Вечность по имени Любовь

– Пусть.

Через пять дней приехал Виктор. Он сразу пошел к Борисову.

– Александр, есть минутка?

– С приездом, я сейчас позвоню Валере, он вас отвезет домой. Вечером поговорим. Очень много дел, ни минутки, ни секундочки нет.

Он позвонил сыну и набрал другой телефонный номер. Дальше разговор шел по-французски.

Валера подошел где-то через час.

– Извините, занят был очень. Сейчас я вас отвезу.

Он взял у Саши ключи от машины, чемодан Виктора, и они ушли.

– Ну что, зять, когда защита?

– В сентябре.

– Слушай, а чего вы Инне хода не даете? Ты не хочешь иметь жену профессора?

– Я не заморачивался, меня она больше интересует как жена. Вам объяснить, в каком плане? Понимаете, мне отец всегда был, есть и будет просто отец, а не академик, и мать мне просто мать, то есть женщина, которая меня родила и любит, а не профессор Корецкая.

– Но твои представления не повод для подавления жены, как личности.

– Но ведь и ваши представления не повод для диктата в моей семье. Я думаю, мы сами разберемся.

– Нет, ты не понимаешь. Я растил ее не для того, чтобы она пеленки стирала. Она должна быть ученым с большой буквы.

– Ну, маме пеленки не помешали, да и отец их стирал с долей удовольствия. Видите ли, учеными с большой буквы они стали потому, что талант лил через край. А просто усидчивость и зубрежка - это другое. Она классный врач, ее ценят, уважают. Чего вам надо?

– А у тебя есть талант?

– Я хирург-практик. Но, наверное, не новатор. Мама на первой самостоятельной операции сделала новый анастомоз, она в шестнадцать лет вошла в число лучших хирургов мира. Я ничего такого не сделал. Но мои больные в основном выздоравливают. Я горжусь этим. Я всегда хорошо учился, чтобы родителям не пришлось краснеть, и хорошо работаю. Но я не новатор. И я умею выхаживать больных.

– И тебя не интересует, кому достанется институт?

– Я думаю, Ване, он другой, он действительно талантлив, и он соответствует. Борька пока не проявился, может, и он сможет. А вообще это не мне решать. Но я не думаю, что это будет Инна.

– Но твой дед сделал директором зятя, а не дочь.

– Не понял, вы ставите на одну ступень отца и Инну? Смешно.

– Да, не повезло мне с зятем, не понимаю, что она в тебе нашла.

– Зато вам очень повезло со сватами. Слушайте, заберите свою дочь в ваш Саратов, пусть делает карьеру, найдите ей соответствующего мужа и всем будет хорошо. Все, мне пора на работу.

Он ушел. А Виктор еще долго негодовал. Он бродил по квартире, и вдруг его осенило, что он один, что в квартире полно материалов, которые никем никогда не использовались и их можно посмотреть, взять на вооружение. Неопубликованные идеи ничьи, их авторство недоказуемо. Он подошел к двери кабинета Корецкого, но очень быстро убедился, что тот закрыт на ключ. Тогда он попытался попасть в кабинет Борисова. Тоже закрыт. Он вспомнил, что есть еще один вход со стороны спальни, и он вошел.

Бумаг с записями нигде не было. Неужели все данные в компьютере? Должны быть диски с информацией. Он начал искать. Все ящики закрыты на ключ. Он попытался войти в компьютер, но тот сначала запросил пароль, затем сообщил о несанкционированном входе и отключился. Виктор понял свое полное поражение. Да, идеями тут не разживешься. Может, правда, забрать дочь? Дома он ее сделает заведующей кафедрой, защитится здесь. Они же не откажут матери своего внука. А там, конечно, не институт, но кафедра - тоже серьезно. Зря он радовался родству с Корецкими-Борисовыми. Действительно, у них еще Ваня и Борис, да и Сергея со счетов нельзя сбрасывать. Конечно, с одной стороны, он только зять, но с другой - они его вырастили, и он желанный и любимый. И он ученый секретарь института. Чем им Инна не угодила? Ладно, вернется она с работы, и он ей скажет, чтобы собиралась. Хватит, сколько можно, пора ее домой забирать и Александру он все скажет, она им не прислуга, нашлись бары.

