Валькирия
Шрифт:
– Это господин Педро Самоса, владелец данного отеля и, соответственно, ресторана при нём. По всей стране у него десяток подобных отелей. Советую не упускать редчайший шанс.
– Кааак! Ты меня отпускаешь и даже не ревнуешь?!
– А чего ревновать? Мы люди свободные, никакими обязательствами не связаны. Можем поступать, кто как хочет. И вообще, что-то я задержался с тобой: обычно больше месяца не держу кобылку, а с тобой уже год. Не нормально это. Ты, конечно, манковая, с редкой фигурой, и в постели экстра-мастер, но всё когда-нибудь надоедает. Вот годика через два я не прочь тобою
– Нет, становиться твоей женой, боже упаси, у меня и в мыслях не было: я достаточно наслышана о твоих непорядочных отношениях с женщинами и надо быть безмозглой курицей, чтобы всерьёз с тобой связываться. А вот побывать в экзотических странах - это была моя мечта. И ради этого я готова терпеть твои грубые и оскорбительные выходки.
– Вот и прекрасненько! Ты получила, что хотела, так и оставайся здесь. Я буду наведываться в эти края, и иногда мы будем встречаться с тобой.
– Ну, нет! Я, конечно дура, но не настолько, чтобы ставить под угрозу семейную жизнь. Я буду верной женой порядочному и, главное, верному мужчине. А здесь верность, особенно со стороны мужчин, не соблюдается.
– Не смеши: в наше время говорить о верности это несусветная глупость, пережиток прошлого.
– А мне плевать: пережиток - не пережиток, глупость - не глупость. Я слышала не раз, как мужчины говорили, что совершать глупости - это удел женщин. Но это мнение мужчин! И, надо сказать, глупое мнение! Лично мне очень не нравится, когда муж изменяет жене, и потому сама не буду так поступать.
– Ну хорошо, пусть будет по-твоему, а как тебе такой вариант: верный муж, но без рубля в кармане?
– Плохой вариант. Постараюсь с таким не связываться.
– А если он обанкротится уже во время вашей совместной жизни?
– Тогда это мой крест.
Михась смотрел на девушку сначала удивлённо. Затем удивление сменилось уважением:
– Ндаа, такого ответа от тебя я не ожидал услышать. В принципе похвально, а по сути - глупость. И всё-таки - выйдешь замуж за сына господина Самосы?
– Ни в коем разе! Я же русская и хочу жить в России! В моём роду нет репрессированных, никто не сидел в "гулаге". Наша семья ничего плохого не имела от советской власти. У нас много родни и хороших знакомых, на которых мы всегда можем положиться. Я по всем по ним буду страшно скучать, если вдруг окажусь надолго в отрыве от них. Вот поэтому не смогу долго жить на чужбине. Одно дело здесь отдыхать, и совсем другое дело - жить постоянно. Добродушие местных людей - это одно, а беззаботность, необязательность, присущие им, это совсем другое.
– Но тебе-то какое дело до местного люда? Ты будешь общаться с людьми из высшей тусовки, с людьми деловыми, а у них совсем другие нормы общения.
– Но всё-таки у нас различный...этот, как его... менталитет!
– А ты на эту тему не заморачивайся: твой менталитет - рожать детей и заниматься ими, тем более, что все условия для этого будут. Что ещё нужно нормальной женщине?
–
Да я просто закабалять себя семьёй не готова: ещё на эти рельсы не встала. Похолостякую лет пять, мир повидаю, а потом начну задумываться о детях.– Она, видите ли, ещё "на рельсы не встала"! Ну, и дура! Ты упускаешь из вида, что любой толстосум, а тебе именно такой нужен, и в пятьдесят лет может купить себе юную жену. А юная жена это девушка 18 - 20 лет. Ты скоро из этой когорты вылетишь, и потом будешь кусать локти. А мир повидать можно и с детьми.
– Я буду очень стараться, чтобы влюбить в себя ...
– Чем ты можешь влюбить? Суперсексом? Но этим ты только выдашь, что побывала в постели не с одной сотней мужчин, а это мало какому мужу понравится. Из этих сотен наверняка окажутся такие, кто сфотографировал тебя за работой, а потом будут шантажировать. Твоя жизнь превратится в кошмар.
– На этот счёт будь спокоен: во-первых, у меня были не сотни, а всего двадцать пять мужчин некоторые пытались меня фотографировать, но я не допускала фото...
– Да ты просто этого можешь и не знать: камера может быть установлена незаметно где-нибудь сверху, сбоку, вдоль или поперёк.
– Что, у меня глаз нет, что ли?
– продолжала наивничать Валькирия.
– В таких случаях говорят: - "наивная простота"! Хочешь, я сброшу шоры с твоих глаз?
– А что - хочу! Давай, сбрасывай!
– она произнесла фразу с вызовом и сопроводила её дерзким кивком головы.
Михась открыл ноутбук, открыл папку "Мои фото", папку "Кобылы" и файл "Самая крутая. Валькирия".
– Ну, смотри!
Увидев себя впервые со стороны при исполнении своего ремесла и представив, что зрителем этого действа может оказаться кто угодно, Валькирия пришла в ужас.
– Ну, и зачем ты это снял? К тому, что ты негодяй, я была готова и потому мирилась. Но ты оказался сверх негодяем! Что будешь делать с этим видео? Меня, при случае, шантажировать? Только попробуй! Если выложишь на всеобщее обозрение, то мне уже нечего будет терять, и я выложу все подробности.
– Меня-то ты можешь не бояться - я дорожу своей репутацией и мне есть что терять. Лучше подумай о других клиентах.
***
Проснувшись, как обычно, почти в девять утра, Валькирия почувствовала, что в доме никого, кроме неё, нет: это она определила по изменившемуся шумовому фону. Обычно первым просыпался Михась, включал негромко телевизор - новостные каналы. Звук был приглушен, но для создания фона его было достаточно. Иногда гремел посудой на кухне, или шаркал тапочками по полу в гостиной, выходя на веранду, покурить, или шелестел газетами, в поисках интересных новостей.
Отсутствие обычного фона в такое время было непривычно, и она с пристрастием занялась поисками Михася. Но они только подтвердили, что его в квартире нет.
Прошло ещё минут сорок, необходимых каждой женщине для приведения себя в надлежащий порядок - Михась не появился. Это уже интересно: куда же он без неё подался? Для начала надо позвонить Шоцикасам. Позвонила Пенелопе и та ответила, что нет его у них. Но при этом многозначительно спросила:
– Ты чем-то обеспокоена?