Вечное скольжение

— По ком? — просипел я. Голос не подчинялся, слишком внезапным было двойное убийство, случившееся на моих глазах.

— По всем! Разведка не знает, кто начал первым. Да какая разница теперь? Мы же успели! Главное, чтобы оно сработало!

Она закрыла глаза, сложила руки ладонь к ладони. Губы её шевелились. Молится? Явно не о душах убитых ею людей. Судя по всему, она списала сослуживцев как неизбежные попутные потери. Правильно, две смерти ничего не значат, когда на кону спасение мира. Но спасения не будет!

Я больше не сомневался: увиденное мною не сон. Я в самом деле прожил — проживу? — эти жизни в мерцающем будущем сегодняшнего настоящего. Как такое возможно? Я недостаточно знаю о волновой телепортации, о свойствах пространственно-временного континуума, в котором люди научились «прогрызать дыры», чтобы ответить на этот вопрос. Я военный, а не физик. Военные не ищут доказательства, они отдают приказы и выполняют их. Приказ себе я уже отдал. Пора выполнять.

Таймер надкусил последнюю минуту до катастрофы. Ещё есть время отменить команду, если никто не помешает. Я дотянулся до края стола, взял пистолет. Три смерти значат не более, чем две.

Власта молилась, закрыв глаза. Не видела ствол пистолета, направленный на неё. Орест Неймет вернулся, чтобы исправить допущенную ошибку?! Это оказалось проще, чем он опасался: нажать спусковой крючок и затем — клавишу «Сброс команды». Но что хуже: бесконечный ужас или ужас без конца?

«Ты понимаешь, что делаешь? Уверен в своей правоте?» — прозвучал в голове голос преподобной Ирины. Женщины, не терявшей локальность семь лет как минимум. И ещё мальчик. Нет, он не явился из мерцающего города. Он родился в «правильном мире» и все свои годы прожил в одном месте. Путник обнаружил, что интервалы между локализацией и делокализацией постепенно удлиняются. Получается, чем дальше от исходной точки оказываются наноботы, тем реже они срабатывают. Возможно, толща времени гасит их начальный импульс, полученный при резонансе? И люди, заброшенные в будущее на многие тысячи лет, не «соскальзывают» вообще, проживают всю жизнь нормально? Рожают и воспитывают детей, строят новую цивилизацию, непохожую на утраченную...

А может, ядерная война не станет всеобщим испепелением, мир уцелеет, выжившие восстановят разрушенное, продолжат жить, усвоив урок? Мне не узнать ни первого, ни второго. Здесь и сейчас нужно выбирать будущее для всего человечества наугад.

Власта перестала молиться, открыла глаза, повернула голову. Не кричала, не возмущалась, не спрашивала, не пыталась уклониться. Молча ожидала, что будет дальше. Долго ждать не придётся — двадцать секунд. Девятнадцать. Ещё меньше. Ещё.

Я принял решение.