Ваше Сиятельство 2

Пискнул эйхос. Я оторвался от наподдававшейся схемы. Минуту медлил, потом нажал кнопку. Пришло сообщение от Айлин и мне от этого стало как-то тепло и приятно.

«Саш… Люблю тебя. Сегодня был самый лучший день в моей жизни. Хочу, чтобы ты мне приснился».

Боги, уже почти полночь, а моя девочка не спит. Я прикрыл глаза, представляя Айлин в постели, свернувшуюся калачиком и прикрытую одеялом. Сейчас мне захотелось поцеловать эйхос, который принес ее слова и эти трогательные ощущения.

Я нажал кнопку и сказал полушепотом:

«Спи, моя дорогая. Очень тепло от твоих слов. Если вдруг не смогу прийти во сне, то мы обязательно увидимся утром. Обещаю, эта встреча станет еще приятнее».

Допив чай и отодвинув тарелку с крошками расстегая, я снова склонился над неподатливой схемой. Я должен сделать ее до утра и отправить Жоржу Павловичу, иначе я не Астерий!

Меня отвлекли шаги в коридоре. Неужели мама еще не спит? Или Надежда Дмитриевна идет забрать грязную посуду? В это время? Такого не может быть.

Я сделал несколько правок в старой схеме на листке, испорченном полчаса назад. Изменил тип подключения кристалла цодия, и вдруг… Почувствовал сзади что-то неуловимое и будто знакомое. Не было никаких звуков, даже малейшего движения воздуха. Но было такое тонкое чувство, которое доступно многим магам.

Я замер. Чьи-то руки легли на мои плечи.

Глава 3. Рабочая схема

– Небесная Охотница умеет быть божественно-бесшумной, – я отклонил голову назад, чувствуя ее аромат – аромат цветов акации. Он почти всегда окружал ее.

– И незаметной, – прошептала Артемида. – Но только иногда.

Ее голос казался едва уловимым, словно говорила сама тишина.

– Надо понимать, сейчас я – твоя жертва? – прикосновение рук богини даже через одежду отозвалось трепетом в теле, пошло он плеч ниже до пальцев ног.

– Жертва? Я пришла без оружия, – мне показалось, что она, стоя за моей спиной, улыбается.

Свечение сзади меня стало жемчужным, вспыхнуло на миг ярче и угасло. Значит сейчас богиня целиком обратилась в земное тело.

– Твое оружие – это красота, Прекраснейшая из Небесных, – я осторожно встал, отодвигая листки со схемами, нечаянно уронив ручку и полон нетерпения знать, какие вести принесла Охотница.

– Какой же ты льстец. Думаешь, будто я не знаю твое сердце? Оно переполнено восхищением ко многим женщинам. Астерий, иногда мне кажется, что охотник – ты. Коварный охотник за женским вниманием и кое-чем большим, – Глаза Артемиды сверкали серебром, белые длинные волосы, убранные золотой диадемой, тоже блестели.

– Уж не ревнует ли меня сама богиня? – я улыбнулся, сделав шаг к ней.

– К земным женщинам? Нет, Астерий. Неужели ты мог такое подумать всерьез? – она перевела взгляд на дверь. – В коридоре графиня. Она не спит. Знаешь почему? Взволнована твоими похождениями с Талией и может зайти сюда. Она слышит наш разговор.

– Если тебе не по душе ее внимание, могу запереть дверь, – предложил я, не в силах оторвать от нее глаз.

– Нет, пусть все идет так, как должно быть. Я пришла сказать, что Гера очень зла на тебя. Она пыталась настроить против тебя Перуна, но Громовержец благоразумно отмахнулся от нее. Есть кое-что еще, но давай, об этом чуть позже. Сейчас я хочу поблагодарить тебя за твою стойкость. Ты приятно удивляешь, Астерий, – Охотница тоже сделала шаг ко мне и, наклонив голову, тихо сказала: – Мне хочется сделать тебе приятное.

– Пусть это сделают твои губы, – я потянулся к ней, догадавшись что она имеет в виду.

