Ведьма из запретного леса

– А ты ей не сказала? Ай яй яй.

Черноволосая ведьма покраснела и совсем сникла. Рин безраздельно доверяла подруге, но реакция Ви насторожила. Неужели остались какие-то секреты и тайны, которые подруга скрыла от неё?

Отец Даркхана заулыбался:

– Здесь всё принадлежит лесу: и деревья и звери и ты, - с особым удовольствием начал он.
– Так что, если лес позволит, а он позволит, поверь мне! Если лес позволит, мы можем сделать с тобой всё, что захотим, в пределах разумного, конечно. А сейчас мы хотим подарить тебя людям. Даже не подарить, а вернуть. Лес мудрый, всех своих детей любит. И тебя, как своё дитя любит. Он прекрасно понимает, что подобные должны жить с подобными. А ты, как я понимаю, не совсем чистокровная ведьма. Ты человек, - почти выплюнул вожак.

Рин обдало ледяной волной страха. В горле пересохло. Она мысленно позвала лес, но тот молчал.

– И не ответит, - веселился вожак.
– Не трать силы напрасно. Оборотни живут здесь с начала времён. Мы научились сосуществовать без лишних проблем.

Ладони покрылись липким потом, ноги стали ватными. Хотелось провалиться под землю, только бы не стоять, беспомощно озираясь посреди сборища оборотней, глумливо посмеивающихся над ней.

Опять предана, опять одна. За что? Хотелось кричать и плакать. Неужели пройдя столько испытаний, она заслужила очередную подлость? Люди, нечисть даже лес.

– Господин Ферн, - злорадно улыбнувшись, обратился вожак к инквизитору.
– Можете забирать свой дар.

Ферн успел сделать только пару шагов, как в его сторону с диким рёвом понёсся, сметая всё на своём пути, чёрный медведь. Но из земли с гулом вырвались огромные корни и жгутами спеленали оборотня, прижав массивное тело плотно к земле. Броггун застонал от боли, но продолжал рваться к намеченной цели. И чем сильнее он вырывался, тем сильнее впивались корни причиняя невыносимую боль. Из глаз текли слёзы, но медведь не прекращал попыток.

– Хватит, - закричала Рин и бросилась к распластанному медведю. Вцепившись тоненькими пальцами в могучий корень, она попыталась ослабить давление, но путы мертвой хваткой держали жертву. Лес продолжал молчать, а корни душить Броггуна, пока совсем обессиленный медведь не потерял сознание.

Вытирая слёзы, Рин снова и снова пыталась стащить корни, но они не поддавались.

– Пойдём, - на плечо девушке опустилась широкая мужская ладонь. Ферну удалось незаметно подойти, и он уже хотел поднять Рин, но она скинула его руку с плеча и презрительно процедила:

– Я. Никуда. С вами. Не пойду!

Инквизитор посмотрел на довольных оборотней, которые, видимо, наслаждались зрелищем, и решительно схватил ведьму за руку.

– Ты пойдешь!
– прошипел он.
– Пока есть такая возможность, я вытащу тебя отсюда. Потом ещё спасибо скажешь. Тебе здесь не место, ты должна быть с людьми! Со мной!

50 глава

Но ведьма продолжала упорствовать. Вырвав руку, она попятилась.

– Я никуда не пойду. Лучше умру здесь, где я была счастлива, где был мой дом, где я была нужна и важна. Сама по себе важна, потому что я - это я.

– Но, это же всё иллюзия. Ты чужая этому миру. Ты - человек. Не упрямься, пойдём со мной. Я смогу защитить тебя. Я дам тебе дом и заботу. Ты не будешь знать лишений и бед. Я клянусь тебе.

– Ты уже клялся, - выставив перед собой ладонь остановила его Рин.
– Пусть лучше боги заберут меня в иной мир на этой поляне, чем сделаю хоть шаг с тобой. Я больше не слабая девочка, которой пользуются все, кому не лень, и постоять за себя смогу. Прошло то время, когда я была человеком, слабой девушкой, Вериной. Теперь я ведьма, рыжая ведьма Рин. И только я сама выбираю с кем мне идти, а с кем остаться.

– И с кем же ты хочешь остаться?
– Ферн кивнул в сторону медведя.
– Ты думаешь, что он сможет дать тебе счастье? Посмотри на него и посмотри на себя, вы разные. Никогда такого не было, чтобы человек и оборотень дали здоровое потомство. Это противоестественно. Оставшись с ним, ты обрекаешь себя на печальное будущее: без семьи, без детей, без счастья. Хочешь ты того или нет, но я забираю тебя!

Инквизитор протянул руки к девушке и попытался схватить её, но юркая ведьма не дала поймать себя, отскочив в сторону.

Ферн, ища поддержи у окружающих, огляделся по сторонам. Явно забавляясь происходящим, отец Даркхана развёл руками.

– Твой подарок, ты и лови.

Ферн сделал ещё одну попытку схватить несговорчивую ведьму, но снова ухватил лишь воздух.

– А ну прекрати обижать Рин, - откуда-то выскочил малыш лет шести и бросился с кулаками на инквизитора.
– Если здесь больше нет мужчин, я сам буду защищать её.

Мальчишка забавно молотил Ферна по бедру и злобно сопел.

– Сар, - грозно крикнул вожак.
– Не лезь во взрослые дела. Хвост ещё не дорос, а туда же.

Мальчишка развернулся лицом к отцу и прямо заявил:

– Если Рин уйдёт, я с ней тоже уйду. Не буду жить с вами. Она мой друг. Она спасла меня. А вы её отдаёте этому. Так не честно!

Рин сразу узнала серого малыша в этом смелом мальчишке. Если есть хоть кто-то на её стороне, значит можно ещё побороться.

– Хватит ломать комедию, - внезапно вперёд вышел серый Мо.
– Я увидел всё, что хотел. Девочка свой выбор сделала. Сделала?
– вопросительно он глянул на Рин. Та твёрдо кивнула, прижав к себе подбежавшего Сарона.

– Все видели, - продолжил оборотень.
– И лес, и собратья, и упрямый Варих. Так что, господин Ферн, придётся вам отступиться. Мы свободные жители запретного леса - свидетели. Девушка хочет остаться здесь. Да будет так!

Лес зашелестел зелёной листвой, гоняя проказливый ветер меж ветвей. Звонче запели птицы.

– Но вы же говорили, - ища поддержки, обратился инквизитор к отцу Даркхана.

– Не всё так просто. Людям этого не понять. Она выбрала лес, лес выбрал её. Ведьма останется здесь, пока не примет другого решения. А судя по её уверенности, она не передумает.

– Рин, - предпринял отчаянную попытку инквизитор, протянув руку.
– Подумай хорошенько. Я всё сделаю для тебя. Я отдам свою жизнь, только пойдём со мной.

– Уходи, - ответила девушка.
– Прямо сейчас уходи.

Её сердце молчало, глядя в почти отчаявшиеся лицо инквизитора. Больше он не трогал заветные струны её души. Ферн был обычным человеком, который пойдёт на всё ради единственного своего «хочу».

Были ли у Рин когда-нибудь чувства к этому человеку? Пожалуй, да, но теперь это неважно. Они прошли, как ночное наваждение, растаяли утренним туманом, развеялись на эгоистичном ветру тщеславия.