Ведьма, пришедшая с холода (сборник)

Алистер ступил на силовую линию и отломил веточку с дерева, растущего по соседству. Поднял ее над головой. Гейб чувствовал себя скучающим племянником, наблюдающим за дядюшкиным фокусом. Но потом Алистер закрыл глаза и забормотал на непонятном Гейбу языке. Язык был гортанным, древним, и у Гейба по спине побежали мурашки, будто он ощутил слежку. Боль нанесла новый удар. И тут же веточка в руках Алистера вспыхнула крошечным желтым язычком пламени и взмыла в морозный воздух.

— Всего лишь салонный фокус, но... Гэбриел! — Голос Алистера звучал словно издалека. Гейб схватился за голову. Боль ввинчивалась глубоко в мозг, и Гейб, вскрикнув, упал на колени в снег.

— Гэбриел! — Алистер похлопал его по спине. Склонился рядом. — О боже, это ваша мигрень?

— Да, — пробормотал Гейб. Волна боли схлынула, но оставила после себя следы. Гейб коснулся лба тыльной стороной ладони.

— И она усилилась, когда я зажег огонь? — Алистер помог Гейбу встать на ноги и повел его сквозь снег, подальше от силовой линии. Боль еще немного притихла.

Гейб кивнул. Этот язык, в нем все дело. Эти зловещие слова.

— Что вы произносили? — спросил он, повернувшись к Алистеру.

— Заклинание. — Алистер подвел Гейба к ближайшему дереву, и тот прислонился к стволу. Боль ушла, за исключением одной пульсирующей точки. — На древнем языке, имя которого затерялось во времени.

— Я думал, что приду сюда и мне это поможет. — Гейб оглядел заснеженный лес. Джордан уверяла, что Алистер способен ему помочь, но в этой глуши они ни на йоту не были ближе к излечению, чем в потайной комнате Джордан.

— Я пытаюсь помочь вам. — Алистер неторопливо мерил шагами снег, засунув руки в карманы. Он не смотрел на Гейба. — Но ваши мигрени имеют магическую природу — то есть вы должны понять магию, если хотите победить их. Я не могу просто взмахнуть волшебной палочкой и прогнать их. — Алистер лениво взмахнул рукой.

— Чертовски плохо, — пробормотал Гейб. По правде, он надеялся именно на это: пара странных слов, произнесенных на силовой линии, — и мигрени полностью уйдут. — Они мешают моей работе.

— Воображаю, уж в Праге-то.

Гейб кивнул. Прижался спиной к дереву. Мокрый снег забился под брюки, холодил кожу.

— Но это к лучшему, — продолжил Алистер. — Первый шаг к исцелению, подлинному исцелению, не просто ликвидации симптомов, — это понять болезнь.

— И вы понимаете болезнь? — Гейб пристально посмотрел на него.

Алистер смолк. Впервые за все время в лесу подул ветер, качнул ветви деревьев.

— Пока нет, — ответил он. — Но пойму. Это я вам обещаю.

2.

Джошуа Томс пребывал в растерянности. Фрэнк вызвал их с Гейбом в свой кабинет, и это могло означать одно из двух: либо Гейба ожидала очередная головомойка за ту крупную неудачу с вербовкой, случившуюся три для назад, а Джоша зачем-то пригласили на это посмотреть, либо университетская лекция, на которую они собирались через полчаса, была гораздо интереснее, чем Джоша уверяли.

— Черт, — пробормотал Гейб со своего рабочего места. — Не мог подождать, когда мы вернемся?

— У нас уйма времени, — откликнулся Джош, выйдя из-за стола и схватив куртку со спинки стула. Гейб встал, пригладил волосы. Непохоже, что он хорошо себя чувствует. Лицо бледно-серое, лоб постоянно заливает пот. Неделю назад Джош еще списывал это на похмелье. Но после того, что случилось с Драгомиром, он уже не знал, что и думать.

— Да, не хотелось бы пропустить лекцию, — произнес Гейб, чей дух явно был сломлен.

Джош молча направился в кабинет Фрэнка. Ему тоже не нравились университетские задания. Да никто их не любил: скучная, утомительная, малополезная работа. Но она входила в его обязанности, и он собирался сидеть на этих лекциях, раз того требовали в Лэнгли. Хотя и был абсолютно уверен, что конкретно это задание им выдали только из-за того, что Гейб тогда облажался.

Джош постучал в дверь к Фрэнку. Гейб встал рядом, понурив голову и массируя пальцами бровь.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Нормально, — пробормотал Гейб.

— Заходите, — крикнул Фрэнк, и Джош открыл дверь. Фрэнк сидел за столом, почти утонув в документах.

— Закройте дверь, — приказал Фрэнк, жестом пригласив их внутрь. — Садитесь. Я знаю, что у вас сегодня лекция. Но я не задержу вас надолго.

Джош взглянул на Гейба, которому удалось выпрямиться. Хотя вряд ли это поможет.

Джош сел прямо, не зная, чего ожидать. Фрэнк откинулся на стуле, сцепив пальцы. Он не смотрел на Гейба. Может, дело вовсе не в Драгомире.

— Нам надо поговорить про «Анхиз», — объявил Фрэнк.

Джош навострил уши, сердце затрепетало в груди. Уже несколько недель на работе шептались об этой операции. Сплошные домыслы — ничего содержательного. И все же Джош не оставлял надежды. Участие в столь важной операции позволит младшему сотруднику значительно продвинуться по карьерной лестнице.

— Мы в деле, сэр?

Фрэнк взглянул на него.

— По идее, да, Томс. Если вы оба покажете мне, на что способны. — Фрэнк смотрел на Гейба, когда говорил это: — Вы ведь справитесь?

— Разумеется, сэр, — сказал Гейб.

— Хорошо. — Фрэнк помолчал, разглядывая обоих. Джош устроился на краешке стула, жадный до подробностей. — Слышали что-то про Максима Соколова?

— Это советский ученый? — Джош взглянул на Гейба, который напряженно подался вперед.

— Именно. Похоже, он изменил свои политические взгляды.

— Перебежчик, — пробормотал Гейб.

Фрэнк нахмурился.

— Рад, что вы не совсем еще потеряли хватку, Причард.

Гейб вздрогнул и отвернулся. Джош мгновенно ощутил к нему жалость.

— Хотя вы правы, — продолжил Фрэнк. — Чуть менее чем через месяц Соколов посетит в Праге симпозиум по физике, и наш офис назначен ответственным за его спасение. Дело серьезное, парни, а времени для подготовки мало.

Джош сдержал ликующую улыбку. Наконец-то шанс поработать над чем-то важным и по-настоящему значимым. Соколов считался одним из лучших советских физиков, блестящий ум читался в его твердом взгляде даже на фотографиях. Он участвовал в разработке двигателя «Луны-1» [12] в пятидесятых, и, хотя в космической гонке победили США и теперь их корабли постоянно летали к поверхности Луны, его невозвращение станет крупной победой.

12

Советская автоматическая межпланетная станция, предназначенная для изучения Луны и космического пространства. Первый в мире космический аппарат, достигший второй космической скорости, преодолевший притяжение Земли и ставший искусственным спутником Солнца.