Вампирша

И тут она увидела себя в отражении его глаз. Заострившиеся черты, всклокоченные спутанные волосы, перемазанные застарелой кровью лицо и одежда… Кажется, вампир, которого она убила, выглядел куда приличней. И тут её словно током прошило. Она же сама вампир! Она больше не охотник! А следом: как она могла довести себя до такого состояния, что от неё люди шарахаются? Почему она так опустилась и забыла все свои изначальные намерения и планы?

Встряхнувшись, она попыталась как можно мягче улыбнуться спасённому грибнику:

— Вампир вас не ранил, сыворотка вам не нужна. Простите, я заблудилась в лесу, несколько дней блуждала, пока сюда не вышла. И так удачно, что подоспела вовремя. Я вольный охотник, вам повезло, что я оказалась здесь. Скажите, где бы я могла умыться и переодеться, и, возможно, раздобыть транспортное средство?

Дед, увидев, что лохматое чудище на поверку оказалось женщиной, только очень чумазой и непричёсанной, успокоился, и действительно запоздало порадовался, что случай привёл охотницу именно сюда и именно тогда, когда им собирался закусить вампир. В благодарность за своё спасение грибник пригласил девушку в гости, пообещав баню, ужин и ночлег.

Часть 1. Глава 9. Новая жизнь

Распаренная после бани, укутанная в объёмный пушистый халат, Ильга стояла напротив зеркала и изучала своё отражение. Она явно изменилась с момента превращения в вампира. Черты лица заострились, её глаза-хамелеоны навсегда сменили свой цвет, став тёмно-карими. Багровые блики в них смог бы различить только очень опытный охотник — она больше не вампир-новичок, которого красные глазищи выдавали за километр. Перестройка радужки завершилась. Обычно это происходит через две-три недели после обращения, и цвет, который глаза приобретают в процессе этой перестройки, уже не меняется. Не все вампиры кареглазые — кому-то достались зелёные, серые, янтарные или голубые глаза — это зависело от изначальной пигментации, генетики и боги знают, чего ещё. Отличались вампирские глаза разве что насыщенностью цвета, и Ильга была рада, что ей достался неброский карий. Хотя ей было жаль своих серо-голубых глаз, как и своей прежней внешности в целом: девушка в отражении казалась незнакомкой. Ильга никогда не была пышкой — не та работа, и мышцы всегда присутствовали, но теперь она стала более жилистой, более гибкой и худой. Тёмно-каштановую гриву спутанных волос никак не удавалось расчесать, к тому же за время скитаний они ещё отросли (по подсчётам девушки, прошло месяца три — уже начиналась ранняя осень). Так что жена грибника по просьбе Ильги остригла её волосы, оставив длину чуть ниже мочки уха. Любовира — так звали женщину — не была профессиональным парикмахером, но к ней ходила стричься вся деревня: до города-то далеко было, да и некогда туда ездить, работы у местного населения было много. Ильга перевела взгляд на свою ладонь с тонкими, не слишком длинными пальцами и аккуратными короткими ногтями, слегка заострёнными к центру. Способность выпускать когти по мере необходимости — очень удобна, однако проблема в том, что это часто происходит непроизвольно. Если она хочет жить среди людей, притворяться человеком, то и эту свою особенность надо научиться контролировать.

От разглядывания себя девушку отвлёк стук в дверь: Любовира пришла пригласить её к столу. Ильга быстро скинула халат и, надев сарафан, принадлежавший одной из хозяйских дочек (та вышла замуж и переехала в город), спустилась в столовую. Увидев на столе среди прочих блюд запечённого поросёнка и запотевшую бутылочку красного вина, Ильга сглотнула слюну. Как давно она не ела человеческой пищи! Вообще, семья грибника, хоть и держала свою мини-ферму, богатой не была, и присутствие на столе поросёнка объяснила тем, что Карим — тот самый грибник — сегодня чудом избежал смерти. Вот в честь этого события, а также в честь героини-спасительницы, и был запечён целый поросёнок. Ильга не стала уточнять, что, в случае, если бы Карима всё-таки укусил вампир, то, обратившись, грибник перекусал бы всю свою семью, так что празднуют они не только его спасение, но и своё. В принципе, в таком уточнении не было и необходимости: все и так это понимали.

Ели все молча, следуя крестьянской присказке «Когда я ем — я глух и нем». И только за чаем начались разговоры. Хозяева похвалили Ильгу за аппетит (она опять целиком умяла окорок), сказали, что лучшей благодарности повару и не требуется. Будь Ильга в городе, то могла бы подумать, что это ей так завуалировано намекнули на обжорство, или, того хуже, на то, что она объедает хозяев. Но эти люди были проще и говорили прямо, что думают. К тому же в деревнях действительно считалось, то чем больше съест гость — тем лучше повар. А уж попрекнуть гостя — вообще немыслимое явление. Гостеприимство было важнейшей деревенской традицией испокон веков.

Глядя на эту простую душевную атмосферу, на то, как тепло все члены семьи относятся друг к другу, слушая их шутки и смех, видя их радость от того, что избежали беды, Ильга всё больше и больше грустила. У неё никогда не было такой большой семьи, а теперь она и вовсе осталась одна. Теперь одиночество — её удел. Нет ей места ни среди людей, ни среди вампиров. Вампиры все одиночки — ну те, кому удалось выжить. А впрочем… На ум пришёл тот старый вампир, который обучал новичка, а потом унёс с места сражения. В каких они были отношениях? Вряд ли в родственных — старому лет сто, а молодому было в районе двадцати человеческих лет. Если только он его прапраправнук. Интересно, он сам его обратил или встретил таким? Почему он взял над ним шефство? Есть ли ещё подобные примеры вампирских отношений? Столько вопросов, но ни одного ответа… По-хорошему, вернуться бы сейчас в город, разыскать того вампира — да расспросить, но… Во-первых, вряд ли он будет с ней разговаривать после произошедшего, во-вторых, ей пока нельзя там показываться, ведь там Джоус, который в курсе, кто она, да и любой бывший коллега, увидев Ильгу, поймёт, почему она так изменилась. Ну и в-третьих, Ильга боялась не сдержаться и прибить источник информации — за то, что благодаря ему она стала такой.

