Вечность по имени Любовь

– Любовь Александровна, извините, что врываюсь, но у меня анализ на беременность некой Борисовой Марии Александровны шестнадцати лет. Ваша?

– Да, какой результат?

– Отрицательный, но я посчитала своим долгом вам сообщить.

– Спасибо.

Женщина ушла. Люба закрыла глаза и глубоко дышала.

– Вам плохо?
– Алина готова была что–то сделать, как-то помочь.
– Может, позвать вашего мужа?

– Ты хочешь, чтобы у него случился инфаркт?

– Так вы не знали?

– А ты родителям все говорила?

– Нет, но вы с той врачихой так разговаривали, что я подумала, вы все знаете.

– А что мне оставалось делать? Подожди, я сейчас дочери позвоню.

Она набрала вызов.

– Маша, я получила твой анализ, ты не беременна. Я жду тебя в течение получаса у себя в кабинете. Объяснения придумай по дороге.

– Я, наверное, пойду, вам не до меня.

– Отчего? У нас с тобой есть полчаса. Алина, я не потерплю, если Борис будет пить. Что касается всего остального, то это ваше дело.

– Не будет, если ко мне вернется, то не будет. А как вы относитесь к тому, что у меня сын?

– Я его не видела, приведешь - познакомлюсь. Главным в нашей жизни всегда были и есть дети, теперь еще и внуки. Если ты из своего ребенка не будешь делать проблему, то это и не будет проблемой.

– Он захочет своих детей?

– Да.

– Но тогда он может не любить Тему. Я думала, что не буду больше рожать, ради Темы.

– Вопрос не ко мне, но Борисовы хотят много детей, а еще они все доминируют в своих семьях, и даже если они позволяют думать, что жена им равная, то это не так. Главный всегда самец.

Они продолжали разговаривать, когда дверь отворилась и вошла милая девочка, по виду еще подросток, но то, что она из семьи Борисовых, было видно по ее светло-русым волосам и огромным синим глазам. Люба встала, подошла к ней. Девочка опустила глаза, затем внимательно посмотрела на Любу, обняла ее крепко-крепко и произнесла:

– Прости, мамочка, я тебе все расскажу.

– Я пойду, спасибо вам, Любовь Александровна.
– Алина направилась к выходу.

– Да, я скажу Боре, что ты заходила.

С тех пор у Алины появилась надежда. Она больше не торчала у института вечерами и не тратила силы понапрасну. Она снова пошла работать, только уже не в желтую прессу, а в издательство журнала «Здоровье». И пусть журнал был для широкого круга читателей, но она хоть чуть-чуть, но приблизилась к медицине. А как много она узнала о семье Борисовых! Она и не подозревала, что женщины разных возрастов и положения, замужние и одинокие, влюблены в Борисова-старшего. Что многие из них ненавидят Любу, считают ее недостойной такого мужа. И услышала, с каким восхищением отзываются о Любе хирурги, которые с ней даже не работают, а просто читали ее труды, видели ее операции, пусть даже в записи. Она услышала отзывы о детях, в основном, о Валере и Иване. Их считали достойной сменой родителям. О Боре не говорили, видно, еще молод, не проявился. Короче, Борисов и Корецкая были звездами в своем мире, и Пугачева на их фоне меркла.

Время шло незаметно, полгода пролетели как один день. Алина забрала сына из сада, и они, тихо беседуя, пришли домой. Мама открыла дверь. Алина удивилась приподнятому настроению своей матери, но не стала ничего выяснять и прошла к себе в комнату. Перед ней стоял Борис. Она остановилась как вкопанная и только смотрела не него. Она даже не могла осознать: то, что он сейчас здесь, хорошо или плохо?

– Дядя Боя, где ты был?
– Тема подошел к Борису.
– Ты мне конфетки купил?

– Да, Тимоня, только я их твоей бабушке отдал.

Темка рванул к бабушке на кухню.

– Алина, я был на стажировке в Бостоне. У меня было время подумать, и я хочу спросить тебя только об одном, но это определит всю нашу жизнь, а может быть, мою.

– Спрашивай.

