Ведьма для опального Генерала

Опустившись на колени, произнесла:

– Командуй, что надо делать.

Хвостатый верить мне не торопился, но спустя минуту сдался.

– Руку на меня положи и глаза закрой, а там силу внутри себя почувствовать надо, она подскажет, что делать.

На словах звучало просто, осталось проверить, как оно на деле получится.

Я осторожно коснулась ладонью мягкой шерсти, потом прикрыла глаза и замерла, пытаясь найти ту самую неведомую силу. Внутри меня, если так можно сказать, была тишь да гладь. Ничего необычного. Совсем.

– Да не пыхти ты, – пробурчал кот. – Просто почувствуй…

И вот на этих словах перед глазами вспыхнули алые искры. Яркие, словно кто красками плеснул на белый холст. А потом где-то под рёбрами появился холод, но вовсе не обжигающий, или доставляющий какой-то дискомфорт. Наоборот, он будто бы был родной и такой важной частью меня… Это, как встретиться с близким другом, которого ты не видел много лет, и безумно по нему скучал, но осознал это лишь посмотрев в его глаза, ощутив крепкие объятья, почувствовав тот самый запах…

Тело наполнилось лёгкостью, пропали усталость и чувство страха. Всё пропало, осталась лишь я и моя сила. Мне хотелось улыбаться и смеяться в голос, хотелось закружиться в танце и обнять весь мир, хотелось… да много чего, но всему приходит конец. И моя эйфория тоже закончилась, вернув меня из заоблачных далей, на грешную землю. В ночной лес, где напротив меня сидел Мяус, с ошалевшим взглядом. Вокруг него полукругом собрались светлячки, они, казалось, тоже были немало удивлены.

– Что? – спросила с подозрением и принялась ощупывать себя руками. Мало ли, может, у меня рога выросли? Хотя рога – это не про ведьм же? Тогда что? Нос скрючился? Лицо бородавками покрылось? Постарела лет на сто?

– Ни-че-го, – медленно растягивая каждый слог, смог из себя выдавить белобрысый, когда затянувшееся молчание стало вовсе неприличным.

– Ничего? – уточнила, прищурившись. – А чего тогда вы застыли, словно памятники?

Хвостатый тряхнул головой, будто прогоняя наваждение. Потом осмотрел себя, попробовал наступить лапой на землю, и только после этого выдал:

– А я никогда не сомневался, что ты очень сильная ведьма!

Да? И почему я была не в курсе его уверенности?

– Что-то я не припомню, чтобы ты мне такое говорил, – отозвалась ворчливо и почесала зудящее плечо. Ушедшая эйфория забрала вместе с собой и ощущение силы, вернулась усталость, а страх заменила раздражительность.

– Не говорил, – отмахнулся кот, ничуть не смутившись. – Но ведь думал же.

Ну, да, кто бы сомневался, что хитрец выкрутиться?

Вновь почесала плечо и скривилась.

– Слушай, а ничего не будет, если меня эта пакость укусила? – спросила на всякий случай. Мало ли. Хоть Мяус и говорил, что нечисть для меня неопасна по каким-то там неведомым причинам, но узнать наверняка не помешало бы.

За мгновение мохнатый преобразился – исчезло благодушие и шутливое настроение.

– Ну-ка, показывай, – дрогнувшим голосом скомандовал он, от чего я скривилась.

Что? И тут обманул?

Противиться не стала, расстегнула рубаху, кое-как обнажив ноющую кожу. Мяус тем временем махнул светлячкам, и те зависли надо мной, как фонарики. Кстати, надо бы их всё же чем-то угостить, а то обещала и обещание не сдержала. Нет, конечно, отлавливать одних, чтобы отдать их на корм другим, я не стану, но можно попробовать принести им пару кусочков сахара, может быть оценят.

Кот, изучающий укус, подозрительно молчал. Кажется, даже дыхание затаил, потому я нетерпеливо поинтересовалась:

– Что там?

Белобрысый закашлялся и излишне бодро отрапортовал:

– Ничего особенного, он просто, э-э-э, поцарапал тебя, через пару дней само всё сойдёт.

Ой, ли?

– А чего ты тогда так нервничаешь? – уточнила, прищурившись.

– Я нервничаю? – поспешно выпалил кот. – И ничего я не нервничаю, просто думал, что там что-то опасное, ан нет, ошибся.

И почему я ему не верю? В очередной раз?

– Мяус, тебе не кажется, что ты заврался? – возвращая рубаху на место, бросила на него недовольный взгляд.

– Я никогда не вру! – запальчиво отозвался он, и тут же сам себя поправил: – Разве только приукрашаю слегка.

Закатив глаза к небу, с лёгкой улыбкой поинтересовалась:

– И сейчас приукрасил?

– Неа, – он невозмутимо мотнул мордой. – Сейчас правду сказал, клянусь!

Сдаётся мне, что клятва его и ломаного гроша не стоит. Но выудить из него правду не удалось, хвостатый вновь мастерски сменил тему:

– Смотри! – воодушевлённо прошептал он, тыкая лапой куда-то в сторону. Я и посмотрела, да так и застыла, открыв рот.

Чуть поодаль от нас стояло огромное дерево. Дерево, которое будто бы было усыпано тысячами звёзд.

– Это оно? – не поворачиваясь, уточнила тихо.

– Ага, – в тон мне отозвался мохнатый, а потом поспешил вперёд, на ходу бросив: – Пошли скорее, пока оно не пропало.

Оно ещё и пропасть может? Ну, уж нет! Я тут за ним столько бегаю, что исчезнуть ему точно не позволю.

Поднялась с земли, попутно отметив, что укоротить нужно все имеющиеся юбки, потому что пачкаются они у меня слишком быстро, и поспешила за котом. Благо, дерево никуда не исчезло, стояло на место и терпеливо дожидалось нас. А вот когда мы подошли, то кот трусливо замер в паре шагов от холмика, на котором оно росло.

– Ты чего? – спросила, почему-то боясь повышать голос.

– Ты сама иди, я тебя тут подожду, – опять бросить меня решил?

– Ага, а вдруг случится что? – прошептала, подталкивая мохнатую попу вперёд.

– С тобой ничего не случится, – уверенно отозвался кот, упираясь передними лапами в землю.

– А с тобой оно что-то сделает? – не стала так легко сдаваться.

Мой вопрос он пропустил мимо ушей и завёл старую песню:

– Ты обладаешь магией жизни, а оно – древо жизни, вы с ним договоритесь.

– Ты, вроде, тоже живой, – проворчала, прекращая его толкать. Потому что проще было бы бетонную стену сдвинуть, чем упрямого кота.

– Живой-живой, – отмахнулся он. – Да только у тебя шансов больше.

Даже так…

– Ладно, – сдалась окончательно. – Что мне у него просить? И как?

Белобрысый фыркнул:

– Руку к стволу приложи, и попроси каплю сока, только не забудь сказать, зачем он тебе нужен. Пообещай, что будешь использовать его во благо. Этого должно быть достаточно.