ВАЛЮТНАЯ ЛИХОРАДКА

– Что почти? Извини, я не понял.

– Ты сказал, - «прожигая» партнера глазами, настаивала Хлоя, - что наше положение почти безнадежное, я не совсем лишенная разума и прекрасно понимаю, что это значит: какой-то выход все-таки есть.

– В принципе ты абсолютно права, - согласился Майкл, сдвинув брови к сморщенной переносице, что говорило о крайней работе его «воспаленного» мозга, - только я не знаю, как все это можно осуществить, да еще в кратчайшие сроки?

– А ты поделись со мной, - отстраняясь от водителя, и удобно располагаясь в своем кожаном кресле, выразила свое мнение Карен, - может вместе мы чего и придумаем.

– В общем, если быть кратким, - начал высказывать свои мысли Мэдсон, делая при этом напряженным лицо, как будто что-то обдумывал, но никак не мог найти находящуюся где-то рядом разгадку, - этот «пережиток прошлого» дал четко понять, что денег в долг нам, да, тем более, с нашей сложившейся репутацией, в особенности моей, нам никто определенно не даст.

– В таком случае могу попробовать взять деньги я, - уверенно констатировала не лишенная разума девушка, - меня-то ведь никто здесь не знает, а ты мне потом поможешь их возвратить, ведь правда же, Майкл?

– Конечно так бы и было, даже не сомневайся, - искривляя в безнадежности мужественное лицо, продолжал увиливать аферист, - только проблема заключается в том, что и тебе никто и десятой части этой суммы не одолжит.

– Но почему?
– искренне возмутилась Карен, подняв кверху дугообразные брови.

– Да, все потому, - отвечал настойчивый Мишин, пытаясь подбирать слова более мягкие для чувств этой прекрасной, но своенравной девушки, - что тебя, как человека, способного добывать большие деньги, никто в России не знает, а рисковать сейчас, знаешь ли, никто не захочет. Все считают, что девяностые давно канули в лету, и «родить», вот так на пустом месте, шесть миллионов, да еще и самых что ни наесть американских долларов – это что-то из области научной фантастики. Именно поэтому о любых займах можно забыть и гасить долг бандитам другим уже незаконным способом.

– Но каким?
– усомнилась Синди, сделав опечаленным свое невероятно красивое личико, - Ведь из воздуха, мы тоже ассигнаций не нарисуем. Даже если продать твой «Порше» мы не выручим и ста тысяч долларов.

– Но можно продать что-то другое, - округлил глаза Мэдсон, подходя к самой кульминации этого разговора.

– Да? И что, интересно, можно продать за шесть «лямов» американской валюты, - сузив глаза, и наморщив восхитительный лобик, иронично заметила Хлоя, - просвети меня, пожалуйста, а то я не знаю.

– Например, это наркотики, - с большим трудом выдохнул из себя авантюрист, зная, какое негативное отношение, это предложение может вызвать у его возлюбленной пассии.

Глава XII. Папа Коля

Авантюрист средней руки, каким, как известно, слыл русский переселенец в Америку – Михаил Мишин, всегда старался держаться подальше ото всех дел, связанных с наркотиками. Поэтому он, так же вправе был считать, что и его любимая не придет в восторг от мысли, что им предстоит дело, связанное со сбытом этого крайне опасного «товара». Какого же было его удивление, когда она вот-так запросто поинтересовалась:

– А у тебя что, есть лишних шестьдесят килограмм «Кокаина», которые можно продать – это если брать из учета, что средняя оптовая цена по России составляет сто долларов за один наркотический грамм «белого зелья»? Заметь «Кокаина», сорт которого является наилучшим – высшего качества и поэтому имеет такую, скажем, нормальную цену. Вот такой наркотик сейчас входит в моду и, вероятнее всего, именно такой у тебя есть в наличии?

– Нет, - удивленно посмотрел на свою спутницу аферист.

– Тогда, - настаивала Синди, - ты, наверное можешь его достать? Причем довольно-таки умело и быстро. Не так ли?

– И, опять я скажу – нет, - тоскливо вжимая голову в плечи, проговорил Майкл, уже понимая, что рано завел этот разговор, а учитывая тот факт, что девушка еще до конца не совсем успокоилась, то вполне могла возникнуть вторая волна ее истерии.