Внутри нее все дрожало, коленки подгибались. Она его так ждала, так мечтала увидеть и теперь один вопрос решит все, что мучило ее столько времени. Он подождал немного и спросил:

– Ты будешь рожать мне детей?

Алина не могла поверить своим ушам, он не предлагал ей совместной жизни, не просил ее о верности, не говорил о любви. Он спросил о детях, конкурентах ее Темы. Это был сложный вопрос. Она не была к нему готова, но если она начнет полемику, он уйдет совсем, навсегда.

– Я буду рожать тебе детей, сколько ты захочешь, если ты будешь любить Артема так же, как их.

– У меня в Бостоне есть дядя, он брат мамы по отцу. У него осталась квартира в Москве. Он мне ее подарил. Если ты согласна с моим условием, то собирай вещи, свои и Артема, ты переезжаешь.

Часть 53

Целую неделю они жили вместе. Каждое утро Алина вставала и бежала на кухню приготовить завтрак для Бори и Темы. Она ловила какой-то неповторимый кайф, когда гладила Борькины рубашки. С утра делала заготовки для ужина, только чтобы ему не пришлось ждать, когда он вернется с работы. Она убирала, мыла полы, чтобы ему понравилось, чтобы было комфортно. И ему было с ней хорошо. Девушка удивлялась, как раньше они ни о чем почти не говорили, зато теперь она поняла, что ее Боря умный, грамотный, начитанный собеседник. Они говорили о родителях, о его братьях и сестрах, о поэзии, книгах, кинофильмах. Он много времени уделял Теме, и Алина сильно удивилась, когда Боря начал заниматься с мальчиком английским в виде игры, но очень серьезно, вдумчиво, и ребенок был рад, ему нравилось. Родители Алины как-то зашли, посмотрели квартиру, но Бориса дома не было, и они не стали его дожидаться, сказав дочери, что если он захочет, то пригласит их сам в гости. Еще через неделю Борис познакомил Алину со своими друзьями, Андреем и Артуром. А затем к ним пришли Иван с Владой и Катериной. Алина очень быстро подружилась с Владой. Они стали созваниваться по телефону и говорить о своем, о женском. Борька одобрил их дружбу, рассказал, что с Владой они вместе учились и работали, пока учились. Прошло еще пару месяцев, Боря после работы смотрел мультики с Темой. Когда Алина завела разговор:

– Боренька, мы уже два месяца живем вместе, а я не беременная. Ты меня бросишь?

– С чего ты взяла? Не все сразу, если в течение года не забеременеешь, пойдем обследоваться, а пока не гони пургу и меньше об этом думай.

Алина немного успокоилась, значит, у нее еще есть время.

Прошел еще месяц. Борька сегодня не дежурил, но с работы задерживался. Алина бегала от окна к окну, когда услышала долгожданный звонок в дверь. Она открыла и обомлела: рубашка у Бориса была порвана и вся в крови, нос разбит, левый глаз затек, руки все в кровоподтеках, ссадинах и синяках, косточки пальцев опухли.

– Аля, не волнуйся, я за дело.

– Боренька, пойдем в ванную, тебя врач должен посмотреть. Давай я Ване позвоню.

– Нет, у него крошечный ребенок, ему не до меня. У меня все нормально, просто синяки. А вот Артура я сильно избил, я себя не помнил от злости. Ты позвони Сереже, спроси про Артура.

– Что случилось? Артур твой друг.

– Он больше года спит с мой сестрой! Мы сегодня вышли с работы вместе, разговорились о детях, о женах, и он сказал, что их Бог миловал, она не залетела. Меня понесло, если бы нас Егоров не разнял, я убил бы его. Я пойду лягу. Аля, позвони Сереже, спроси про Артура.

Алина подошла к телефону и только собралась набрать номер, как раздался звонок в дверь. Она открыла. На пороге стоял Саша.

– Здравствуй, Аля, я Александр Борисович, отец Бориса. Где он?

– Да, проходите, пожалуйста. Ему плохо и морально, и физически.

– Да, конечно.

Он вошел в спальню. Боря увидел его, подскочил, обнял и разрыдался.

– Папа, он жив?

– Артур? Конечно. Сотрясение есть, но и у тебя, похоже, есть. Давай я тебя осмотрю.

– Нет, сначала поговорим.