Ведьма для охотника

— Так на основании чего? — опять спрашиваю я, а в ответ тишина.

Глава 23

Плачущих женщин обычно мужчины не переносят, но это - явно не мой вариант.

Смотрю на своего мучителя красными кроличьими глазами, уже не заботясь о внешней красоте.

Не до нее, знаете ли…

В допросной комнате неуютно, и это явно не просто так. Специально все сделано для того, чтоб максимально сделать нахождение здесь жутким, лишенным комфорта. Чтоб продавить человека.

И меня сейчас давят.

Тупо давят, заставляя отвечать на одни и те же вопросы, не давая попить даже!

Твари!

Давлю в себе непрошенную злобу, понимая, что выхожу из образа несчастной жертвы.

Конечно, он, этот образ, себя не оправдал, как выяснилось уже, но все равно, терять лицо… Не вариант.

Следователь, неприметной наружности мужчина с тихим, пропитым лицом, занудно опять начинает спрашивать про мою фирму. И про депутата. И про Вику.

А я, не теряя накала, все так же завываю на одной ноте:

— Я так верила во всё хорошее! Я такая наивная дурочка! Почему же я так вляпалась! За что? Ведь ничего плохого не делала!

Ну, и так далее, и тому подобное…

Прорваться через мое нытье следователю не удается вот уже четвертый час. Но он мужественно старается.

Ну так и я не торможу.

После первых наводящих вопросов, когда становится понятно, что мою фирму и меня лично подозревают как раз в той самой мошеннической схеме, я несу сплошным потоком слезливый бред, рассчитывая на то, что меня не примут всерьез. Лучше, чтоб посчитали зиц-председателем, а владельцем, негласным и по документам не проходящим - проклятого депутата и проклятую Вику.

Ей все равно, в Эмиратах, и депутатику тоже все равно, пусть что угодно говорит, а мне главное выкрутиться.

Из моего бредового спича мало что можно понять, я строго за этим слежу.

Да, мы оформляли туры виртуально… Ну так никто в современном мире не приходит в фирму, это уже прошлый век! Да, и личность не приходится сравнивать с фотографией в паспорте. Это процедура такая, законодательством одобренная, между прочим!

Какие-то люди высылали на мою фирму свои паспортные данные, оформляли туры. Я просто предлагала хорошие варианты, разве это преступление? Я хотела, чтоб клиенты стали постоянными, делала скидки, пользовалась программой , где отдых , особенно лечебный, восстановительный, например, оплачивается государством… А что такого? И людям хорошо, и мне тоже… Вся сделка проходит виртуально, это так удобно… Откуда я могла знать, что люди не едут? Или что едут не те люди? Или еще что-то? Я, между прочим, являюсь ответственным предпринимателем, обеспечиваю работой нескольких человек, исправно плачу налоги… За что меня в тюрьму? Не виноватая я!!! А еще у меня сотрудница занимается благотворительностью, и я регулярно перечисляю суммы на счет благотворительных организаций… Анонимно. Но все равно…

Короче говоря, я так расписываю все, что сама невольно проникаюсь, и в конце уже прямо верю в свою невиновность.

Бедолага-следователь, судя по всему, получивший прямые указания никуда меня не выпускать, уже не знает, что еще спросить…

Курить мне не дают, воды - тоже…

Да и ладно! И пофиг!

Главное, подольше тут задержаться, чтоб не в камере…

В камере мне потому что не понравилось от слова “абсолютно”.

Меня же, по всем правилам этапов морального давления на человека, сначала тупо в кпз сунули.

В городскую, главную.

То есть, я там была не одна.

Всю ночь.

И вот знаете что, я уж лучше тут, с этим грустным пьяницей посижу, чем там, в компании десятерых баб, две из которых - явно не первый раз, еще парочка - вонючие бомжички, а остальные… Лучше не вспоминать.

Для того, чтоб понять, каково мне было этой ночью, достаточно сказать, что в час ночи я дралась за право лежать на нижней полке.

Я.

Дралась.

За полку.

И победила, мать ее!

Когда, отдуваясь, легла на отвоеванную полку, пытаясь наощупь проверить комплектность пуговиц на своей шикарной блузе, достойно перенесшей все невзгоды, соседка по полке, пожилая спокойная женщина, до этого с философским равнодушием наблюдавшая весь процесс наезда, перегавкивания, драки и моей победы, обронила, что у меня задатки есть. При везении, могу и “багдадкой” стать…

Я , естественно, не имея ни малейшего понятия, о чем она говорила, только кивнула и прикрыла глаза, не пытаясь спать, конечно же, не дура ведь - после драки засыпать, а просто надеясь хотя бы выдохнуть. Расслабиться на мгновение.

Ночь прошла спокойно, я даже поприкидывала, как себя буду вести на допросе.

Должен же быть допрос?

Раньше я именно эту стратегию не прорабатывала, просто потому, что даже в голове не укладывалось, что такое может быть…

Не может! Не со мной!

Это довольно странная уверенность, учитывая, чем я занималась, но человек - такая скотина… Себя всегда оправдает.

И вот теперь, когда жареный петух даже уже и не клюнул, он уже на голову влез и там нагадил, я методично всю ночь прорабатывала разные пути вытаскивания себя, любимой, из дерьмовой ситуации.

Как всегда, сама…

На Юру я не надеялась, просто потому, что не привыкла надеяться на мужиков, а уж на тех, кто запросто тебя, как секс-игрушку использовал, тем более.

Он, конечно, на встрече красиво пел, на редкость приятно… Для кого-то. Если прикинуть…

Властный мужик… Подставляется, чтоб тебя, красавицу, из болота вытащить… И предлагает… Ах…

После этого у меня начиналась тошнота, и мысли сворачивали не в ту степь. Например, что у Юры, при его возможностях, таких, как я, должен быть вагон с прицепом, и даже если предположить, что его по какой-то непонятной причине заклинило на мне, то где гарантия, что меня не ждет уютная избушка в жопе мира? Привяжет меня там к кровати и будет трахать в свое удовольствие… Маньячила…

И, к тому же, если так сильно жаждет спасти мой аппетитный зад, то где он сейчас?

Почему не явился комарик за своей мухой-цокотухой?

Вот то-то и оно…

На словах все они - герои. А на деле… Ох… Сама себя за волосы из болота, короче.

По-другому никак.

Глава 24

В камере новые лица.

Прищуриваюсь с порога, оглядываю всех внимательно и, усмехнувшись, решительно топаю в сторону своей полки.

Настороженное молчание, сопровождающее меня всю дорогу, давит и заставляет рефлекторно сжиматься. Голову пригибать.

Ловлю себя на этом дурацком желании, распрямляюсь.

Следователь от меня ничего не добился, протоколы я не подписала, распустила губы еще больше, рассказывая, какая я несчастная и что вообще не могу прочитать напечатанное.

На предложение подписать просто так, ведь там “ничего , кроме того, что вы уже сегодня сказали, нет” , глупо хлопнула ресницами и пожаловалась на ужасную головную боль.

Следак посмотрел на меня своими красными мученическими глазами и, вздохнув, отпустил.