Вечность мести. Кн. 1

Между тем, паук, выплюнувший свою паутину, резво развернулся на месте, оказавшись лицом к лицу со своей первой противницей. Или уже жертвой? Алёна увидела прямо перед лицом пару огромных кровавых глаз, в которых читался лишь беспредельный голод. Воительница поняла, что монстр просто сожрёт её с потрохами, лишь бы утолить его хоть на секунду. Она станет лишь лёгкой закуской, не более и не менее.

Ярость стала ещё сильнее, разжигая пламя внутри ещё больше, превращая в настоящий огненный ураган. Смерч, несущий первозданный всеразрушающий хаос. Пламя, покрывающее тело девушки, выросло и обрело физическое воплощение. Даже собственные волосы Алёны начали потрескивать, обугливаясь от его жара. Однако, паутина чудовища устояла, продолжая крепко держать пойманную мушку.

Не в силах сдерживаться, воительница рванулась снова, а потом ещё и ещё раз. Она дёргалась, напоминая прекрасную бабочку, попавшую в паутину. И при всей своей красоте у неё не было ни единого шанса избежать смертельных объятий паука.

Паук двинулся вперёд, поднимая передние лапы-косы выше. В отличие от своих подобий, которые во множестве встречаются в природе, этот монстр явно не собирался запутывать жертву в кокон, чтобы потом медленно пожирать её. Это чудовище собиралось закончить дело быстро и максимально жестоко.

Резкая боль вонзилась в мозг, раскалывая её на части. Алёна зажмурилась, не в силах сдерживать рвущийся с губ болезненный стон. Она выпала из реальности, полностью поглощённая этой болью, загнанная в ловушку собственного черепа. Сквозь пронзающие волны боли, прокатывающиеся по телу, девушка различила слабый крик, раздавшийся где-то в глубине её естества:

– Уйди! Она умрёт, если ты не отступишь! Она принадлежит мне! Я не позволю никому забрать её у меня!

Ярость вскипела удушающим цунами, сметая всё на своём пути. Даже боль, казавшаяся всесильной, на миг отступила. А затем ярость просто исчезла. Исчезла, оставляя после себя лишь пустоту. Тьму, засыпанную пеплом…

Орк видел самоубийственный бросок девушки. Эта рыжеволосая девчонка, при всех своих талантах оставалась в некоторых вещах крайне наивной, если не сказать, глупой. Тот факт, что она не распознала ловушку, ещё можно было списать на неопытность, но эта атака… О чём она вообще думала, кидаясь на демона? Да ещё на такого мощного? Кишкодёру приходилось видеть похожих тварей всего пару раз за свою жизнь. И всякая встреча заканчивалась тем, что он прощался со многими своими друзьями. Убить же такого врага удалось лишь однажды. Да и то пришлось заплатить большой кровью за победу. И если бы не вмешательство пленного жреца, никому из них тогда вообще не удалось бы уйти…

Нет, девчонка, конечно, была витязем и потенциально обладала навыками, которые могли бы нанести урон демону. Но разве не стоило сначала спросить мнения более старшего и опытного напарника? К чему вся эта горячность? С таким норовом она совершенно точно не доживёт до собственной свадьбы.

К слову, трюк со скольжением вызвал у орка одобрительную ухмылку, хотя и не принёс особого результата. Однако, девчонка всё же сумела сделать одну хорошую штуку. Она заставила монстра развернуться. Паук, поймавший рыжеволосую в свою сеть, абсолютно забыл о втором противнике. И это было Кишкодёру на руку. Он знал, что вырваться из ловушки можно будет только уничтожив тварь. Самоубийственная атака девицы предоставила орку крохотный шанс сделать это.

У него не было особых талантов в изгнании демонов. Но орк точно знал, что если раны, нанесённые физической оболочке монстра, окажутся достаточно серьёзными, тому придётся уйти из этого мира. Всё-таки, нахождение на суше является для чудовища серьёзным испытанием и требует значительных усилий.