Тем временем Валера вернулся в институт. Он кипел. Он ненавидел тестя, и он так боялся потерять сына! Валера зашел к отцу, отдал ключи от машины. Ничего ему не сказал и пошел в терапию к жене. Инна писала отчет по отделению.

– Ин, удели время, может, в последний раз.

– Ты чего как в воду опущенный?

– Отец твой приехал, я его выслушал. Короче, мы тебя зажимаем, он считает, что ты готова возглавить институт после отца.

– Что? Он так и сказал?

– Да. По его мнению, из всей семьи только ты достойна.

– Я надеюсь, он еще ничего не говорил твоему отцу?

– Нет, папа не стал вообще разговаривать. Идет подготовка к конференции, ты же понимаешь, что сейчас не до мелочей. Я не об отце беспокоюсь. Вечером будет скандал, ты понимаешь, какой вопрос встанет, и я считаю, что ты должна определиться заранее. Я не давлю, Инна, это твое решение и твой окончательный выбор. Просто подумай, в какой команде ты будешь играть.

– Валера, я люблю тебя.

– Инна, если ты выберешь меня, то дальше ты будешь жить по моим правилам. Я достаточно ждал и терпел. Вот ты говоришь, что меня любишь. В том, что я тебя люблю я был уверен раньше, но не теперь. Ты мне принесла слишком много разочарований. Но я готов сохранить семью и принять все меры, чтобы жить с тобой нормально. Ты знаешь, мне все равно, будешь ты профессором или нет, я хочу, чтобы ты была женой и матерью, если можешь совмещать – дерзай, я только за.

– Валера, только без обид, почему ты не хочешь заниматься наукой?

– Ты знаешь, с тех пор, как я себя помню, все считали меня наследником. Все говорили, ждали, составляли представление обо мне, не о как обо мне, а как о внуке, о сыне. Я хочу быть собой. Я хочу, чтобы меня принимали таким, как я есть, я хороший человек. Я хороший отец, я неплохой муж, я никогда не изменял тебе, что бы между нами ни происходило. Я не глупый и я на своем месте. Я стремлюсь быть профессионалом, понимаешь? Но я не хочу заниматься наукой, может быть, это мой протест, не знаю.

– Хочешь, я отпрошусь у Борисова и поговорю с отцом сама?

– Ты боишься скандала?

– Да. Валера, я все время между огнями, я устала пытаться соответствовать и его, и твоим представлениям. Знаешь, я хочу в декрет, хочу сидеть с ребенком, как положено, три года, хочу водить Данила в школу, делать с ним уроки и хочу маленькую девочку. Я хочу быть матерью. Мне уже под тридцать, у меня произошел пересмотр ценность, и если не сейчас, то когда я буду рожать детей? Синеглазых и белобрысых. Твоя мать родила Борьку в тридцать три, и он был четвертым. А у нас один, а время идет. Валера, если ты не согласен, ты скажи, но у меня это уже неделю как навязчивая идея. Я независтливый человек, но как Сережа сказал о третьем ребенке, так у меня все перевернулось.

– Ты уверена?

– Да, мой отец - мужчина, он не понимает. Он и маму подавил. Она живет для него и все. Она даже мне звонит редко, боится что-то не то сказать. Он, если узнает, будет недоволен. Но он мой отец, и я его люблю.

– Хорошо, попробуй поговорить с ним сама. Действительно, если в разговоре буду участвовать я, то скандал обеспечен, да и совсем ссориться ему с моими родителями не стоит.