– Мне нравятся твои прикосновения, но… – она замерла, наши губы остановились так близко, что между ними не поместился бы палец.

– Что «но»? Тебя беспокоит, что-то? – я положил ладони на ее гибкую талию, слегка поглаживая ее, задерживаясь будто невзначай на теле неприкрытом одеждой.

– Да. Неизвестность. Для богов неизвестность всегда мучительна. Возможные варианты будущего снова неопределенны – в Вечной Книге исчезло несколько важных страниц. В очередной раз, они будут писаться заново. Отчасти, причиной тому Гера, – произнесла она и коснулась своими губами моих.

Я оказался менее воздержан, прижал ее к себе. Сделал так, что наш поцелуй стал не робким касанием, а настоящим: ротик Охотницы невольно раскрылся и язычок вздрогнул от прикосновения моего. Меня при этом пробрала такая сладкая дрожь, что захотелось закричать от радости.

– Астерий, не надо так. Не спеши со мной. И не давай себе слишком много воли, – выдохнула Артемида, в этот раз не спеша освободиться от моих объятий. – Даже Одиссей не смел так поступать с Афиной!

– Зачем меня опять сравнивать с ним? И почему ты думаешь, что Одиссею с Афиной позволено больше, чем мне с тобой? Разве не мы сами определяет это «позволенное»? – спросил я.

Как она меня сейчас дразнила! Богиня… Это сложно объяснить, но когда вы сжимаете в руках то, что кажется недостижимым, необычно сильные чувства накатываются волной. Их просто так не остановить. И зачем?

– Я не думаю об этом. Давай ты не будешь забывать, что я – не земная женщина, – ее щеки порозовели, Артемида чувствовала мое нарастающее возбуждение и сказала: – Я хочу вернуться к серьезным вопросам.

– Хорошо. Только я мало понимаю в записях в Вечной Книге. Разве это плохо, что варианты будущего стерты? Объясни мне, неискушенному, что может быть прекраснее неизвестности? Ведь именно в неизвестности великолепная интрига, от которой захватывает дух и чаще стучит сердце! Я люблю неизвестность – она делает жизнь вкуснее и пьянее вина. И еще… – она ждала моих слов, но я не спешил с ними. Зачем спешить, если об этом просила сама богиня?

– Говори, Астерий. Меня не надо дразнить, – в глазах Артемиды словно сверкнули голубые льдинки.

– Я люблю тебя, – мои губы еще раз соединились с ее губами, но Охотница тут же отстранилась.

– Я же сказала, не надо со мной так. Ты можешь рассердить меня. В который раз убеждаюсь, что ты по-прежнему слишком человек. Наверное, даже вечность не изменит тебя. Пусти, – она освободилась и отошла к окну. – Ты говоришь, о любви к неизвестности. Это вы, люди, привыкли жить в ней, радоваться неожиданным удачам и лить слезы по таким же неожиданным для вас бедам. Вас мало беспокоит неизвестность потому, что вы не представляете, что жизнь может быть более определенной и ясной. Мы живем иначе, для нас почти всегда есть вероятность событий, есть ясность, пусть даже относительная. И, главное, есть возможность выбора. Так до тех пор, пока не стерты записи в Вечной Книге. Ты хотел знать о суть римского пророчества? Его теперь оно испорчено, но осталось в памяти Геры и отпечаталось в истоках Причин. Мне очень жаль, я не смогла принести тебе то, что ты просил.

– То есть, ты не поможешь с тем пророчеством? – вот здесь меня постигло разочарование, ведь я очень рассчитывал, что Артемида решит этот вопрос, по ее научению, попросил графа Голицына прекратить поиски такой нужной информации. – Знать хотя бы о чем оно в общих чертах. Никак нельзя добраться до этого?

– Я не смогла ничего узнать сделать пока, но я постараюсь сделать позже – мне должен помочь отец и Мнемозина. Я встречусь с ней через три дня в Жемчужных Садах. А ты должен прийти в мой храм на Гончарной в эту субботу ровно в восемь вечера. Обратишься старшей жрице Антее – она проводит ко мне.