Взгляд Киша пробежался по телу чудовища, выискивая уязвимое место. Костяная броня покрывала почти всё тело, оставляя лишь крохотные участки без защиты. И один из них находился на задней стороне головы. Как раз под гребнем орк заметил лоснящуюся от слизи кожу, не прикрытую костяными наростами. Именно туда нужно нанести удар!

Оставалась, конечно, проблема неожиданности. Тела, которые монстр использовал для своего «построения», имели глаза. И сейчас они в беспорядке размещались по всей его поверхности, глядя во все стороны, моргая и вращаясь в орбитах. Кишкодёр не знал, действительно ли паук видел с их помощью или те выступали просто своеобразным «украшением». Впрочем, гадать об этом было некогда. Атаковать надо прямо сейчас! Сейчас или никогда!

Никаких боевых криков, красивых поз или жестов. Орк просто пригнулся и длинными прыжками помчался на врага. Всего два касания земли – а затем мускулистое тело взмыло в воздух. Единственная рука громилы, крепко сжимающая топор, поднялась над головой. Взгляд маленьких глаз орка не отрывался от уязвимой точки на задней стороне шеи демона.

Он пролетел по воздуху добрых три метра. Оставалось сделать ещё один маленький толчок, чтобы достать до цели. Нога орка опустилась на спину паука, прямо на один из бессмысленно скалящихся черепов, что усеивали во множестве тело демона. Недвижимый до этого момента череп неожиданно щелкнул зубами, хватая Кишкодёра за пятку. Конечно, удержать орка это не могло. Зубы мертвеца сумели лишь вырвать кусок мяса из пятки. Пустячная рана, на которую Кишкодёр вообще не обратил бы внимания. Но точный прыжок был испорчен. Нога соскользнула, а топор, разрезая воздух в отчаянном замахе, прошипел мимо желанной плоти.

Паук не дал ему второго шанса. Тварь резко дёрнулась, сбрасывая орка со своей спины. Орк отлетел в сторону, тяжело плюхнувшись на землю. Кишкодёр не получил серьёзных травм, но отчаяние промелькнуло в его глазах. Орк знал, что уже мёртв, хотя всё ещё продолжает дышать и думать. Демон быстро зацокал лапами, устремляясь к нему. Он явно решил сначала разобраться с орком, оставив пленённую девушку на десерт. Костяные клинки разошлись в стороны, чтобы…

– Не смей отворачиваться от меня! Я твой враг!

Демон замер, словно эти слова, выкрикнутые Алёной, были плетью, хлестнувшей по его спину, оставив глубокую кровоточащую рану. Тварь медленно повернулась на месте, уставившись на девушку. Впрочем, Кишкодёр тоже не устоял перед властью, прозвучавшей в голосе рыжеволосой. Он смотрел на воительницу, что стояла, опутанная паутиной. Карие глаза девушки потемнели. Орку показалось сначала, что это просто зрачки расширяются до предела, разгоняемые яростью и гневом. Но почти сразу он понял свою ошибку. Дело было вовсе не в размерах зрачков. Просто Тьма, что пряталась внутри этой хрупкой красавицы, нашла, наконец, выход, затапливая собой глазницы до предела.

Алёна всегда считала ярость самой сильной эмоцией. Именно в ней она черпала силы, когда усталость и боль пытались сломать её, бросить изматывающие тренировки. Она вспоминала лицо мёртвого отца, что пытался убить её – и боль отступала, вытесняемая яростью и гневом. Наставник, в определённом смысле, лишь укрепил это её убеждение. Он учил её использовать гнев в качестве оружия. Несмотря на то, что витязи служили Свету, именно гнев придавал их атакам убийственную силу и неотразимость.

Однако, когда в пустоту, оставшуюся после ухода ярости, хлынуло другое чувство, Алёна осознала всю глубину собственных заблуждений. Ненависть. Ледяная, ничем не запятнанная ненависть наполнила собой не только пустоту внутри. Ненависть выплеснулась наружу, заполняя собой и весь мир вокруг. И, в отличие от ярости, путающей мысли и заставляющей действовать прямолинейно, в лоб, ненависть очистила голову.