Ведьма Поневоле

 Мои отражения смотрели отчаянными глазами, полными страха. Все они отражали меня и ту, которая отнимала мою жизнь. Прямо сейчас. Нагло вторгнувшись в меня. В мое тело и мою душу. Элла молодела, а я… Боги! Я старела!

– Нет! – прокричала беззвучно, только потом сообразив, что кричала мысленно.

 Воздух вокруг стал заметно холоднее, или это я теряла свое тепло?

Глаза Эллы засветились. Кожа стала нежнее и белее, волосы потемнели, утратив белизну, и стали заметно гуще.

«Да она сейчас убьет меня!» - поняла я с отчаянием. И тут в голове взорвалась яркой вспышкой мысль. Я ведь не одна! Рядом со мной есть те, кто могу помочь! И почему сразу не догадалась.

 Теряя силы, покосилась в сторону, встретив взгляд своего отражения. Даже не знаю, как мне удалось, но я высвободила руку и потянулась сама к себе, прося помощи. Сконцентрировавшись только на собственном облике, повторенном десятками глаз-окон. И о чудо. Зеркала взорвались, взметнув блестящие осколки. Элла прервала свое ужасное занятие, вскинула голову, так и оставшись с раскрытым ртом. Глядя на то, как из осколков выбираются тонкие фигуры.

Мои отражения.

 Ведьма глупо охнула, затем и вовсе отпустила меня. Отпрянула назад, озираясь, словно затравленный зверь. А отражения шли к ней. И я, встав на ноги, качнулась следом за ними.

– Ты что? – взвизгнула Элла, продолжая пятиться. Но, мгновение спустя, за ее спиной уже возникла зеркальная я, которая, подняв руки, вдруг с неожиданной силой толкнула старуху в спину. Элла споткнулась, едва устояв, а затем метнулась ко мне.

– Останови их! – крикнула она.

 Отражения потянулись к ведьме. Не позволили ей приблизиться ко мне. Но что поразило более всего – это откровенный страх в глазах той, которая минуту назад хотела и пыталась убить меня. Я поняла, что она не ожидала встретить сопротивление от такой как я. Более того, она была уверена, что уничтожит меня. И ведь какая силища! Если до сих пор Алан не может пробиться ко мне, хотя прежде делал это с легкостью.

При этом не верилось в то, что я смогла дать ей отпор.

– Остановись, немедленно! – завизжала Элла, когда пальцы множества Лор вцепились в нее.

– Почему ты не уходишь? – спросила я, глядя, как отражения терзают ведьму, утратившую свою поддельную молодость. Она снова стала старой и седой. Зеркальные девушки рвали ее за волосы, одежду, дергали за руки, тянули в стороны, причиняя боль. А я не могла понять, почему она остается в моем сознании, а не исчезает, как практиковала это прежде. Неужели это делаю я?

– Отпустите, - Элла поняла, что от меня бесполезно ждать помощи и принялась отбиваться. Но тщетно. И уже спустя пару минут ее поймали, удерживая за руки и ноги, и подтащили мне. Было странно и немного страшно видеть размноженную себя, и я не совсем понимала, чего хотят зеркальные Лоры. Они отчего-то молчали. Видимо, не умели разговаривать. Лишь смотрели на меня до боли родными глазами, и будто звали подойти.

 И я послушалась.

 Ведьма задрожала, стоило мне оказаться рядом. Ее взгляд обежал мое тело, оценивая, прикидывая в уме как схитрить, не иначе.

– Боишься? – проговорила я, пристально следя за изменением эмоций на старческом морщинистом лице.

– Тебя слишком много, - ответила она. – Как ты это сделала?

Будто я сама знала!

– Возможно, я просто сильно захотела жить? – спросила я и вдруг ощутила странное желание поднять руки и прикоснуться к Элле. Просто обхватить ее лицо ладонями. Это показалось правильным и нужным. Такое сильное желание, что не поддаться просто не смогла.

 Кожа старой ведьмы была холодной и шершавой на ощупь. Показалось, что прикасаюсь к пергаменту, сухому и тонкому. Ткни пальцем и порвется. Потри сильнее и останется рана там, где была кожа, которой сотни лет. Истончившаяся, умирающая.

– Ты умираешь, - поняла я. – Не твое тело. Оно умерло месяц назад. Но твой дух скоро последует в ад.

– Отпусти и я уйду! – изменила тактику Элла. – Клянусь, что больше не вернусь и не потревожу тебя.

– Врешь, - проговорила в ответ и все мои отражения закивали, ухмыляясь так, как я сама никогда не улыбалась.

 Элла дернулась в тщетной попытке высвободиться. И куда только делись ее сила и бахвальство? Зато я, напротив, ощутила себя такой легкой, такой переполненной странного тепла. Нет, даже огня. И этот огонь заполнил вены под кожей, потек, словно дыхание дракона. Руна на руке вспыхнула. От нее потянулись черные рисунки. Они обжигали. Они отпечатывались на коже, причиняя странную боль, сродни извращенному удовольствию.

 Подчиняясь силе, наполнившей меня, просто коснулась ладонями обвислых щек. Обхватила их, заглядывая ведьме в лицо.

 Элла вдруг задрожала. Закричала страшно и я отпрянула, с ужасом глядя на то, как вспыхнула и почернела ее кожа. Зазеркальные девушки исчезли, и только воздух всколыхнулся. Тело ведьмы охватило пламя, но оно было как вспышка. Старуха почернела, застыла на долю секунды, беззвучно раскрыв черный рот, а затем просто осыпалась пеплом к моим ногам.

– Нет! – шепнула я, осознав, что только что, кажется, убила своего врага. Но я не желала ей смерти. Я просто хотела жить, хотела, чтобы она оставила меня в покое.

– Нет! – закричала и закрыла глаза. Сила ушла. На место ее заявилась странная пустота и беспомощность. Ноги более не удерживали меня, и я повалилась, не в состоянии удержаться на ногах.

 Упала…прямо в подставленные руки своего декана.

– Финниган! – прорычал он и прижал к себе так сильно, что, будь у меня хоть капля силы, я оттолкнула бы его.

– Что, черт побери, произошло? – он пытался говорить спокойно, но голос срывался, хрипел, выдавая эмоции и страх мужчины. – Ведьма? Она была там? Стерва! Вот почему я не смог пройти к тебе. Она закрыла все двери. Замуровала их силой. Как? Как ты справилась?

 Боги. Сколько слов! Никогда прежде Алан Кроу не был так многословен.

– Отпустите, - попросила я.

 Кроу опустился на одно колено. Устроил меня на руках, удерживая, не позволяя упасть, глядя в лицо взволнованным черным взглядом.

– Вы едва не закончили то, что начала Элла, - ответила я слабыми губами. Эта схватка с ведьмой отняла много сил.

– Проклятье! – выругался маг. – Где она теперь? Ушла?

 Выдохнув, закрыла глаза. На руках темного было неожиданно уютно. Сердце немного успокоилось и смогла произнести:

– Кажется, я убила ее.

 И следом за моим признанием последовала такая долгая пауза, что мне захотелось рассмеяться. Истерично. Дико. Так, как не позволяло воспитание.

 И я не рассмеялась.

Глава 13.

Поджала губы, глотая рвущийся наружу смех. Вздрогнув всем телом от спазма истерики, которая едва не вырвалась вместе с выдохом, рваным и резким.

– Убила, - словно завороженный повторил за мной декан.

– Кажется, - ответила я. – Сама не знаю, как это произошло.