вызов и приставив экран к уху. Мы с ней не сговариваясь затихли напряжённо прислушиваясь к слушаю к протяжным гудкам. — Ну возьми же, Сазонов. Прошу тебя, Ян…

Вызов обрывается и она набирает ещё раз… и ещё…

— Только не волнуйся. Цел он будет, — бормочу я ей под руку, но мы обе пониманием, что всякое может быть.

— Цел? Лиль, а если он собьёт кого-нибудь. Я себе этого никогда не прощу.

— Ты-то здесь причём? Сам накосячил. Нажрался. Потом за руль сел. Ты тут не при делах. Сам виноват.

— Я же могла его остановить. Могла.

— Да откуда же тебе знать, что его на подвиги потянет. Приключений на свой бесстыжий зад захотел. Получит. У нас уже сколько парней знакомых так головы сложили.