Вдоль дороги
Шрифт:
– Ладно, - улыбнулась Лена.
– Буду с молотком спать. В обнимку.
Возле застеленной постели в ночных рубашках стоят Татьяна с топором на плече и Лена с молотком.
– Товарищ командир, крепость к осаде готова, - докладывает Лена. Можно выключать?
– Выключай.
Лена выключает свет, и они в темноте со смехом лезут в постель.
Через окно льется лунный свет. Лена и Татьяна спят. На кухне послышался шум. Татьяна подняла голову с подушки, прислушалась. Переждав немного, она вытащила топор из-под подушки, тихо встала и, держа перед собой топор, на цыпочках пошла на кухню. На кухне
От ужаса она дико завопила. Татьяна на кухне кинулась в спальню, наступила на кошку, с грохотом упала на пол. Кошачий визг, вопли обеих женщин. Татьяна на четвереньках с криком лезет под кровать. Лена тоже скатывается с постели и тоже - под кровать. Там они вцепились друг в друга и в два голоса орут.
Ахмет в сарае еще не спал, когда в доме раздались дикие вопли. Он в майке и трусах выскочил из сарая, стал стучать в дверь:
– Лена! Лена!
Разбежался, плечом вышиб дверь. С грохотом упал внутрь. Вопли заглохли. Ахмет включил свет:
– Лена! Лена! Где ты?
Обошел весь дом, везде включил свет, никого не нашел. В спальне постоял, посмотрел на пустую кровать, заглянул под кровать. Увидев его, обе женщины истошно завопили.
– Вы чего?
– спросил их Ахмет.
Женщины, закрыв глаза, продолжали вопить. Ахмет пошел на кухню, набрал в ковшик воды. Женщины замолчали. Ахмет с ковшиком вернулся, встал на колени и снова заглянул под кровать. Ответом были вопли в два голоса с закрытыми глазами. Ахмет терпеливо ждал, смотрел на них. Лена закрыла рот, открыла глаза. Татьяна тоже замолчала. Ахмет осторожно протянул Лене ковшик с водой. Лена сначала непонимающе посмотрела на ковшик. Потом взяла его и стала пить. Напилась, посмотрела уже спокойно на Ахмета, протянула ковшик Татьяне. Та прильнула к ковшику.
– Вы чего кричите? Что случилось? Я лежал, вдруг слышу крики в доме. Подбежал, зову: Лена, Лена. В ответ - ничего. Выбил дверь, включил свет - в доме пусто. Заглянул под кровать, там вы сидите и кричите... Что случилось?
Лена вылезла из-под кровати, за ней Татьяна.
– Что случилось?
– переспросил Ахмет.
– С топором кто-то был на кухне, - объяснила Лена.
– На кухне?
– Ахмет пошел на кухню. Вернулся с топором, сообщил:- Топор на полу, на кухне никого нет.
– Пошел в другую комнату, вновь все осмотрел, заглянул в углы, вернулся в спальню.
– Я все осмотрел - никого нет. Может, убежали через дверь?
– Танька, как топор оказался на кухне?
– узнала свой топор Лена.
– Я услышала шум на кухне, пошла посмотреть. Тут ты закричала.
– Надо милицию вызвать, - озабоченно сказал Ахмет.
– Не надо никого вызывать, сами разберемся.
Лена пошла на кухню, подняла табуретку с пола. Из-под стола вылезла кошка.
– С дверью что делать?
– спросил Ахмет.
– Прибить крючок на место?
– Завтра прибьешь. Сейчас спать будем.
– Лена выключила в других помещениях свет, легла в постель. Татьяна тоже полезла под одеяло. Ахмет направился к выходу.
– Свет выключи, - попросила Лена.
Ахмет выключил свет, вышел. Прикрыл аккуратно входную дверь, направился в сарай.
Когда на следующий день Лена вернулась
с работы, дверь была отремонтирована, Ахмет работал на крыше. Лена приготовила ужин, позвала Ахмета.– Ахмет, спускайся, ужинать будем.
– Сейчас.
Ахмет спустился, помыл руки, сел за стол. Лена поставила ему тарелку с едой, наложила себе, присела рядом.
– Устал?
– Нет, - ответил Ахмет.
– Работа не трудная. Снять старые листы шифера, прибить новые. На стыках только подгонять надо, а так - ничего сложного.
– Тебе раньше строить приходилось?
– Немного. В основном у бабки. И друзьям иногда помогал... Хотел спросить у тебя. Можно, я в сарай свет проведу? Кабель подходящий нашел, когда молоко ходил продавать.
– Проводи... Как ты там в сарае устроился? Может, тебе надо еще что-нибудь?
– Нет. Спасибо. Ничего не надо.
После ужина Ахмет еще немного поработал, потом пошел доить корову. Подошла Лена, с любопытством посмотрела, спросила:
– Доить ты у бабки в деревне научился?
– Нет. Это я когда один с коровой остался. Пришлось научиться.
– Говорят, корова незнакомому человеку молока не даст.
– Да. Может не дать. Мне, например, пришлось ее уговаривать.
– И долго ты уговаривал?
– Нет. Она добрая. Пожалела меня.
– Трудно тебе с ней?
– Без нее было бы трудно. Она меня кормит, согревает, поддерживает... В трудную минуту посмотришь на нее... Стоит себе, жует спокойно. Не волнуется. Все нормально... И правда, думаю. Молоко у нас есть. С голоду не помру. Продать часть можно, денег немного будет. Руки-ноги целые, работу какую-нибудь найду, еще деньги будут... Наладится потихоньку.
– А мы никогда корову не держали. Только кур. Да и то очень давно.
– Ты с родителями жила?
– С родителями. Пока они живы были.
– Отчего умерли? Болели?
– Старые уже были. Я у них последняя. У меня еще брат и сестра есть. Но они намного старше меня.
– А я с матерью жил. Была у нас только кошка. Постоянно приносила котят. Этих котят я потом раздавал. После школы ходил по улицам, уговаривал взять котенка. Иногда друзья помогали. Некоторые топят в воде котят. Мы с матерью не могли.
– У нас и собаки были. Последний пес в прошлом году сдох. От старости. Сейчас только кошка. Тоже старая уже...
Ахмет кончил доить, предложил:
– Хочешь парного молока?
– Нет, - отказалась Лена.
– Мы всегда молоко кипятили. Мало ли что.
– У Мануш молоко хорошее. Мы всегда его парное пили. Ничего плохого никогда не было. Неси посуду, я тебе налью. Не хочешь парное, вскипятишь потом.
Лена поднимается по лестнице, прислоненной к дому, подает Ахмету банку с шиферными гвоздями. Замечает, что он слегка поранил руку.
– Где это ты?
– Задел где-то. Не помню.
– Йодом смазать надо. Загноиться может.
– Ерунда, - отмахнулся Ахмет.
– Подожди, я сейчас принесу. Это недолго.
Лена спустилась, вернулась с пузырьком и ваткой.
– Давай руку.
Ахмет протянул. Лена смазывает. Ахмет морщится. Лена дует на смазаное место, приговаривает:
– У кошки заболи, у собачки заболи, а у Ахметика заживи.
Ахмет подносит руку к глазам, говорит:
– Уже почти зажило.