ВЦ 3
Шрифт:
Матч проходил под нудный дождик. И видно было, что и те и другие игроки скользили, особенно сильно это было у ворот, там травы нет, сплошная грязь. Кроме того там ещё и четь ниже, чем на остальном поле, а дренаж у газона видимо хреновый и перед воротами целые озёра образовались. Сейчас бы ребятам, в смысле нашим, в смысле динамовцам, новые бутсы с длинными прямоугольными шипами и дело приняло бы совсем другой оборот. А тут опять сплошная нервотрёпка. При счёте 3:3 Хитрый Михей Хомича на Третьякова заменил. Мудро. У Вовки как раз бутсы уже с переделанными шипами. Ему Фомин в первую очередь сделал. И Вовка длинный отстоял свой кусок матча на сухую, а вот Соловьёв свой очередной и такой нужный мяч в этом матче в ворота сталинградцев вкатил. Вкатил, в прямом смысле этого слова. Перед воротами всё же срубили
— Ну, Артист, и где же новые бутсы.
— Шьют. В пятницу обещали первые пять пар выдать. Там больше времени уходит на изготовление колодок именных. Зато потом человек может без всякой примерки получать бутсы прямо по ноге. Не надо будет разнашивать, мозолей не будет.
— Ну, ну, — и удалился, даже и взглянув на тренировку.
Событие пятьдесят четвёртое
Свобода не в том, чтобы делать то, что хочешь, а в том, чтобы не делать того, чего не хочешь.
Дерево Свободы должно время от времени омываться кровью патриотов.
Двадцать второго июня прошёл последний экзамен в вечерней школе. Была География. География была экономическая и там всякие полезные ископаемы проходили. Нет. Вовка бежать к Сталину и рассказывать про алмазы в Якутии и про нефть в Башкирии и газ на Ямале не стал. Так бы, конечно побежал, но врачи ещё бегать быстро не разрешали и Вовка переживал, что может от сотрудников КГБ, что бдили в Кремле не убежит. Здоровый бы убежал, а с повязкой на голове не убежишь. И потом было у него подозрение, что Власик людей натренировал, и они стрелять умеют. И, ну, тут под вопросом, кто его знает, говорили, что в советское время милиционеры в кобурах огурцы носят. А вдруг у офицеров из охраны Кремля не огурцы, а настоящие ТТ, да ещё и заряженные. Так, что не побежал Вовка Сталину рассказывать про алмазы.
Если честно, то и не хотелось. Как-то всё его прогрессорство пока боком выходит. В смысле, всё время ему бока наминают, а потом и по голове чем железным.
Повязку на голове Вовка перемотал и попросил Наташу йодом её чуть раскрасить. И в таком виде пришёл на экзамен.
— Ох, Вова, у тебя всё ещё не зажила рана? — вскочила учительница Географии Розалия Генриховна, — Зачем же ты пришёл?
— Это же последний экзамен. Выдержал предыдущие — выдержу и этот.
— Похвально, ну, бери билет. Да, хотя не надо. Я знаю, что ты и так подготовился. Давай я задам тебе пару вопросов и на этом мучать тебя закончим. Болей на здоровье. Шучу.
— Смешно. На перевязку ходил сегодня в травмпункт.
— Да и что, — очки приподняла географичка.
— Спрашиваю: «Кто последний в травмпункт»? Мужчина с перебинтованной ногой руку тянет: «Я, а передо мной вон та женщина, во все более красном платье».
— Да и что … Ха-ха. Это ты придумал. Сейчас. Всем расскажу, прелесть такая. Необычный такой юмор. Дурацкий, но смешно.
— Давайте ваши вопросы заковыристые Розалия Генриховна, — напомнил о цели своего визита Фомин.
— Хорошо. Тогда самый заковыристый. Что ты знаешь о месторождениях никеля в СССР?
Вот так вот, не в бровь, а в глаз. Кто же не знает о гигантском комбинате Норильский Никель. Всё же он горный институт заканчивал. А вот что с ним в 1948 году? Должен уже быть, что-то по радио слышал.
— Норильский горно-металлургический комбинат. Но там комплексные руды, добывают вместе с никелем платину, медь, серебро, золото, кобальт. Причём платины там очень много, практически всю платину в СССР получают при разделении руд в Норильске.
— Молодец. Мы этого даже не проходили. Газеты, наверное, читаешь?
— Газеты? Да. Золотая Рыбка сильно напряглась, когда услышала, что первые два моих желания — это пиво и газета.