Часть 41

Валера поднялся к себе в отделение. Он размышлял о своих непростых отношениях с женой. Ну почему она такая? Ему всегда хотелось, чтобы его жена была похожа на маму. Когда они с Инной стали встречаться, он видел в ней мамины черты, только в ней. Ему казалось, что они даже немного похожи внешне, хотя Инна была блондинкой от природы. Но их небольшая внешняя схожесть оказалась объяснимой, они очень дальние родственники. Но вот души у них были совсем разные. Мама была мамой, доброй, заботливой, ласковой. Он ее боготворил, любовался ею. Они никогда не ругались с отцом, он не помнил, чтобы они даже просто спорили. Они всегда дополняли друг друга. И еще он знал, что родителям можно рассказать все. Хорошее, плохое, очень плохое, то о чем даже подумать стыдно. Но они всегда выслушивали, не ругали, а просто анализировали ситуацию, желания. Когда он стал встречаться с женщинами в свои пятнадцать лет, он все рассказал отцу, и тот дал ему презервативы и долго рассказывал, что можно ждать от каких отношений. На следующий день после разговора с отцом он заметил тревожный взгляд матери и понял, что отец ей все передал. Валера спросил ее, сердится ли она на него, но в ответ услышал, что нет. Только она просила строить свои отношения так, чтобы никому от них не было больно. Родители хорошо приняли его жену, и он был счастлив, но не долго. Инна была другой. Сначала он думал, что ее метания связаны с разлукой с родителями, с тем, что она скучает по дому. Но шло время. Она родила ребенка, но и с сыном она была холодновата. Она вроде все для его делала, но это было не то, не так, как его мама с ним, да и с другими детьми. Инну очень волновало мнение окружающих, как посмотрят на ее доклад, какие будут рецензии, как отнесутся к ее статье, она старалась быть лучше всех. А ее отец подогревал ее тщеславие. Она все время корила Валеру, что он не делает научную карьеру, она считала себя самой умной, самой талантливой, самой образованной, самой перспективной. Но ему было смешно на это смотреть. Гениальность, востребованность, профессионализм были составляющей всех членов его семьи и не казались достижением, а были обыденностью. Он не пытался защитить диссертацию только для карьеры, он считал, что его диссертация должна быть действительно крупным научным вкладом, а потому все делал медленно и основательно. Инна же считала, что звание важнее, оно определяет положение и отношение. Нет, она не была поверхностной, она была усидчивой и старательной, но не гениальной. А Валера просто не понимал ее амбиций. Он хотел ее видеть хорошим врачом и любимой женой. Он хотел душевного родства, детей и покоя дома. Неудовлетворенность обоих, неоправданность ожиданий вели к распаду брака. Удерживал их на данном этапе только сын. Но появилось «НО». Они оба хотели сохранить семью.

Валера писал истории болезней и думал о неотвратимом вечернем объяснении с женой и тестем и на душе скребли кошки. Рабочий день подходил к концу, когда в ординаторскую вошла Инна.

– Ты вернулась?
– удивленно спросил он.

– Нет, я не уходила. Ты же мне муж?

– Да, и что?

– Так защити меня, я не хочу скандалов, не хочу развода. Я хочу любить тебя и жить с тобой. Давай не будем ссориться, научи меня любить, по-твоему. Ты знаешь моего отца, ты знаешь, что я не так воспитана, как ты представляешь. Мы из разных семей с разным положением и укладом, мы немного по-разному смотрим на мир, но я тоже хороший человек. И ты ведь любил меня за что-то. У нас было много общего. У нас были общие интересы, нам было хорошо вместе. Давай строить жизнь на хорошем, но для этого мы должны не молчать, а говорить, озвучивать свои желания и ожидания, тогда мы сможем все исправить. Научи меня быть твоей женой, я готова учиться. Только не думай, что я сама пойму и догадаюсь. Нет, ты меня научишь, как Данилку всему учишь, так и меня.