Вдоль по памяти. Шрамы на памяти. Люди и звери моего детства. Бирюзовое небо детства
Шрифт:
А с нижней части двора по меже уже спешила к приземлившемуся самолету баба Явдоха:
– Люди добрi! Такэ велике и високе нэбо! Ви не мали дэ литате, аж мiй город найшле. Дивiтся, вся кукуруза котове пiд хвiст! Чем я в зимi буду куре годувати?
Стоявший у самолета военный щеголевато подошел к бабе Явдохе, отдал честь, обнял и поцеловал в обе щеки.
Баба Явдоха опешила...
– Вуйно! (Тётя) Закончим войну, победим врага, я сам посiю, пожну и потереблю вам кукурузу! Вот семе самеме руками! Пятьдесят пудов! А сейчас - все для фронта, всё для победы!
– То сэ ты,
Между тем вокруг самолета росла толпа. Это был первый в истории самолет, приземлившийся на территории села. Пилот не успевал отгонять пацанов, окруживших самолет. Бежали и взрослые. А Коля, между тем, распоряжался:
– Хлопци! Принести несколько ведер воды! Обобрать траву с крыльев! Вымыть самолет! Выставить охрану!
Уже обращаясь к пилоту, не сбавляя начальственного тона, сказал:
– Толя! Я на полчаса! Как договаривались, - выкинув вперед руку, посмотрел на часы.
– Вылет в пятнадцать ноль ноль!
Спустившись по меже, минуя, расположенный в двадцати шагах родительский дом, строевым шагом поспешил на долину. К Любе!
Пилот сокрушенно покачал головой и отрешенно махнул рукой. Вместе с ребятней стал распутывать траву, намотавшуюся на расчалки и стойки.
Коля тем временем открыл дверь бордея:
– Здравия желаю!
Коваль повернул голову, пристально вглядываясь в силуэт в дверях на фоне неба.
– Коля?
– и неопределенно качнул головой.
А девчата уже повисли на "пилоте".
– Наш Коля-а-а-а!
Кася тем временем порезала помидоры, огурцы, лук. Франя чистит чеснок. Люба режет сало. Галя разбивает яйца о край широкой сковороды. Коля окликнул:
– Галя! Нас двое! Я с подчинённым!
У ворот толпилась вся долишная ребятня. Высмотрев подростков Лазю Хаецкого и Колю Бенгу, поманил пальцем:
– Лазю! Коля! Бегом до самолета! У Явдошки в огороде! Пусть летчик закроет самолет и быстро сюда! Скажи, что яичница остывает!
Через несколько минут подростки подбежали к самолету:
– Товарищ летчик! Наш Коля приказал быть у Коваля! Яешня стегне! Бiгом!
– Дал бог напарника! Яешня стегне! Ох, влетит! Придется придумать что-то про вынужденную посадку... Да...Таки вынужденную!
Закрыл изнутри самолет. Прошел в кабину. Вынул из кобуры пистолет.
– Не идти же с оружием в гости!
Завернул пистолет в носовой платок, с трудом протиснул. Тугая пружина плотно прижала оружие под сиденьем.
– Сам черт не найдет! Испытано не раз!
Надвинул стекла в кабине. Всё закрыл. Муха не пролетит...
Вышел из самолета, повернул ручку, провернул и вытащил ключ. Подергал. Надежно!
– Ребята! Покараулите?
– Да! А як же?
Когда пилот в сопровождении подростков входил во двор Прокопа, все уже садились за стол. Пилота, как почетного гостя усадили в торце стола. Коваль разлил по стопкам. Пилот вначале отказывался:
– Прилетим, пахнуть будет.
Коля был настойчив:
– Поехали! Полетели!
Обед удался на славу. После двух стопок пилот перевернул
килишок вверх дном:– Хватит! Нам еще взлететь, долететь и сесть!
Попрощались. Направились к самолету. Пилот открыл ключом дверь. Вошли в кабину. Уселись. Пристегнулись.
– Поехали!
– Стоп, Коля! Пистолет вытащу.
Просунул руку под сиденье. Не достает... Расстегнул ремни. Согнулся. Пусто!
– Не может быть! Я всё закрыл!
Стали искать вдвоем. Хмель мгновенно покинул головы...
– Не-ет! Где-е-е! ... твою мать!
В нелепость случившегося не верилось. За возвращение без оружия - трибунал! Коля задумался:
– Жди меня здесь!
– и исчез.
Пилот принялся за поиски по новой...
Часа через полтора Коля вернулся к самолету в сопровождении нескольких рослых парней допризывного возраста.
– Толя! У хлопцев к тебе разговор есть...
Вперед вышел Алёша Андриевский:
– Завтра утром наш друг уходит на фронт. Коля рос вместе с ним. Проводить надо как положено. На фронт всё таки. Может и не вернуться. А пистолет к утру будет на месте. Всё будет в порядке!
– Ребята! Вы в своем уме? Чтобы самолет не вернулся с задания!? Это же трибунал! Самолет не боевой, рация не работает. Могут вылететь на поиски. Тут недалеко! По прямой до аэродрома всего двадцать километров! По линии маршрута! Дал бог напарника!
Уговорили...
Под утро авиаторы проснулись в чужой хате на одной кровати. Пилот с трудом встал, тряхнул головой... Гудит, муторно... Умылся.
– Коля! Чтоб я с тобой ещё раз...
Сели завтракать. Алеша налил по неполной.
Ребята! Мне еще самолет поднять и посадить! И вообще! Смотреть на неё не могу....
– Пятьдесят грамм! Всё как рукой снимет! А потом рассолу! Только-только огурцы прокисли.
Наконец встали. Пилот повернулся к Алёше:
– Ребята! Оружие дайте!
– Пошли к самолету.
У развернутого в обратном направлении "кукурузника" уже собралась большая толпа провожающих. Человек тридцать, не меньше.
– Хлопцы на руках хвост развернули. Большое дело! Вон их сколько!
– объяснил Алеша и, немного погодя, добавил.
– Всё в порядке. Ничего не повредили.
Пилот неуверенно подошел к самолету. Подергал дверь. Повернулся:
– Пистолет, хлопцы!
Алеша указал рукой в сторону кабины. Пилот недоуменно пожал плечами. Обойдя ещё раз машину, сунул ключ в замок. Повернул ручку... Прошел в кабину. Сунул руку под сиденье. Вытащил, завернутый в носовой платок, пистолет. Щелкнув, выскочил магазин. Сквозь фигурное окно тускло поблескивала латунь патронов. Пересчитал. Облегченно вздохнул...
Коля уселся во второе кресло. Отодвинул стекло:
– От винта!
Высоким воем, набирая обороты, запел стартер. Медленно, словно нехотя начал вращение пропеллер. Выхлоп... Ещё! Набирая обороты мотор зарокотал своим привычным ритмом. Толпа провожающих разом расширила круг. Пилот, прогревая, прибавил газу. С голов, стоявших сзади, слетели и ударились в плетень фуражки и платки. Коля осмотрелся. На меже с Довганями стояла Люба. Рядом были сестры. Миша стоял поодаль. Все провожающие энергично махали руками.