Ведьма по назначению

«А почему бы и нет? — подумалось ему. — Небольшое романтическое приключение как раз то, что мне сейчас нужно. Через несколько недель меня ждут подземелья … можно позволить себе немного развлечься».

Девушка неторопливо поднялась вверх по извилистой улице и взошла на террасу дома, в котором уже много лет жила старая Тисла. Эта женщина в прошлом была знаменитым воином. Магом с очень редким природным даром. Она могла чувствовать мертвую кровь. Вампиры и оборотни, черные маги, практикующие магию крови — все они когда-то остерегались Тислы. Она была неподкупной, смелой до безрассудства … грубой, мрачной и злобной …

Так какого дьявола молодая красивая девушка поселилась у этой зловредной старухи?

Недаром Дан был тайным агентом, он сразу почувствовал в этом какую-то загадку. Это еще больше раззадорило его любопытство. Он сел на скамью, спрятавшуюся в тени деревьев и кустарников аллеи, неподалеку от дома Тислы, и принялся ждать. Вскоре девушка вышла из дому в элегантном коротком платье и направилась в центр города. Дан последовал за ней на расстоянии. Она вошла в таверну и заняла столик у окна. Дан с невозмутимым видом прошел чуть дальше и сел так, чтобы иметь возможность наблюдать за ней.

Сделав заказ, девушка задумчиво смотрела в окно. И хотя ее лицо было грустным, а глаза печальными, все в ней было живо и очень привлекательно. В голове Дана все время крутилось воспоминание о ее глупом и опасном прыжке со скалы. Ее грациозность и плавность движений. Как она встряхивала головой, просушивая волосы, как заводила руки за голову, изгибалась, нежась под лучами утреннего солнца. При маленьком, почти подростковом росте, в этих движениях угадывалась чувственная женщина. Ему вдруг до безумия захотелось прикоснуться к ее густым золотисто-русым волосам, провести рукой по точеной, как у статуэтки, фигурке, словно вырезанной умелым мастером из слоновой кости. Заглянуть в темные мерцающее необычным фиолетовым оттенком глаза и разгадать все ее тайны. Она была такой нежной и беззащитной … что хотелось закрыть ее собственным телом от всех опасностей. Такое чувство к женщине у Дана появилось впервые …

«Красивая, маленькая и хрупкая … недоступная. Возбуждающие сочетание, надо признать», — усмехнулся про себя Дан.

Не давая себе времени передумать, он достал блокнот вестника и быстро написал:

Терять рассудок, делаться больным.

Живым и мертвым стать одновременно,

Хмельным и трезвым, кротким и надменным,

Скупым и щедрым, лживым и прямым;

Все, позабыв, жить именем одним,

Быть нежным, грубым, яростным, смиренным,

Веселым, грустным, скрытным, откровенным,

Ревнивым, безучастным, добрым, злым;

В обман поверив, истины страшиться,

Пить горький яд, приняв его за мед,

Несчастья ради счастьем поступиться,

Считать блаженством рая тяжкий гнет, –

Все это значит: в женщину влюбиться;

Кто испытал любовь, меня поймет.

Это стихотворение когда-то на лекции в их академии прочла ведьма Бьянна, доказывая, что и среди народов других миров есть вполне талантливые люди.

У Дана с малых лет была превосходная память, и он сходу запомнил поразившие его сроки неизвестного поэта со странным именем Лопе де Вега, жившего когда-то на планете Земля.

Дан вырвал листок, сложил голубем и отправил девушке.

Бумажный вестник, красиво описав полукруг, мягко опустился перед ней на столик. Она с недоумением взяла послание. Развернула и, прочтя стихотворение, оглянулась в поисках того, кто его отправил. Но Дан отвернулся к окну с деланно равнодушным видом. Ему хотелось поддразнить незнакомку.

Отставив недопитую чашку с чаем, она встала и быстро вышла из таверны. На столике одиноко лежал оставленный ею листок со стихами.

Дан проводил ее долгим и задумчивым взглядом. Потом, слегка обиженный равнодушным отношением к его романтическому посланию, отправился в замок.

***

Дан уже спал, когда его разбудил слуга:

— Господин, ваш отец желает поговорить.

Раздраженно отбросив одеяло, Дан вышел в кабинет. Над столом повисла воронка портальной связи, в которой мутно, как в слегка запотевшем зеркале, была видна половина торса отца.

— Отец? — голос Дана был хриплым спросонья и раздраженным.

— Здравствуй, Дан, — отец, как всегда, был безукоризненно вежлив и холоден.

— Да, конечно, здравствуй. Так что случилось? Почему ты решил поговорить среди ночи? Если ты намерен снова уговаривать меня — предупреждаю сразу: напрасно.

— Извини, я забыл, как ты не любишь, когда тебя будят подобным образом, — Бер-старший сделал вид, что не заметил раздражения сына.

Дан усмехнулся: вряд ли это было правдой — отец никогда и ничего не забывал.

— Мы с мамой сейчас не в стране, так что я не учел разницу во времени.

— Правда? Надеюсь, вы в Старграде, она любит этот прибрежный город океанид.

— Мы в Старграде. А разбудил я тебя, чтобы предупредить: я разрешил отделу по исследованиям древностей провести детальное описание замка и составить родословную нашей семьи. Ты сейчас там, так что, если тебе не составит труда, проследи за этим.

— Отец! Какого черта … Прости …

Дан прошелся по кабинету, запустив пальцы в волосы. Он был изумлен и рассержен.

— Ты всегда отличался некоторой экспрессивностью и невоздержанностью простолюдинов, — проговорил лорд Бер менторским голосом, от которого у Дана свело челюсти.

— Твои сторожевые псы как всегда на высоте, — голос Дана был полон злобного сарказма. — Ты никогда не оставляешь меня без присмотра. Но меня удивляет другое: что заставило тебя изменить традициям нашего рода? Ведь, насколько мне известно, никто из предков не допускал на территорию замка ни одного постороннего человека, горящего желанием провести собственное расследование, — Дан попытался взять себя в руки.

— Ты мой единственный наследник, нет ничего странного в том, что я беспокоюсь о твоей безопасности. Мы уже не раз это обсуждали, так что не нужно спорить, Дан, — отец, как всегда был холодно-спокоен. — А насчет историка, так она и не будет проводить никакого расследования. Я разрешил ей лишь поработать с нашим архивом, составить подробную родословную, описать сам замок и его интерьер. Ничего более. Верховный архимаг очень доходчиво объяснил мне, что это наш долг, — отец хмыкнул иронически, — как граждан страны. Мы все же основатели нескольких поселений в самом большом округе Чернолесья — Кархуановой пади. Народ вправе знать своих героев. — И раз ты решил провести внеочередной отпуск в замке, я подумал, что тебе будет нетрудно присмотреть за нашей гостьей, а если понадобится, то и отвлечь от нежелательных поползновений.