— Рыбка? А! Ха-ха. Ох, уморил. Разве можно так издеваться над старушкой. Ладно, Володенька иди, ставлю тебе пятёрку. Предмет ты знаешь, и на моих уроках не всегда спал, только
на девяносто пяти процентах. Ха-ха.Вовка вышел на улицу с учебником под мышкой. Зубрил, нет, пытался учить, пока своей очереди ждал, а тут вон всё как лихо. Да ещё пятёрка. Как там у Семёнова? Воздух свободы вскружил голову профессору Плейшнеру. Эх, пивка бы на самом деле с воблочкой.
Ну, да сегодня ещё одна тренировка. Какой-то неправильный воздух свободы.
Глава 19
Событие пятьдесят пятое
Среди увлекающихся азартной игрой нет пессимистов.
В казино выигрывает только тот, кто владеет этим казино.
Лёжа на собственных убеждениях что-то построить не просто. Лёжа хорошо правительство критиковать. Удобно. Мягко. Ещё смотреть, как «наши» опять чего-то там проигрывают и поносными словами поносить тренеров и игроков. Легко. И опять-таки удобно и мягко. Работать же тяжело. Грязно, пот глаза заливает. А ещё думы в голову другие лезут, не «Как нам реорганизовать Рабкрин», а как семью прокормить на гроши или, если семьи нет, то, как прожить на копейки и ещё к осени на ботинки накопить. А, да, на ботинки и оплату за вечернюю школу — двести рублей надо накопить. И поесть вечером, чтобы живот не водянистым супом с картошкой набить, а хоть крылышко куриное в том супе найти.
А вот товарищу Фомину Владимиру Павловичу такие думы в голову не лезли. Просто богач по нонешним меркам. С четырёх источников деньгу гребёт. Стипендию от «Динамы» получает, полставки тренера получает. Получает? Получает, в сумме шестьсот рублей с копеечками. Теперь ещё конструктором в артели «Домашний уют» работает, хрясь, ещё двести рублей. И теперь снова конструктором в артели «Робутса». Бамс и ещё двести пятьдесят рублей семьдесят две копейки. Итого, больше тысячи рублей. Минус примерно три сотни рублей. Что за минус? Фёдор Челенков, когда в новом теле устроился на работу токарем, столкнулся с этой принудительной … Нет. Принудительным … Что-то опять с падежом. Словом, государство усиленно приучало народ к азартным играм с самим государством. Примерно треть зарплаты вынь да положь на «Облигации». В 1947 году они назывались: «Выигрышный 3 % заём 1947 года на Восстановление народного хозяйства». В 1948 году заём сделали 2 %. Не сильно и много Вовка успел напокупать. Матери отдавал под её «радостно» кривоватую усмешку. Кормилец.
— Вот, Тамара Семёновна в прошлом году выиграла тысячу рублей, а Фёдор, дворник на заводе у нас, так вообще две с половиной. Почему нам не должно повезти? Чем больше облигаций, тем больше надежды.
— Надежды, хрен, тут, а не надежда! — рыкнул Павел Александрович и тоже матери целую пачку синих бумажек сунул.
— Паша, ну чего ты опять при детях, Мишка вон тебя послушает и ляпнет чего на улице. — Отец грозно глянул на Мишку и кулачище огромный показал.
— Я тебе ляпну! Богатеи, пошли дрова колоть. Холопы нам не наколют. Минька, ты поленницу-то перевязывай, а то завалится и похоронит тебя богатея.
В письме от Мишки, которого и выставили родители главным вестником семейных новостей, Вовка узнал, что кроме денег, так удачно вложенных матерью в Сберкассу в прошлом году, теперь настала очередь менять облигации. Их в семье Фоминых накопился целый сундук. Простой работяга мог или немного купить при выдаче зарплаты, либо, вообще, месячишко проигнорировать, ссылаясь на необходимость детям одёжку к школе справить. Коммунистам и комсомольцам было сложнее. А Павел Александрович был коммунистом. Так что, каждый месяц вынь да положь. И не на десять, там, рубликов, а четверть или треть зарплаты, а к ноябрьским праздникам и к майским, вообще по пятьдесят процентов. Ну, назвался груздем … съедят под водку. Сыграй с государством в азартную игру на ползарплаты. Потом после перестройки удивлялись жены, почему муж у автоматов игровых трётся и деньги, с таким трудом заработанные, проигрывает. Приучили за целые поколения к играм. Потом будут миллиардами заманивать. А люди? А люди будут верить и играть. Только потом уже не с государством, а с мошенниками.