Однако, ничего подобного не случилось, единственное, Хлоя попросила у водителя сигарету и закурила, делая это только в исключительных случаях, когда внутри нее боролись положительная и отрицательная сущности – Ангел и Демон – если быть проще. За все время, что она размышляла, втягивая в себя вредные алкалоидные вещества, Мэдсон так и не проронил ни звука, опасаясь лишний раз вызвать недовольство своей возлюбленной. Тот факт, что во всей этой истории он оказался только из-за нее, его уже совершенно не беспокоил, он даже уверовал в мысли, что если бы она не подвигла его на это гиблое дело, то уж он-то точно предложил бы обтяпать его, в угоду любимой, чтобы обеспечить, таким образом, достойное лечение ее младшей сестры.

Когда сигарета наконец-то закончилась, а это рано или поздно было бы неизбежно, она, поскольку ее прелестный ротик был уже ничем совершенно не занят, продолжила пытать неосторожно высказавшего свое предложение романтически настроенного кавалера:

– Так что же все-таки мы будем делать? Твое предложение я считаю вполне интересным и довольно заманчивым. Осталось дело только за малым – раздобыть шестьдесят килограмм кокаина. Поскольку инициатива твоя, я с нетерпением жду и твои предложения. Заметь, я соглашусь на любое развитие дальнейших событий, каким бы безумным оно не казалось, главное, чтобы это было осуществимо, и самое первоочередное, чтобы за нами не тянулся хвост, как в случае с долларами. Это понятно?

– Безусловно, - отвечал «околдованный» «принцессой» влюбленный.

– Тогда я жду. Предлагай.

Тут она выпятила вперед, и без того пухленькие аппетитные губки, сморщила прелестнейший лобик и, сложив перед собой руки, придала себе вид капризной, но очень очаровательной девушки. Такое положение обязывало начать разговор, и нашему опытнейшему авантюристу, почти никогда не знавшему промаха, но в одночасье попавшему под прицельные стрелы амура, ничего не оставалось, как высказать (по его мнению) совершенно глупую, но единственную пришедшую ему в голову мысль:

– У меня в Москве живет двоюродный брат, правда мы давно не общались, и чем он сейчас занимается сказать очень трудно. Последнее, что я помню, он подрабатывал мальчиком на побегушках в ресторане одного начинающего наркоторговца, а в промежутках снимался в рекламных роликах. Только когда это было? И где он сейчас?

– Так, это совершенно легко будет проверить, - сразу же решила за всех смышленая Хлоя, - а самое главное, вот это уже, действительно, интересно!

Брат, про которого упомянул только-что Майкл – это Игорь Егорович Борщов, достигший двадцати пятилетнего возраста и успешно окончивший какие-то там курсы актерского мастерства. Действительно, его несколько раз, если быть точным не больше пяти, приглашали сниматься в массовке в непродолжительных рекламных роликах. Он очень гордился этим и упоминал при каждом удобном случае. Почему это стало возможным? Надо отдать долг его внешности. Фигура Игоря была безупречной. Мощный торс, переходящий в широкие плечи; накачанные, словно две металлические пластины грудные мышцы; брюшной пресс, состоящий, как и положено, из шести кубиков – все это делало его довольно привлекательным и обращало на себя пристальное внимание, как женской половины населения, так в некоторых случаях и режиссеров, претворяющих в жизнь двигатель прогресса или просто рекламу. С его таким складным станом успешно гармонировали: средний, близящийся к высокому, рост в сто семьдесят два сантиметра и невероятно красивое мужественное лицо. Оно стоит отдельного описания.

Большие выразительные темно-серые глаза, располагающиеся на фоне прямого, почти аристократического носа, говорили о качествах, приближающих этого человека к гомо-сапиенс, не лишенного животных инстинктов. Он, конечно же, был больше подвержен своим природным инстинктам, чем логическому мышлению, но в некоторых случаях, когда это было очень уж необходимо, он мог запускать свои умственные процессы, и довольно успешно. Однако, как следовало из его жизни, такая потребность у него возникала не часто. Темно-русые волнистые волосы он зачесывал элегантно назад, придавая своем образу еще более выразительной живописности. Овальное лицо его совершенно не имело никаких изъянов или дефектов и было, по-женски, очаровательным, хотя, как уже сказано, в нем больше угадывалось именно мужской красоты, а не женской. Кроме того, чтобы придать себе еще больше сходства с представителем сильного пола, он носил аккуратно подстриженные темные усики.