Ведьма ищет фамильяра (Срочно!)

— Во, дает, ведьма, ну и фантазия — с размахом. Это ж надо придумать — все свободные сердцем. И много тебе таких попалось?

— В последнее время все несвободные да с иммунитетом к проклятьям, — пробурчала я и недобро уставилась на мужчину — что это он тут смеется надомной. Он вообще кто? — А у вас сердце не свободное или иммунитет?

— Не свободно — это ты верно подметила, девочка, — мужчина уже который раз осмотрел кухню, провел несколько раз по столу так любовно и бережно, словно старого друга встретил. — А где же хозяйка лавки, Агата? Ведь эту лавку всегда она держала, правда раньше она звалась «Ведьмин котел». Она с дочкой, Мрыся, кажется.

— А вы с ними знакомы, стало быть? — от меня не укрылось, что за напускным безразличием скрывается жгучий, просто разрывающий на части, интерес.

— Знаком, правда лет восемнадцать никого из них не видел.

Я еще раз посмотрела на мужчину. Красив какой-то особенной мужской красотой, хотя если рассматривать каждую черту отдельно — ничего примечательного. Голос опять же обволакивающий, завораживающий. Магия золотая как у храмовиков.

— А у вас магия такая, особенная — вы ведь при храме служите? В каком городе?

— Служил, раньше, вот в Ля-Гуше и служил, пока не отказался…

Ох, ты ж, хвост скунса, не может быть!

Глава 24. Раз, два, три — жених, выходи!

Арина

Ох, ты ж, хвост скунса, не может быть!

Но мне не дано было закончить свою мысль — в кухню ввалился Луцек с дубиной наперевес и гневно сверкнул профессиональным взглядом стража на «храмовика».

— Что вы тут делаете, корд Ги? — Луцек не опустил дубину, что доказывало, что пока «храмовику» не сильно доверяют, хоть он и разгуливает свободно по городку.

— Я пришел навестить своих… знакомых, но тут застал вот этого, — пинок сапогом по Арису, — а он девушку чуть не сначильничал.

— Что? — это я так отреагировала и Луцек. Луцек, понятно, сразу на Ариса зверем смотреть стал. А я возмутилась — что значит «снасильничал»? Я просто не успела магию применить, а так у меня все под контролем было. Но «храмовику» спасибо — не хотелось все же испытать на себе, что значит быть облапанной.

— Что?! — а этот голос уже корд-командиру Саже принадлежал, да только сейчас он больше на рык был похож. Ух, страшно.

— А вот и вы, корд-командир, — «храмовик» приподнял своей магией Ариса над полом и тут же уронил снова, а сам в этот момент на корда смотрел недобро так, даже, я бы сказала, зло — как Луцек на Ариса сейчас. — Что же ваши подчиненные своевольничают, на девушек беззащитных нападают? Как вы следите за порядком? При вашем отце такого не было никогда.

Ой, оказывается этот «храмовик» действительно в Ля-Гуше жил давно, раз даже такое знает, хотя корд-командир старался не распространяться, что он сын прежнего руководителя стражи — сам дослужился до такой должности.

— Не знаю, отчего вы решили, корд Ги, судить, что было, а чего не было при предыдущем корд-командире — вы из Ля-Гуша исчезли, когда тот корд только в должность вступил, и не могли видеть, как он здесь работал.

Корд-командир Саже, хоть и гневно отчитывал «храмовика», но при этом очень сноровисто связывал Арису руки за спиной, попутно пару раз так его встряхнул, что у того мозг, если куда и закатился, то точно на место встал.

— Луцек, а ты что здесь делал? — корд-командир теперь хмуро смотрел на гэнкэнэ, а тот, разулыбавшись во все зубы, отставил дубину в сторону и пошел ко мне с таким видом, словно обнять собирался.

— Я пришел к своей невесте договариваться о дне свадьбы.

Ик.

— Еще один? — удивление в голосе «храмовика» было мне совершенно понятно, ведь у самой уже глаз дергается от этих предложений. — Не думал, что гэнкэнэ поддаются на ведьмины проклятья.

Да не поддаются, точно! Тогда что здесь за представление?

— Так зачем проклятье? — блондин взлохматил волосы и вновь широко улыбнулся. — У нас в семье, когда девушка пирожками угощает, значит готова принять предложение.

Ик. И глазик, глазик дергается.

— Что-то ты не сильно торопился, — глаз дернулся и у корд-командира, а взглядом он меня наградил таким тяжелым, что захотелось обратно в дом сбежать и под одеяло спрятаться. — Она тебя три дня назад пирожками угощала.

Что? Какие три дня? Это что же, я столько спала? Ну, Иша, даже не предупредил, прохвост мохнатый. Где, кстати, его носит?

— Так она из дома не выходила эти дни, — оправдывался блондин, а я навострила уши, вдруг прояснится еще что-то, что я упустила, ведь упустила же традиции этих гэнкэнэ, хотя в Академии нам что-то рассказывали. Да, рассказывали, только Люций, который с нами учился, уверял, что это традиция исключительно внутри их расы работает. — Да еще Любава просила помочь ей с малиновыми монстрами — их нужно было в лес выгуливать, а то горожане пугаются.

Ой.

Я тихонько-тихонько пошла к дальней двери из кухни, которая вела на задний двор лавки. Мне бы только до нее добраться, а там — домой и под одеялко — пусть мужчины тут без меня разбираются.

— Если мне не изменяет память, — как-то очень вкрадчиво начал свою речь корд-командир Саже, — то меня первым этими пирожками угощали.

И все взгляды в мою сторону обратили, даже Арис повернул голову, чтобы лучше меня видеть, а он был перевязан веревкой так, словно на нем человек десять тренировалось стреноживать коня и надевать на него уздечку.

— Было такое, — согласилась на всякий случай, а сама еще шаг к двери сделала.

— Значит, по всем параметрам, я должен о свадьбе договариваться, — у корда улыбка была зловещей, не предвещавшей ни Арису, ни Луцек, ни даже «храмовику» ничего хорошего, вздумай они вмешаться. Вот ведь накормила на свою голову мужчин, фамильяра пирожками приманила, «храмовика» в круг затянула — разгребай, Арина, последствия.

— Да я для фамильяра пирожки готовила, — попыталась оправдаться, делая тем не менее шаг назад.

— Тогда, возможно, ты хочешь стать невестой Луцека? — спокойно спросил «храмовик», который, словно зритель на представленье, наблюдал за нами со стороны.

Луцек приосанился, волосы пригладил, улыбнулся широко

— Нееет, — тут же отреклась я от гэнкэнэ, а парень даже сник.

— Тогда за этого? — «храмовик» не отказал себе в удовольствии ткнуть Ариса сапогом по мягкому месту.

— Нееет! — я замотала головой интенсивнее.

— А за меня?

Да что ж такое — какой-то хаос тут творится, не иначе!