— Риза, ты теперь вернёшься к своей работе охотницей, да? — спросила Лина — младшая дочь Карима и Любовиры, десятилетняя девчушка. Ильга отвлеклась от своих мыслей и улыбнулась девочке. Когда грибник спросил её имя, она назвалась именем матери — Ириза. Имя не слишком распространённое, но и не редкое.

— Да, Лина, думаю, что вернусь, — задумчиво кивнув, ответила Ильга. В самом деле, почему бы и нет? Она хотела изучать вампиров? Это шанс. Она и раньше была хорошим охотником, хотя ей и не приходилось действовать в одиночку, зато сейчас она была уже не так уязвима, да и оружие при ней. Она может кочевать из деревни в деревню под видом вольной охотницы, отлавливать и уничтожать вампиров, а при возможности и изучать. При этом лес всегда под рукой, а там полно зверушек — так что вампирский голод ей не грозит. В городах-то почти во всех были отделения полиции, занимавшиеся отловом вампиров, а вот деревни были вотчиной вольных охотников. Надо было только зарегистрироваться в местном комиссариате. Новое имя у неё есть, новая внешность — тоже. Теперь будет и новая жизнь.

Часть 1. Глава 10. Вольная охотница

В комиссариате проблем не возникло: как хорошо, что до деревень ещё не дошли современные способы определения личности. Впрочем, девушка не была уверена, что, изменившись, сохранила свои прежние биометрические данные. А так, достаточно было назвать своё вымышленное имя — Ириза Брод, сделать фото, указать в качестве учителя погибшего охотника (который, по понятным причинам, не может подтвердить или опровергнуть её слова, и фамилию которого она себе присвоила — на правах "ученицы") — и дело сделано. Возраст она указала — восемнадцать лет. Именно на столько она теперь и выглядела. К тому же в деревнях часто у детей не было никаких документов (крестьянам не до этого — много работы), но вот по достижении восемнадцати лет паспорт необходимо было оформить всем — иначе могли назначить штраф, а то и впаять тюремное заключение. Так что Ильга совместила получение паспорта и удостоверения охотника. Комиссариат, как обычно, находился в центральной деревне — там же был и паспортный стол, и школа, и прочие службы. Так делалось для удобства всех жителей окрестных деревень — чтобы всем было одинаково удобно добираться. К сожалению, обеспечить всеми необходимыми службами каждую деревню было попросту невозможно. Поэтому деревни обычно располагались кругом, в центре которого была самая большая деревня — в ней-то и размещались все важные конторы. И хотя такая деревня тоже имела своё название, люди, как правило, называли её просто "центр".

Всё это время Ильга жила в доме Карима: узнав, что ей необходимо "восстановить документы" (на самом деле, сделать с нуля), грибник сам настаивал на том, чтобы девушка это время пожила у них. От предложенных Ильгой денег за постой он наотрез отказался. Поначалу Ильге было боязно находиться в доме, где жило столько людей: здесь обитало три поколения семьи Карима (и скоро появится четвёртое — невестка ждала ребёнка). Ильга боялась сорваться, а потому каждый день бегала на охоту в лес. Но так много крови её организм отказывался принимать, а запасы она делать не могла: было бы сложно объяснить Любовире наличие в холодильнике бутылочки крови. В итоге Ильга нашла компромисс: ходила на охоту через день. Это не позволяло ей успеть проголодаться, и при этом не вызывало тошноты от переедания.

Простейший экзамен на должность вольного охотника она сдала без проблем (после пяти лет службы в полиции — это было совсем легко), и в одночасье стала обладательницей карточки-удостоверения вольного охотника, передатчика для связи с комиссариатом и небольшой суммы денег для подъёма. Предполагалось, что их должно хватить на покупку оружия и прочего снаряжения. В действительности их едва ли хватило бы на подержанный кинжал с тонким напылением серебра. Благо оружие у Ильги было, и преотличное, да и деньги тоже. Как она сохранила в своих диких странствиях по лесам рюкзак со всеми запасами — оставалось загадкой. Видимо, действовала исключительно на автомате — подчиняясь то ли старой рабочей привычке не расставаться с оружием, то ли новому вампирскому инстинкту — не бросать то, что считаешь своим. Как бы то ни было, оружие и деньги у Ильги были, два охотничьих костюма на осень ей сшили — один был на ней, другой — в рюкзаке на смену. Пора было выходить на охоту.

Первая работа не заставила себя ждать. Придя в соседнюю деревню, что находилась буквально в сорока километрах от деревни "Вешние ключи", где жил приютивший её грибник, Ильга тут же поняла, откуда взялся вампир, напавший в лесу на Карима. Странно было только, что он был один, и за время её жизни там — а она провела у гостеприимных хозяев недели две — больше никто не объявился. Деревня, в которую пришла Ильга, и которая носила гордое название «Великие реки» — непонятно почему, кстати, ведь ни одной реки, тем более "великой", поблизости не наблюдалось, — была пуста. Судя по всему, опустела как раз около двух недель назад. И тогда здесь действительно текли реки — реки крови. Примерно половина деревни — мужчины, женщины, дети, скот — лежали на улицах с развороченным горлом. Трупы уже начали разлагаться, кругом кишели насекомые. Наверняка и падальщики из леса бы прибежали, если бы не частокол вокруг деревни.