Вдали от берегов
Шрифт:
Дельфины плыли быстро, и вскоре далматинец понял, что плывут они не к лодке, а собираются обойти ее стороной. Он затаил дыхание. Вот животные уже в сотне метров, но все еще приближаются.
— Стефан, — тихо позвал далматинец. — Целься в предпоследнего… Целься в голову… Стреляй вслед за мной!
— Ладно! — отозвался Стефан.
За спиной у них воцарилась такая тишина, словно только они двое и остались в лодке.
Вскоре далматинец окончательно убедился, что дельфины пройдут по борту в тридцати — сорока метрах от лодки. При таком расстоянии шансов попасть весьма мало.
— Приготовсь! — глухо скомандовал он.
Когда
Дельфины нырнули и исчезли.
— На весла! — крикнул далматинец.
За считанные секунды весла были вставлены в уключины. Далматинец со студентом навалились. Лодка двинулась вперед.
— За ними! — прохрипел далматинец.
Капитан направил лодку туда, где скрылись дельфины. Когда они появились на поверхности, один дельфин начал отставать.
— Ранили! — воскликнул далматинец. — Греби сильнее!
Крыстан налег на короткое, тяжелое и неподатливое весло. Далматинец тоже греб изо всех сил. Лодка быстро двигалась к группе ныряющих животных. Плывший впереди большой дельфин вдруг повернул назад — очевидно, хотел помочь раненому товарищу. Но его движения были нерешительны. Он приостановился, стал описывать круги.
Далматинец поглядел через плечо и увидел, что расстояние до раненого дельфина немного сократилось.
— Стефан, стреляй в последнего! — крикнул он, задыхаясь от волнения.
Стефан словно ждал этого приказа. Прогрохотали еще три выстрела. Гильзы звякнули о дно лодки. Все четыре дельфина мгновенно исчезли под водой.
— Попал? — спросил далматинец.
— Не знаю, — неуверенно пробормотал Стефан. — Далеко!
Когда дельфины снова показались над водой, раненый отстал еще больше. Он нырял тяжело, с трудом, не как остальные.
— Давай! — крикнул далматинец. — Поднажми еще немного!..
Студент из последних сил налегал на весло. В горле у него пересохло, голова кружилась, в глазах потемнело. Одна только мысль осталась в мозгу — грести, не отставать от далматинца, толкать лодку вперед, за пищей для товарищей. Кто из них не выдержит гонки: человек или дельфин? Кто первый выдохнется и отдастся на волю волн?
Расстояние между лодкой и дельфином снова сократилось. Стефан, стоявший на носу с пистолетом в руках, обернулся.
— Стрелять?
— Погоди! — сказал сквозь зубы далматинец.
Несмотря на все усилия, им не удавалось приблизиться к подстреленному животному. Три плывущих впереди дельфина так круто повернули назад, что вода вокруг забурлила. Раненый дельфин издал какой-то странный звук, напоминающий и плач и вой — такой отчаянный и тоскливый, что люди невольно вздрогнули.
— Греби, браток! — чуть не с мольбой крикнул далматинец. — Не сбавляй хода!
Студент едва переводил дыхание, глаза застилало мглой. Снова раздался крик раненого дельфина. Его товарищи приблизились к нему, нерешительно покружили на месте, но как и раньше удалились. Может быть, на горьком опыте они убедились, что возле лодки ждет смерть?
Раненый дельфин, словно поняв, что его покинули, отчаянным усилием поплыл быстрее.
— Стреляй, Стефан!
Стефан выстрелил еще два раза. Дельфин ушел под воду, но они упрямо продолжали грести. Студент чувствовал острое покалывание в левом боку, силы его иссякали. Ладони горели, и ему казалось,
что он держит не весло, а раскаленные куски железа.Дельфин опять всплыл на поверхность и резко взял вправо.
— За ним! — вздохнул далматинец.
Чтобы круто повернуть лодку, грести пришлось только ему, и Крыстан немного расслабил дрожащие руки. Но когда он снова налег на весло, острая боль, как ножом, полоснула по ладоням.
— Не могу больше! — еле промолвил он и выпустил весло.
С его пальцев капала кровь, бледное, как у смертника, лицо стало старческим.
Далматинец бросил весло и повернулся к нему.
— Ты с ума сошел! — гневно воскликнул он.
Молодой человек робко и виновато поглядел на далматинца. С трудом переводя дыхание, он поднял дрожащую руку и тыльной стороной ладони отер вспотевший лоб.
— Надо было раньше сказать! — рявкнул на него далматинец, и только тут ему бросились в глаза окровавленные руки молодого человека.
— Уступи место! — сказал он внезапно потеплевшим голосом. — Разве так можно?! — И, обернувшись к корме, сурово скомандовал: — Капитан, смени его!
Но пока они пересаживались и снова взялись за весла, дельфин ушел далеко. Он плыл на восток, в открытое море. Солнце слепило глаза и мешало следить за ним. Но люди не отчаивались. Дельфин ранен, и долго он не продержится. Пройдет час или два — перевернется белым брюхом к небу. Самое главное — упорно и неустанно преследовать его.
Они гребли уже около часа, сменяя друг друга. Но когда наступила очередь Вацлава, ладони у него сразу же покрылись пузырями, и далматинец строго приказал ему бросить весло.
— Я могу еще! — сказал Вацлав, закусив губу. — Я не инвалид!
Он с силой дернул весло, стараясь не выдать себя болезненной гримасой. Далматинец несколько минут молча наблюдал за ним, потом решительно отрезал:
— Вставай, Вацлав! Это приказ! Сейчас же вставай!
Словак молча бросил весло.
— Только испортишь себе руки! — добавил далматинец. — А пользы никакой!
— Это не по-товарищески! — хмуро возразил Вацлав. — Мы все здесь равны!
Далматинец чуть заметно усмехнулся.
— Ладно! Пущу тебя еще раз, но сначала перевяжи руки!
Все носовые платки в лодке отдали Крыстану. Он уже немного успокоился, но стертые в кровь ладони причиняли острую боль и дрожали, как у лихорадочного. Правая рука так была стерта, что кровь просочилась сквозь носовой платок и пришлось повязать поверх него еще один. В горле было совсем сухо, и Крыстан тяжело дышал.
На весла сели Стефан и печатник. Сильные и выносливые, они взяли хороший темп, хотя печатник греб впервые в жизни. Освоился он довольно быстро, хотя загребал слишком глубоко и напрасно тратил силы.
— Полегче загребай и посвободнее! — наставлял его далматинец. — Налегай не только руками, а всем туловищем!
Капитан облокотился на корму и отдыхал. Несмотря на усталость, он с интересом разглядывал студента. «Что-то есть в этих людях, — озадаченно раздумывал он. — Что-то такое, чего нет в других». Адамаки, конечно, силен, но его сила лишь в деньгах. Пристав тоже силен, но вся его сила в полицейском мундире. Грузчик Диаманди силен, как слон, и может столкнуть с места целый поезд. Но в этом ли истинная сила? Если бы Диаманди попал к ним в лодку, то, может, спасовал бы перед этим хилый студентом, который даже не охнул, когда из его рук сочилась кровь.