Ведьма для охотника

Юрий изучает документы, даже не делая вид, что вслушивается, и в какой-то момент очень тихо и веско роняет:

— Нет.

Все тут же дружно отваливают.

Дрессировка - наше все, да…

В кабинете наступает тишина, спокойствие, женщины отходят от него на шаг, срочно начиная заниматься важными рабочими делами.

Видно, даже самые тупые уяснили, что босс злой, приставать к нему опасно для здоровья, он сам выбирает, он у нас доминант. Ему просто так не навяжешься.

Занятая наблюдением за террариумом, я пропускаю момент, когда господин Кирсанов обозначает свой интерес к моей персоне.

Не здороваясь, даже не делая попытки быть вежливым, Юрий идет в мою сторону, кивает:

— Ко мне в кабинет, Юлия Никитична, будьте любезны.

И проходит мимо.

В любой другой ситуации я бы, наверно, заупрямилась. Потому что нехер так невежливо.

Интересно, когда он меня заметил? Наверно, сразу. И ни слова, ни взгляда…

Ни намека, что видит меня.

Господи, какой невыносимый… дикарь! Лесное чучело.

Одно радует: змеиные взгляды его поклонниц.

Столько в них яда, бодрит!

Очень хочется показать фак, чисто по-детски, типа , муж выбрал меня любимой женой, остальные могут быть свободны!

Но я, естественно, в себе это желание давлю.

Потому что я кто?

Правильно: деловая женщина. Сама строгость и собранность.

Так что просто разворачиваюсь и топаю следом за своим широкоплечим боссом.

И нет, не пялюсь на его задницу, обтянутую строгими брюками…

Ну… Может быть, совсем чуть-чуть…

Из приёмной господин Кирсанов проходит в другое помещение.

Я следую за ним, сразу определив, что у босса два секретаря, а остальные дамочки разбегаются, кто куда , одна даже умудряется меня толкнуть. Вот ведь сука!

Её счастье, что я держу себя в руках, и что выпила успокоительное перед работой. Вообще, такая нервная стала после ареста и вынужденного пребывания в КПЗ. Черт, всего чуть меньше суток там провела, а психику, похоже, долго лечить придется.

В кабинете пахнет кофе и хвоей. Почему хвоей,так и не понимаю, возможно, этот стол шикарный, за который садится Георгий Николаевич, только что принесен из леса, для удовольствия босса.

Утрирую, конечно же, вряд ли это так, хотя отполированная столешница выглядит очень дорогой и богатой.

Неожиданным штрихом для брутального строгого офиса, на паркете лежит шикарный ковёр, тёмный с красными и зелёными узорами, невероятной красоты.

Я даже не могу сказать, из чего он сделан. Шерсть? Шелк? Не пушистый, очень гладкий на вид. Настолько, что хочется снять туфли и потрогать его голой ступней. Напротив стола - стулья, но я не сажусь, стою, и хозяин кабинета не предлагает мне сесть.

Юрий изучает документы, что принес с собой, хмурится.

Я стою, рассматриваю его.

Надо сказать, особого дискомфорта не испытываю. Как-то внутренне успокоилась, что ли?

Ну не предлагает мне сесть хозяин кабинета, и ладно. Это, может, даже хорошо?

Быстрее отпустит.

У него красивый, строгий профиль римских патрициев. Длинные пальцы. Опять маникюр, дорогая белоснежная рубашка с золотыми запонками, накрахмаленный воротничок. Он идеален. Он с иголочки.

Черт, надо отвернуться, нельзя так пялиться…

В кабинете по стенам высокие стеллажи, даже не стеллажи - шкафы. За стеклянными дверцами — библиотека, и там не только атласы, специальная литература по туризму, книги с законами, еще очень много иностранной литературы, а также художественной. Никаких фотографий, никаких картин. Большой кожаный диван, у которого стоит столик на одной ножке. Большое окно закрыто ламелями, и они немного шевелятся от дуновения воздуха. На улице жара сегодня, кондиционер работает исправно.

Я продолжаю стоять, он продолжает молчать.

Напрягает уже. Напоминает бдсм-практики, где я, увы, Нижняя.

Может, не молчать? Проявить, так сказать, инициативу, ляпнув что-то типа: «Георгий Николаевич, можно я сяду? Не хотите мне предложить сесть, а то я заебалась здесь уже стоять, перед вами красоваться, словно на витрине. Тем более, что вы даже на меня не посмотрели. Меня как будто нет. Знаете, это неприятно. Или тебе плевать вообще, что я человек? Бабы на тебя только и смотрят. Господи, как я влетела! Юра ты в курсе, как я влетела? Да, ты в курсе… У тебя на морде написано, что ты в курсе всего и вся…»

Я как раз размышляю, с чего это в моем внутреннем диалоге Юрий то на “вы”, то на “ты” проходит, когда хозяин кабинета вскидывает на меня хмурый взгляд, словно мои мысли читает.

Удобный момент! Надо сказать… Что-то сказать такое… Но не успеваю, он говорит спокойно и устало даже:

— Сядь на диван, пожалуйста.

— Ноги раздвигать? — язвлю я.

— В этом кабинете все делают по приказу, — все так же спокойно отвечает он, — ноги раздвигают, рот раскрывают… Садятся. Так что садись. Пока.

Глава 29

Я раскрываю рот, задыхаясь от возмущения и дикого желания высказать этому лесному медведю все, что о нем думаю.

В этот момент мне категорически плевать на то, к каким последствиям приведет моя грубость.

Потому что и без того все уже жутко. Я в жопе.

Все мои опасения подтверждаются.

Так что от пары резких слов ничего не поменяется, а я хоть пар выпущу.

Но ответить ничего не успеваю, потому что в кабинет вбегает напряженная и даже, кажется, немного напуганная секретарша.

Красивая, как и все они тут, худая.

Где они так худеют? Ни сиськи, ни письки. Но зато уверенность в своей красоте и женственности.

— Георгий Николаевич, Кравец пришёл.

— Спасибо, Светлана Викторовна, пригласите и сделайте два кофе, — спокойно отвечает ей Юрий и поднимается из-за стола, чтобы встретить гостя.

Я закрываю рот и благоразумно убираюсь с его дороги, элегантно присаживаюсь на диван, специально устраиваясь так, чтоб видеть всю картину целиком.

Очень интересно, что же там за гость такой высокий, что секретутки в обморок падают от напряга, а сам хозяин медной горы из-за стола изволят встать.